Юрий Ижевчанин - Критический эксперимент 2033

— Ты ведёшь себя как трус! Если ты хотел защитить душу деда от демонов, почему ты сам не вышел на бой? Я готов биться с тобою не как гладиатор с гладиатором, а как свободный гражданин со свободным гражданином, чтобы Фортуна и оружие решили, кто из нас прав!

Обычая поединков между гражданами среди латинов не было. У вольсков такое встречалось. Собравшиеся граждане зароптали:

— Ты, Фламин, нас в вольсков обратить хочешь?

— Я ещё раз заявляю, что обычай гладиаторских боёв грешен, мерзок и труслив. Обычай поединков честен и благороден. Гней, вбей мои слова мне в глотку, если я неправ!

Взбешённый Гней Канулей принял вызов, но вся семья бросились его успокаивать.

— Бой будет нечестным, если ты выйдешь сам. Любой из нас может тебя заменить. Даже Павел готов драться.

Обсудив между собою, Канулеи решили, что сражаться ученику с учителем неприлично, и выдвинули старшего сына Гнея младшего. Противник был настоящим богатырём. Но Квинт был уверен в себе, хотя некоторые ученики также пытались заменить собою учителя.

Никакого равенства в оружии не предполагалось. Каждый из сражающихся снарядился, как он пожелал. Гней младший надел бронзовую кирасу и поножи, железный шлем, взял медный овальный щит, два дротика, копьё, меч и кинжал. Квинт надел свой бронзовый доспех, кожаный шлем, вооружился боевым посохом, мечом и кинжалом, на спину повесил на всякий случай маленький круглый щит.

Первый дротик Квинт отбил посохом. От второго уклонился. Он не хотел убивать Канулея, но Судьба вознамерилась сразу показать, на чьей стороне правда. Сильнейший удар посохом переломил основание черепа. Парализованный противник упал. Рана была безусловно смертельной.

К поверженному бросились Мастарикс и Медония. Медония взглядом отослала Мастарикса и стала воздействием на энергетические точки и пением заклинаний снимать боль. А Квинт, невзирая на её осуждающий взгляд, наклонился к умирающему и громко сказал:

— Иди в лучшие миры, Гней Канулей! Ты почитал своих богов, но Путь свой ты прошёл до Предназначения. Ты показал всем, что гладиаторские бои — неправедны и недопустимы. Ты вышел без колебания на смертный бой, доблестно сражался в последнем бою, и даже то, что дрался ты за неправое дело, полностью смыто твоей смелостью и твоей честной смертью. Души тебя и прадеда Гая теперь под защитой неведомого Бога. Он отбросил с их посмертных путей подземных демонов-чертей, и даже олимпийцы и сам Фатум не смогут воспрепятствовать их подъёму в лучшие миры. Ты достойно выдержал испытание, предназначенное тебе в этой жизни. Иди теперь к новому, в лучшей!

Глаза Канулея прояснились, он улыбнулся. И вдруг Медония сказала:

— По-моему, ты, Гней, хочешь уйти, служа неведомому Богу. Если так, моргни два раза.

Умирающий моргнул дважды. И Квинт принял у него присягу клиента Бога Единого, произнеся её шёпотом и требуя после каждого предложения подтверждения морганием глаз. После этого отец обратился к Квинту:

— Я тебя прощаю, друг мой! Помоги душе сына уйти.

Квинт хотел было сказать, что он уже помог, но понял, что имел в виду Гней старший, и сказав умирающему: «Прощай, друг, сын друга и брат ученика!» — вонзил кинжал в сердце раненого.

В тот же вечер Гней Канулей пришёл к Квинту и попросил его принять в клиенты Бога Единого всю семью Канулеев. Квинт решительно заявил:

— Всю семью не могу. Тебя, если ты твёрдо решил не просить благ ни у кого, не молиться и не поклоняться никому больше, не разглашать, кому ты служишь, приму. Остальных будешь принимать вместе со мной и своим сыном по мере того, как они станут готовы.

Так что начали в Риме появляться семьи почитателей Бога Единого. А Квинт почувствовал, что религиозная часть его миссии почти завершена, но осталось в других областях ещё выше крыши.

Павла соблазнила Оппианния. Поскольку она была до соития невинной девушкой и происходила из хорошей семьи плебеев, Павел решил честно жениться на ней на алтаре Бога Единого. Но Квинт велел им вступить в брак по обычному обряду: поглядев на невесту, он почувствовал, что верности и искренности в ней маловато. Так что был создан ещё один прецедент: слуги Бога могут соблюдать обряды римских богов, если это необходимо по закону.

На ясном небе появились предвестники непогоды. Кориолан с эмигрантами-патрициями вовсю агитировал против Рима и склонил на свою сторону часть вольсков. Начались стычки римских колонистов Велитр и Кориол с эмигрантами, к которым присоединялись некоторые вольские юноши. Атту Туллу велел эмигрантам убраться из Сатрика в Анксур, на границу с Кампанией. Может быть, он выгнал бы эмигрантов совсем, но в войнах с кампанцами, герниками и самнитами они показали себя отлично, а Кориолан — незаурядным командиром.

В Риме новая предвыборная кампания прошла совсем по-другому, чем остальные. Пять кандидатов боролись за два места консулов, и каждый обещал прежде всего, как он великолепно организует игры. На Квинта повеяло духом поздней Римской республики…

Склон потерял четырёх человек. Волк Гней Опитер, который успешно налаживал контакты с другой волчьей стаей, стремясь быстрее получить сосновую пряжку посвящённого второй ступени, был загрызен волками. Перед этим все видели, как Сильвий делал ему выговор. Прочитав вместе с другими следопытами, что же случилось, Сильвий пояснил:

— Опитер пал жертвой собственной самонадеянности и наглости. Я его предупреждал, чтобы он не спешил, но Гней пытался получить посвящение до Игр, причём перепрыгнув через ступень. Он вознамерился стать вожаком волчьей стаи. Их вождь почувствовал соперника. И, когда Гней первым бросился на оленя, посягнув на привилегии вожака, покарал его.

Алойшу Шанатяу из Рысей был найден искалеченным и еле живым возле трупа рыси почувствовавшими неладное друидами и Сильвием. Сильвий прокомментировал:

— Я предупреждал, что рыси и другие кошки крайне своенравные и опасные в гневе существа. Алоисий, сам того не подозревая, разозлил рысь, но, когда она напала, достойно сражался, в отличие от Опитера, и победил.

Алойшу думал, что его, как никуда не годного калеку, отправят домой, но друиды велели ему оставаться:

— Теперь тебе указан путь во врачеватели и в хранители тайных знаний. Не уклоняйся.

Во время занятий в лесу сорвался со скалы мальчик Тит. К этому отнеслись как к обычному несчастному случаю. Родители тоже не поднимали скандала: отдавая сына в учение, они знали, что наука будет трудной и опасной. Тита похоронили с почётом.

Точно так же поступили и с Пассонией, девочкой, сломавшей шею во время упражнений по акробатике. Мать её поплакала, но почести, оказанные мёртвой дочери, помогли заживить душевные раны.