Андрей Посняков - Стальная империя

– Какие у нас с тобой могут быть общие интересы, монгол?

– Найман, с твоего позволения. Елюй Люге как-то рассказывал о тебе… о волшебной красавице Тань Цзытао. Не знаю, как ты к нему относишься, а парень тебя, кажется, и в самом деле сильно любит.

На секунду опустив глаза, князь резко вскинул их и успел заметить выражение растерянности, промелькнувшее на нарочито надменном лице Мэй Цзы.

– Ты – соглядатай Темучина… – негромко произнесла она. – Я это чувствую.

– А может, и вправду беженец?

– Ой, давай не будем, а? Мы ведь друг друга хорошо знаем… знали когда-то.

– Вот именно. И я тебе скажу так, Мэй, – мой сюзерен Чингисхан может здорово помочь Елюю Люге и всем киданям!

– Помочь? В чём?

– Только не делай, пожалуйста, вид, что не догадалась. В возрождении империи Ляо, вот в чём! – повысил голос князь.

– Сумасшедший! – Мэй Цзы отпрянула в испуге. – Что ты так орёшь?

– Стараюсь донести до тебя свою мысль, – вальяжно развёл руками нойон.

– Уже донёс. Кстати, по законам Цзинь, за подобные мысли полагается смертная казнь.

– Ага, тебя очень тревожат законы Цзинь! – Баурджин прищурился. Он хорошо видел, что наконец расшевелил собеседницу, озадачил, вывел из той надменной уверенности, которую куртизанка напустила на себя перед встречей. – Позволь спросить кое о чём. И постарайся ответить по возможности откровенно.

– Откровенно? – Мэй Цзы хмыкнула. – Ты сначала спроси, а уж там посмотрим.

– Спрошу… – Князь придвинулся к красавице как можно ближе, так, что почувствовал её горячее дыхание, ощутил, как тяжело вздымается грудь. Улыбнулся и спросил о том, что давно держал в уме: – Елюй Люге действительно имеет права на престол империи Ляо?

– Имеет, – к его удивлению, прямо ответила Мэй. – Елюй Люге – киданьский принц, последняя надежда свергнутой когда-то династии.

– Которая имеет все шансы на скорое возрождение! – Князь таки оставил за собой последнее слово.

Они расстались не то чтобы друзьями, но и не врагами, точно. Словно бы заключили пакт… А ведь и заключили! В знак примирения Мэй Цзы даже показала Баурджину некоего неприметного человечка, сидевшего в дальнем углу, пояснив, что у того под халатом – маленький, заряженный ядовитыми стрелами арбалет. Князь ничего не ответил – пусть уж женщина насладится своим превосходством. А человечка того он давно приметил, слишком уж его простоватая одежонка контрастировала с уровнем заведения. Заметил это и Игдорж Собака, вяло болтавший у входа с хозяином закусочной. Удобное там было место, чтобы резко бросить нож, а в этом искусстве Игдорж являлся большим мастером. Но ничего такого не понадобилось, да князь и не рассчитывал, что понадобится, просто перестраховался. Мэй Цзы он поймал сейчас на очень хороший крючок, с которого не сорвалась бы ни одна женщина, без разницы, любила она Елюя Люге или это было лишь увлечение. Но разве же она откажется стать императрицей? Кто угодно, только не Мэй Цзы!

Куда бы теперь деть вернувшегося Дэна Веснушку? Чену всё ж таки удалось уговорить Фэнь Ю выпустить парня, для удобства слежения. Подразумевалось, что юный водонос после освобождения начнёт заниматься своими прежними – преступными, по убеждению следователя, – делами, а Чен за ним присмотрит, они же друзья! Потому предложение Игдоржа поскорее избавиться от мальчишки пока не встретило одобрения – слишком уж это было бы подозрительно, а отправить Веснушку с караваном Гамильдэ-Ичена означало подвергнуть ненужным подозрениям его новоявленного «друга». А вдруг Фэнь Ю решит его перепроверить, подвергнет пыткам? Уж тогда слуга точно расскажет о том, кто его перевербовал и как. Игдорж, правда, и в отношении Чена предлагал всё то же кардинальное решение, рассуждая так, как враги народа приписывали товарищу Сталину, – «нет человека, нет и проблемы». Может, оно где-то и верно, да вот люди-то были у Баурджина в дефиците. Люди, через которых можно вести сложную игру с властями, – а Чен и теперь Веснушка были как раз из таких. Немного поразмыслив, напарники пришли к выводу, что позволить водоносу продолжать своё дело, а именно – торговать водой, было бы в данных условиях непозволительной роскошью. Решили без всяких сантиментов: раз уж мальчишку вытащили, так тот должен приносить пользу. Ну, и Чену ведь тоже нужно было что-то докладывать. Вот Игдорж и предложил подослать Дэна Веснушку к тому старику актёру, что считал своим человеком Чена. И Баурджин, поразмыслив, на то согласился. Дельное было предложение: о столь подозрительном старике, несомненно, следует разузнать по возможности подробнее, тем более что Дэна Веснушку внедрить в бродячий театр нетрудно – там вечно требовались мальчики на женские роли. Справится ли только со всем этим юный водонос? Ну, не справится, так и чёрт с ним, в конце концов, кому нужен бедняк-сирота? Конечно, нельзя было сказать, что Баурджин совсем не жалел мальчишку, но – дело есть дело.

Ближе к концу апреля, а по местному – периода хлебных дождей третьего месяца весны, снова объявился Пу Линь. С начала весны соседа-каллиграфа было не видно – вероятно, уезжал в служебную командировку либо устраивал личные дела – сколь помнил князь, чиновник, до того пользовавшийся услугами наложниц, собрался жениться по-настоящему.

Они встретились случайно, хотя, конечно, просто не могли не встретиться уже в самое ближайшее время – соседи всё-таки! И понеслось.

– О, любезнейший господин Бао, как я рад видеть вас в добром здравии! Уже ели сегодня? Прошу, зайдёмте ко мне, как обычно, без всяких церемоний, ведь мы же друзья!

Нет, точно Пу Линь был в командировке. И очень может быть – самым непосредственным образом связанной с ведущимися военными действиями, ведь непобедимая конница Чингисхана основательно трясла весь северо-запад цзиньской державы! Да, вот именно – как видно, чиновник соскучился по общению с интеллигентными людьми… такими, как господин Бао Чжи.

– Как с экзаменами, господин Бао?

– Готовлюсь.

– Готовитесь? – Каллиграф округлил глаза. – Что, уже получили допуск?!

– Ну… – Баурджин скромно потупился.

– В таком случае примите мои самые искренние поздравления, дружище Бао!

Князь улыбнулся – он и в самом деле был рад встрече с Пу Линём – и махнул рукой:

– Пустое! Главное – эти экзамены сдать.

– Сдадите, дружище, всенепременно сдадите, уж я в вас уверен.

– Я не так давно познакомился с председателем квалификационной комиссии, – негромко заметил нойон.

– Тем более, дружище Бао, тем более!

– Ах, как я завидую вашему саду, любезнейший Пу Линь! Право же, это прямо чудо какое-то. У вас очень хороший садовник!

– Честно говоря, не очень, – усмехнулся сосед. – Я, любезнейший Бао, и сам очень люблю ухаживать за садом.