Павел Кучер - Апокриф Блокады

— Их спасли? — выдыхает Елена.

— Их нельзя было спасти, — Соколов слегка оживился, словно вопросы кажутся ему смешными, — Нет в это время года, по всей Антарктиде, никакого сообщения по земле или по воздуху. Полная "автономка". Как у нас.

— Они погибли?

— Один человек — сразу… Сгорел при пожаре. Все остальные — выжили и перезимовали… своими силами.

Ну что же — аналогия самая, что ни на есть прозрачная. По сравнению с космическим безлюдьем ледяного континента — у нас тут курорт. Рыба, звери, птица, лес, грибы. Даже люди попадаются. Живем, товарищи! Нет, до чего подлая скотина человек? Стоило узнать, что кому-то пришлось ещё хуже — все сразу приободрились.

— Все должны были погибнуть, но выкрутились? — заинтересованно подался вперед солдат.

— А то! — снисходительно продолжает Соколов, — Наших "научников" с инженерами уморить трудно. Для начала, на ветру и полярном морозе, они за считанные часы восстановили и запустили старый движок с генератором… Получили самое первое электричество и свет… Потом, электросваркой, наделали из бочек и всякого хлама печек-буржуек… Наладили производство свечей из "научного" парафина… Сумели спасти часть продуктов… Организовали баню… Смастерили самодельную печь для выпечки хлеба… Возобновили нормальное ведение метеорологических наблюдений… Начали отсылать сводки по радио… Завели трактор… Притащили и отремонтировали выброшенный на свалку большой дизель-генератор… Постепенно жизнь наладилась.

— Почти как мы? Ну, кроме вооруженной смены власти…

— В точности как мы, — Соколов вздыхает, — Я же говорю — здесь штатная ситуация. По другому не бывает. В момент катастрофы власть меняется всегда, — особо выделил последнее слово голосом, — На станции "Восток" обязанности официального начальника, в экстремальной обстановке, принял на себя обычный инженер-буровик Борис Моисеев. Точными и грамотными действиями, в том числе личным примером, он буквально спас всю экспедицию. Правда потом, за "преступное самозванство и самоуправство", ему навсегда испортили карьеру…

— Но, хоть пища них была в достатке?

— С этим — отдельная песня, — Соколов грустно усмехается, — всю полярную ночь из Ленинграда станцию "Восток" бомбардировали грозными телеграммами, что полярники переедают (!), что им следует экономить еду, за перерасход продуктов питания у всех участников экстремальной зимовки будет высчитано, из зарплаты, а непосредственные виновники "разбазаривания" — пойдут под суд…

— Они там сдурели? — это я спросила?

— Никто в руководстве не хотел брать на себя ответственность, — сразу отозвался Ахинеев, — А у официального начальника станции хватило ума довести это "мнение" до участников зимовки. Типа — "я тут не причем, это всё они!" Представляете, как им в итоге зимовалось? Сначала, попробуйте выжить… А если кто уцелеет — тот дома сядет в тюрьму…

— Практически, как у нас? — главное экспедиционное начальство болезненно морщится.

— По-другому — не бывает… Господа, мы в России!

И тут в дверь забарабанили… У них настоящие деревянные двери! Ну, фанерные… Во всяком случае — не клапан из ткани, на застежках, как в обычных " модулях". Елена на секунду вышла и вернулась обратно уже с ворохом исписанных бумажек. Держа их, не как обычный человек — двумя пальцами, а как-то "по цирковому", каждую кучку между пальцами отдельно. Не к добру! Двинулась к столу и принялась выкладывать эти кучки перед собравшимися. Мне досталось штук пять… Морпехам — по парочке… Соколову — натуральный ворох.

— Внимание! Телефонный коммутатор захлебнулся от перегрузки… Порядок сбора вопросов изменен. Теперь на нас работает выделенный радиоканал, там сидит доброволец и принимает их в порядке живой очереди. Товарищи, не галдите в эфире! Большинство тем повторяются, а время — не резиновое… Вопросы объемом больше 7-10 слов — не принимаются! — ничего себе! Хотя, мне такой порядок нравится…

— С кого начнем? — Ахинеев взял вожжи в руки, — Галина? Вам, как даме, предоставляется первое слово, — Сначала — читаете вопрос. Потом — на него отвечаете. По возможности, кратко.

Лихорадочно перебираю карточки. Все написаны от руки печатными буквами (кажется, это "чертежный шрифт", употреблявшийся для оформления техдокументации в докомпьютерную эру). Кто-то из "научников" взял на себя труд упорядочить прием заявок. Оно и к лучшему. Быстрее… Так, начнем, пожалуй, с вот этой…

— "Вы, по работе, изучали катастрофу на станции Восток?" — не в бровь, а в глаз.

— Да, эти материалы мне знакомы. Они считаются классическими. Зимовщики реально балансировали на грани авитаминоза, так как на складе замерзли все свежие продукты.

— "Что мешало командованию с Большой земли оставить выживающих полярников в покое?"

— Откуда я знаю? Вероятно, сам факт работы радио…

— "Почему столичное начальство так издевалось над полярниками?" — они меня принимают за Ахинеева?

— Можно, я за вас отвечу? — "научник", словно примерный ученик, тянет руку вверх.

— Да, пожалуйста… Роберт Николаевич, — с радостью сую ему через стол провокационные бумажки.

— Они не издевались! Продукты — предлог. В момент катастрофы официальный руководитель станции показал себя никчемным типом. А люди не захотели умирать и тупо перестали ему подчиняться. Произошла автоматическая смена лидера… в условиях экстремального выживания. Без мордобоя и стрельбы, — как внимательно его слушают, — но, тем не менее… Данный факт восприняли в Союзе, как бунт. Однако, применить силовые меры не вышло. Центральные районы Антарктиды, во время полярной ночи, недоступнее, чем космос. В итоге, единственным каналом воздействия на "мятежников" стало радио. Ленинград слал грозные телеграммы и низвергнутый начальник, с их помощью, как мог, капал на мозги своим номинальным подчиненным… Вздумай он качать права сильнее — мигом очутился бы на морозе. А так — вроде бы имел законное право "информировать". Обычные бюрократические игры.

— Сталкивались? — сочувственно басит Соколов. Морпехи и солдат синхронно разинули рты… Да и я тоже.

— Приходилось быть в подобной ситуации, правда, не столь драматичной, — "научник" чешет подбородок, — Галина, верно сказала про радио. Далеким начальством оно воспринималось как рычаг давления. Раз имеется "канал воздействия" — надо слать на станцию "Восток" руководящие указания… И требовать строгого отчета в их исполнении… Уверяю вас, останься "аномалия" открытой для связи — нас бы уже задолбили инструкциями и распоряжениями. Независимо от реальной обстановки… Даже, если бы мы все сейчас гибли лютой смертью.

— Согласен, — подключился Соколов, — чем круче ахтунг, тем настырнее тебя достают всякой фигней. Несколько лет назад был начальником участка. Вводная: Зима, тайфун, снег, дороги замело (высота снежного покрова выше 2 м), до ближайшего населенного пункта 118 километров. Нас 47 человек. Еды на три дня и топлива на пять, но связь работает. Как вы думаете, какое было первое требование "Большой Земли" после получения текущего доклада? Правильно! Предоставить план-график выполнения строительно-монтажных работ.