Андрей Посняков - Стальная империя

– Да-да, – улыбнулась девушка. – Долго и счастливо… – И прибавила, уже гораздо тише: – И вместе…

А князь услышал. И поспешно спрятал улыбку. Вместе? Кто знает…

Светлело, и алая заря вставала по правому борту шлюпки, а над головой заголубело чуть тронутое белыми облаками небо. Баурджин оглянулся – позади, далеко-далеко, но всё же не так далеко, как хотелось бы, – угадывалась точка – «Чёрный дракон». Как долго там ещё будут в неведении? Дэн Шикай наверняка проснулся рано, начал шуметь – ну, пока прибегут, разберутся…

– Я вижу впереди парус! – вдруг воскликнула Лэй.

– Парус? А чему ты улыбаешься? Помогут ли нам рыбаки?

– Не думаю, чтоб это были рыбаки, господин. Слишком уж далеко.

А парус впереди быстро приближался, и видно было, как небольшое судёнышко умело лавирует, подставляясь к боковому ветру бортом.

– Это Чен! – всмотревшись, радостно воскликнула девушка. – Ведь мы с ним отправились за тобой вместе. Наняли джонку.

– Чен? – Баурджин недоверчиво хмыкнул. – Вот уж никогда не поверю, что этот парень вдруг переквалифицировался в юнгу.

– Парусом управляет хозяин джонки, – повернув голову, пояснила Лэй и, бросив весло, приподнялась, закричала: – Чен! Чен! Эге-гей!

На джонке тоже заметили шлюпку, закричали в ответ, замахали руками. Беглецы с новыми силами налегли на вёсла. И вот уже стал хорошо виден украшенный резным изображением какого-то чудища нос джонки, а за ним – улыбающаяся физиономия Чена.

– Ну наконец-то. – Помогая выбраться, парень протянул руку Лэй и приветственно улыбнулся князю. – Рад вас видеть в добром здравии, господин! А мы уже собрались было поворачивать обратно, да вот Джанг, хозяин джонки, решил на заре половить рыбки.

– И ведь здорово поймал! – засмеялся с кормы пожилой бородач, коренастый и крепкий. – Так, стало быть, вы и есть знаменитый господин Бао Чжи?

– Чем же это знаменитый? – Нойон грозно посмотрел на Чена – видать, парень трепал языком без меры.

– О, не беспокойтесь, господин Бао. – Джанг молитвенно сложил руки. – Я доставлю вас куда пожелаете. Помните рыбака Сюня? Так это мой старый приятель. Я знаю – вы сильно помогли ему.

– Ну, ладно, хватит болтать. – Баурджин осмотрел шлюпку. – Джанг, можете сделать так, чтобы она сама по себе шла под парусом по ветру?

– Сделаем, – заверил рыбак. – Тут всего ничего закрепить. Эй, Чен, помоги-ка!

Восточный ветер наполнил поднятый парус, быстро увлекая пустую шлюпку туда, где всходило солнце, окрашивая небо и море в жёлто-красные цвета. Туда же немного погодя повернул и заметно приблизившийся «Чёрный дракон» – лучший корабль Южной империи.

– Ага! Сработала наша приманка! – глядя на удаляющие паруса, довольно засмеялся князь. – Как себя чувствуешь, Лэй?

– Очень здорово! – улыбаясь, обернулась девчонка. – Ведь у меня всё получилось! Ну… или почти всё…

– Здорово ты вышибла дверь, не ожидал. – Нойон покачал головой. – Не пойму только, почему этого не смог сделать Дэн Шикай… ну, старик Лао? Он ведь очень хороший боец.

– Да, хороший, – согласно кивнула Лэй. – Но он – южанин, а мой учитель, мастер Вэй Цзэнь, был монахом из Шаолиня. А Шаолинь – северный монастырь.

– Ну и что? Не пойму, к чему ты клонишь? В этом… как его, Шаолине лучше учат?

– Нет, господин. Просто по-разному. На севере больше нагружают ноги. Потому я и смогла так легко вышибить дверь. Они связали мне только руки – дурачки, да так, что я сразу же развязалась.

Лэй улыбалась, довольно поглядывая на князя. Сидя впереди, орудовали вёслами хозяин джонки и Чен. Дул тёплый ветер, сильно пахло водорослями и йодом, а далеко впереди вставал в голубой дымке берег.

Где родина?

Где наш дом?

Я вижу спину партнёра,

На плече у него мартышка…

Они жили теперь на северной окраине города, в округе Чёрной черепахи, в жутких трущобах, куда без особой нужды не осмеливались соваться даже воины городской стражи. Дом был и не дом, а хижина, фанза – глинобитная, с двускатной тростниковой крышей, с большими решетчатыми окнами по фасаду. Маленький дворик, сарай для дров, внутри фанзы – низенькие печки, сложенные из круглого камня, с вмазанными в них котлами. Печки ещё по осени лично сложил сам Баурджин, а котлы где-то раздобыл Чен. Одно небольшое помещение, по обеим сторонам – покрытые циновкой лежанки-каны, под которыми проходил тёплый дым. На одном кане спал Баурджин, на другом – Лэй, Чен же расстилал циновку прямо на полу у самого очага. Тесновато, конечно, но ничего, жить можно. Ещё хорошо, что хоть так удалось устроиться, всё благодаря прежним связям, грузчикам Тану и Вану, конопатчику Хэню Чжо, тележнику Луню. О, эти сильные парни имели большой вес в здешних трущобах, и мало кто осмеливался в открытую с ними связываться, даже «красные шесты», традиционно опиравшиеся на южную городскую четверть – район Красной птицы. А здесь, в Чёрной черепахе, были свои шайки. Памятуя о парнях-грузчиках, местные гопники и так-то старались на задевать новых жильцов, ну а когда, словно бы невзначай, попытались обидеть Лэй… ещё больше зауважали. Ещё бы – пара сломанных рёбер да вывихнутые руки-ноги чего-то да стоят. Тем более Лэй и била-то не во всю силу.

А вскоре по всем соседям пошли упорные слухи о том, что высокий молодой человек, поселившийся в старой фанзе со своими слугами, есть не кто иной, как знаменитый кайфынский налётчик Ху Чжан, пережидающий в Ляояне сложное для себя время. Кто распространил эту нелепицу, Баурджин не выяснял, в конце концов, налётчик так налётчик – кому от этого худо? Наоборот, удобно – всем ясно, зачем в фанзу постоянно приходят самые разномастные гости, большей частью сильные молодые парни или, иногда, неприметный мужчина средних лет, одетый в скромное платье чиновника низшего ранга – именно так в целях конспирации теперь разгуливал Игдорж.

Со временем беглецы осмотрелись, прижились и кое-что выяснили, к примеру про те же «красные шесты». Ну конечно же, щекастый господин Лян носил всё ту же маску преданнейшего своему начальнику секретаря, используя Фэнь Ю в качестве ширмы. Верный его сторонник, следователь Мао Хань, с блеском провёл расследование порученных ему сложнейших дел об убийстве Кардамая-шэньши и стражника Ху Муня, полностью посрамив своего конкурента Ба Дуня, сосланного ныне на самую низшую должность в канцелярию ведомства общественных амбаров. Как удалось установить храбрейшему и умнейшему шэньши Мао Ханю, оба убийства совершили одни и те же люди, а именно – рыбак Сюнь и его покровитель, известнейший преступник Лао. Оба они были убиты при захвате шайки. К сожалению, при захвате погиб и чужестранец господин Бао Чжи вместе с двумя слугами. О безвременной смерти торговца горевали даже в определённых кругах высшего общества – ведь многие люди надеялись, что господин Бао вот-вот станет уважаемым всеми шэньши, к тому ж и шло всё дело, но, увы, судьба распорядилась иначе.