Владимир Поселягин - Офицер. Слово чести [litres]

Когда всё снаряжение, вещи и люди были на берегу, я отправил лодки обратно. Миноносцу желательно покинуть этот район как можно быстрее. Германцы охраняют берега, выставлены наблюдатели, и стоят орудия на удобных местах для десантных высадок. Мы находились в двадцати километрах от Любека. Мне всё же повезло, что на наших военных моряков нарвался. Оказалось, они проводили разведку как раз по поводу десанта и имели нужные сведения, оттого и высадили там, где нас трудно засечь. Тут к тому же ещё и ночь тёмная, и корабль далеко в море, гребли километра два до крохотной бухты, из которой тропинка поднималась на верх скал. Колчак это предвидел и все шлюпки со всех кораблей оставил на этом миноносце, чтобы разом нас высадить, а не делать челночные рейсы.

И вот шлюпки скрылись в темноте, я отправил троих казаков из пластунов на разведку, а остальные разбирали поклажу. Для всех груз был, затарились мы под завязку, тут кроме пулемёта и патронов к нему, а мы пополнили запас с эсминца, ещё три ящика тола с бикфордовыми шнурами. Их мой наставник выкупил у интендантов со складов Клайпеды. Кроме них также хватало грузов: припасы, патроны, оружие, снаряжение, те же котелки. Вот касок уже не было, тут они без нужды, лишний вес.

Дорога впереди пуста, как доложились разведчики, лишь по сторонам на берегу костры засекли, видать наблюдателей. Загрузившись, мы колонной направились прочь от берега в глубь страны противника. Как ни странно, стоит отметить, что потерь у меня в отряде не было, германские моряки были так напуганы зверским выражением лиц казаков, что просто сдались. В результате один лёгкий вывих ноги – оступился, и ещё один свалился в воду. Чуть не утонул, хорошо моряки из команды контрабандиста выловили его. Сашка тоже тут в колонне был, нёс ящик с патронами для пулемёта. И это плюс к своему вещевому мешку с пожитками. Я уже его осмотрел и половину выкинул, без надобности. Остальное заполнит трофеями. Постепенно Александр осознавал, что это за сладкое слово – трофей. Ничего общего с мародёрством, как тот думал, оно не имело. Влияние казаков хорошо сказывалось на нём и на его мировоззрении. С оружием научили обращаться, пусть пока наспех, опыта почти нет, но хоть знал теперь, что и как. Конечно, из «нагана» ещё дома изрядно пострелял, но тут оружие совсем другое, германское. Ничего, и его освоит.

Мы шли, дыша в затылок друг другу. Двое разведчиков впереди да я – вот и все, кто не был загружен до предела. Ну, у тех вещмешки, оружие, а я совсем налегке. Но мне простительно, из-за ранения. Физически я всё же плохо восстановился, однако двенадцатикилометровый марш до наступления рассвета выдержал, хотя и пришлось трижды останавливаться на десятиминутные передышки. Остальным груз тоже нести тяжело было, хотя старички мои меня удивили, пёрли как танки, как будто налегке. Молодёжь быстрее выдыхалась, чем они. Журналист на удивление тоже держался, хотя было видно, что идёт на одной силе воле. Даже его загрузили мешком с провиантом, мол, участвуешь в рейде, так участвуй во всём. Однако, как бы то ни было, мы добрались до дороги, я бы даже назвал её трассой. Прежде чем начать акции, нужно обзавестись транспортом, чтобы можно убраться как можно дальше от места исполнения этой акции. Нас будут искать в одном районе, а мы уже далеко. Поэтому пока транспорта не будет, смысла что-либо устраивать просто нет. Нас быстро выловят с привлечением населения. Поэтому моя надежда не столько кони, они план «Б», сколько авто. Грузовики из моих умеют водить все четверо казачков, что были со мной, когда я батареей командовал, они тот грузовик и сломали, что на донорство пришлось пустить, да и я опыта в таких авто набрался. Мне по запросу прислали водителей, они и обучили. Но только ездить, чинить казачки не умели, хотя я некоторое представление в этом деле имел, но скорее поверхностное.

Пока обустраивали лагерь, заметали следы продвижения такой крупной колонны, я, лёжа на одеяле, поглядывал на дорогу в бинокль, она в километре от лагеря осталась. В обоих транспортах есть свои плюсы и минусы. Возьмём грузовики, с ними мы станем высокомобильными, за ночь проезжая сотню, а то и две километров, что позволит нам избегать поисков и творить дела в других местах. Мы эдак всю Германию на уши поставим. Однако минусы у них тоже есть, нужно искать топливо, да и приметные, без дорог далеко не уйдёшь. К тому же большая часть автотехники идёт в армию, и встретить их в тылу – большая удача, на которую особо не стоит рассчитывать. С лошадьми совсем другое дело. Начнём с плюсов, топливо для лошадей под ногами, на них можно переправляться через водоёмы в необорудованных местах, брать нужно только верховых, никаких повозок. Груз как поклажу во вьюки. Для казаков двигаться верхом, как в родной стихии пребывать. То есть мы станем мобильными и довольно скоростными. Минус тут один, лошади устают, и им требуется отдых, поэтому переходы не идут ни в какое сравнение с грузовиками. При этом меня устраивают оба варианта, что попадётся, то и возьмём. А раз тут довольно крупный порт, то, может, всё же будут грузовики? Те же военные.

Егор достал из вещмешка форму германского лейтенанта с пехотными эмблемами и приготовил её. Это очень важно, ведь даже сапоги отличались от тех, что носили российские офицеры, и внимательный человек может это определить, а я на такой мелочи палиться не хочу. Всё же мы будем изображать пост на дороге. Но это все позже, после полудня, а сейчас спать, выставив часовых и дозорного. Я передал бинокль дозорному, чтобы наблюдал за дорогой и записывал, кто по ней движется – хочу узнать степень её загруженности, – пошёл к одеялу, это теперь моя постель. Устроившись на нем, почти сразу уснул. Слишком устал и вымотался, да и бессонная ночь сказалась. Забавно, что один из наших часовых должен был ходить по группкам спавших казаков и время от времени толкать то одного, то другого – их возраст оказывался минусом в данном случае: храп. Старые казаки совместно храпели так, что, как шутили часовые, у них шапки сносило. А значит, нарушали звуковую маскировку. Это было бы смешно, если бы не было настолько серьезно.

Проснулся я под вечер, на час позже установленной мной побудки. Мне дали поспать побольше, пока казаки приводили себя в порядок и готовили завтрак. Это дядька-наставник, мой зам, распорядился дать мне поспать. Как потом мне пояснил, командир должен быть свежим, отдохнувшим и с ясной головой. Подумав, я с ним согласился. Правильно решил, хоть и нарушил мой приказ, поэтому решил его не наказывать. У нас в походе поддерживалась строгая дисциплина, это в тылу мы к друг другу на ты обращаемся, по имени-отчеству. Но в походе всё это в сторону, дело-то серьёзное. Так же было, когда мы по германским тылам ходили, когда я был командиром батареи. Но такие вылазки были эпизодическими, максимум на трое суток, а тут две недели постоянного террора, и плюс неделя, которую я выделил на посещение Швейцарии и возвращение на побережье Балтики, где нас будет ждать российский военно-морской корабль. Это если Колчаку дадут его послать. Если нет, будем выбираться своими силами, потому что от услуг того капитана-контрабандиста я отказался, и тот отправился по своим делам.