Алексей Живой - Племя равных [litres]

Наварх не мигая продолжал смотреть в глаза своему царю, словно до него не сразу дошел смысл сказанного. Ему приказывали спасти семью самого царя, что могло быть большим знаком доверия. Все мелкие обиды и подозрения остались в прошлом, он снова был готов умереть за Леонида.

– Что я должен сделать? – выдавил из себя наварх, наконец.

– Ты выдвигаешься прямо сейчас, – приказал царь, положив руку ему на плечо. – На лодках, которые ждут вас у берега, вы преодолеете Эврот. Дальше Мназон покажет тебе путь, – он будет твоим проводником. Возьми с собой только самых быстрых и сильных. Десяток бойцов. Не больше.

Гисандр молчал, не перебивая царя.

– Избегай сражений. Убивай только тех, кто встанет у тебя на пути. Твой отряд должен пройти скрытно по тылам противника, – продолжал напутствие Леонид, – и, вместе с царицей и моим сыном, также скрытно вернуться к берегам Эврота. Если к тому моменту я еще не захвачу Спарту, то вам придется переправиться вновь на этот берег. Если получишь вести, что я уже в Спарте, то двинешься туда. Но со всей осторожностью. Не двигайся с места, пока не убедишься, что опасности нет. Днем позже или днем раньше, не имеет значения. Главное для тебя, Гисандр, спасти мою семью. Боги будут хранить вас.

– Я понял тебя, мой царь, – кивнул вдохновленный таким заданием наварх, – я спасу ее. Через день, самое позднее два, царица Горго и твой сын будут в безопасности.

Не успел еще утренний туман рассеяться, как три узкие лодки, в которых сидело пятнадцать бойцов, включая проводника – Гисандр все же решил взять чуть больше, чем советовал царь, – приблизились к другому берегу в пустынном месте на несколько стадий выше Спарты. Там, где виднелись высокие камыши. Среди тех, кого наварх решил взять с собой, были четверо гастрафетчиков: Этокл, Бриант и еще два метких стрелка, их ученики, не уступавшие в мастерстве своим учителям.

Баллисты были оставлены под надежной охраной. А раненный в голову Темпей остался присматривать за ними в лагере за кипарисовой рощей, а заодно залечивать свои раны при помощи нескольких илотов. И хотя у Темпея были некоторые запасы снадобий, чтобы самому заняться своей головой, Гисандр все же решил предоставить ему илотов в услужение. На всякий случай, чтобы Темпею было кого послать за лекарственными травами, пока он сам не мог активно передвигаться.

– Не скучай, я быстро, – успокоил его Гисандр в ответ на вопросительный взгляд раненого алхимика, с некоторой озабоченностью взиравшего на приготовления спешно вооружавшихся гоплитов, – надо кое-куда отлучиться по срочному делу.

И, забрав с собой бойцов, исчез в направлении береговой линии.

– Пристанем здесь, – предложил Мназон, когда в камышах, усеявших всю прибрежную линию, наметился разрыв, – здесь можно подойти к самому берегу незаметно.

– Нет, – почему-то не послушал проводника Гисандр, хотя место действительно было подходящим, – пройдем чуть дальше вверх по течению вдоль камышей.

– Скоро туман рассеется совсем, и мы будем видны как на ладони, – предупредил его Мназон.

– Мы успеем проскочить, – ответил на это наварх, – ведь нужная нам деревня находится еще выше по течению, так?

– Так, – кивнул Мназон.

– Значит, чем дальше мы проплывем по воде, тем ближе окажемся к ней? – вновь уточнил наварх, внимательно оглядывая побережье в поисках удобной заводи.

– Это так, – кивнул Мназон, сидевший чуть впереди наварха, – но осмелюсь напомнить, что грести против течения в такой бурной воде тяжело. Мы зря потеряем много сил, а они нам ещё пригодятся. Деревня в горах. Кроме того, на открытом месте нас легко могут заметить воины неприятеля.

– Ты умен, Мназон, – кивнул Гисандр, удивленный прозорливостью своего проводника. – Но все же пройдем дальше. И… больше не спрашивай, почему.

Мназон нехотя умолк, подчинившись. Как мог судить наварх, его проводник был не просто гоплитом, а одним из приближенных Эвривиада, занимавшего высокие посты в иерархии спартанской армии еще до этой войны. А Эвривиад был не таков, чтобы даже в отчаянной ситуации поручать секретное дело первому попавшемуся гоплиту. Судя по всему, Мназон сам был командиром и не стеснялся высказывать свое мнение даже при высших военачальниках Спарты, включая царя. И те, похоже, к нему прислушивались. Но сейчас он был представлен Гисандру только как проводник.

«Надо будет присмотреться к этому проводнику, – решил он, поглядывая на блестящий шлем гоплита сзади, – и держать ухо востро. Леонид ему, конечно, поверил, но сейчас любой может стать предателем. Ставки слишком велики. Надеюсь, он приведет нас куда надо. Иначе придется его убить при первом же подозрении».

Впрочем, насчет гребли против течения Мназон был абсолютно прав. Бурный Эврот несколько раз едва не перевернул их утлые лодчонки, пытаясь разбить о камни на середине реки, когда они переплывали стремнину в утреннем тумане. Эта борьба с речными духами стоила гребцам немалых усилий, и хотя здесь, у самых камышей, течение было уже не таким быстрым, оно все же было. Гребцам приходилось постоянно бороться с бурными водами, чтобы их не сносило вниз, к остаткам рухнувшего моста. И все же Гисандр решил пройти вверх, повинуясь своему чутью.

Во-первых, за время преодоления реки их снесло чуть ниже, чем они рассчитывали пристать. И во-вторых, хотя место здесь было действительно закрытое, позволявшее пристать незамеченными за лесом из камышей, но глубоких заводей, врезавшихся в берег, пока не было. А наварх искал хотя бы небольшую заводь, где можно будет спрятать лодки. Ведь обратный путь вполне мог лежать через Эврот на другой берег. И он не хотел оказаться вместе с царицей и ее сыном вновь на берегу, в окружении врагов, но уже без лодок.

Наконец, когда над водой рассеялись последние клочки тумана, хоть как-то скрывавшие их продвижение от посторонних глаз, удача улыбнулась посланцам царя Леонида. Наварх, изучавший малейшие изгибы заросшего тростником берега и пытавшийся впитывать все звуки, вдруг услышал новый шум. И он готов был поклясться, несмотря на грохот Эврота, что это журчала река или большой ручей. Буквально в то же мгновение за изгибом берега показалась заводь, не слишком широкая, но далеко вдававшаяся в камыши и вполне способная укрыть три лодки. Впрочем, Гисандр и здесь не стал приставать к берегу.

– Ручей достаточно широкий и глубокий, – решил он, когда его лодка пробиралась среди камышей, – похож на небольшую речку. Пройдем по нему чуть выше, до тех пор, пока позволит глубина.

Мназон на этот раз лишь пожал плечами. Похоже, он быстро усвоил урок.

Одна за другой лодки осторожно двигались вверх по узкому руслу ручья, который мог брать свое начало только на отрогах Тайгета. А Гисандру со спутниками именно туда и нужно было пробраться. К счастью, тростник, росший по берегам, по-прежнему скрывал их от ненужных взглядов. Здесь «спецназовцы» уже вполне могли наткнуться на большие отряды врага. Не так уж сильно они удалились от города. А Спарту хорошо охраняли со всех сторон, откуда можно было ждать нападения. Кроме разве что отрогов Тайгета, видневшихся даже отсюда на горизонте.