Александр Афанасьев - Врата скорби. Идем на Восток

Он помнил, где они шли и как, в какую сторону смотрят двери и окна, которые из них принадлежат харчевне, как стоят торговые палатки. Он помнил и то, что за его спиной — что-то вроде склада, в отличие от палаток — с капитальными стенами.

— А? Чего? Не понимаю, любезный.

И с места, рыбкой, как учил его дядя Коля Робинзон, спившийся циркач из той же самой ярмарки, на которой держал палатку его отец — он прыгнул, руками безошибочно нащупав край дорогой, из металлического настила крыши. Напрягся, вспоминая все уроки суплеса [27] суплес — искусство развития гибкости тела и ловкости, вырабатывается цирковыми артистами старого циркового артиста. И, движением, которое не смог бы повторить никто из присутствующих — без раскачки, с одной руки он забросил тело на крышу.

Изумленная толпа рашидов взревела, когда он был уже на крыше. Подалась вперед — и осадила, почитай на полном скаку. Две револьверные пули — ударили людям прямо под ноги…

— Ша! Назад, ша!

Его слов — никто не понимал. Но все отлично понимали язык пуль — как никакой другой. Можно сказать — это эсперанто в таких местах, как Аден.

— Лезь на крышу! Быстро!

Митрий — хоть тут не оказался идиотом. Полез — и даже умудрился забраться быстро. Все-таки — не вахлак.

— Пистоль есть?

Митрий — достал из кармана табельный Орел, старый, с дешевыми солдатскими пластмассовыми рукоятками. Он еще жил той жизнью, жизнью станицы, парного молока, конного ухарства и обжигающих взглядов молодух. Не дошло еще до казака, что здесь прав тот, кто выстрелит первым — и никак иначе.

— Двигай за мной. Не отставай.

Они пробежали по крыше, Митрий примерился — и перепрыгнул на другую, такую же. Митяй, немного поколебавшись, тоже прыгнул.

— Поперек батьки не лезь.

— Какой ты мне батька…

— Самый обыкновенный. Не будь меня, ты бы кишки свои собирал. Давай за мной, сюда.

Они перепрыгнули еще на одну крышу. Судя по реву — толпа преследовала их, но здесь — все с любопытством смотрели, еще не понимая, что происходит. Фора — минуты две, не больше.

Четвертая крыша — не выдержала — они с треском провалились внутрь какого-то помещения. Титяй — сориентировался первым, по каким-то мешками перелез к двери, закрытой, судя по всему, снаружи на замок.

— Слушай сюда. Слушаешь?

— Ага.

— Как пальну — наваливайся на дверь, да со всей силы. Выйдем — и ори «Пожар!» во всю глотку. Доходит?

— Ага.

— Потом двигай за мной. Не отставай! Отстанешь — ждать не буду. Доходит?

— Мабуть помочь чем? — спросил молодой казак

— Помог уже… помощник. Дыши ровнее.

Митяй — дважды выстрелил из револьвера в косяк, туда, где были заржавевшие, загнутые гвозди. Отчаянно, как на тюремную решетку бросился на дверь — и они вывалились прямо на торговую улицу, под ноги изумленной публики.

— Пожар! — возопил Митяй

— Горим! — забасил молодой казак

И они бросились бежать, крича и распространяя панику как лесной пожар. А на таких местах как большой базар пожар — смертельно опасное дело, поэтому — все торговцы бросали торговлю и начинали лихорадочно спасать товар. До русских — уже не было никому никакого дела, если кто и бежал за ними — в суматохе отстал…

Они выскочили к своей машине, когда ошалелый торговец — в мыле закидывал на нее мешки с рисом. Слухи о пожаре — дошли и сюда.

— Мы зараз… — начал молодой казак. Митяй сунул ему в бок локтем

— Щас поможем. А ну налегай…

— С первого дня? — недобро спросил Велехов.

Митяй вымученно улыбнулся

— Да не было ничего, господин казак. Сам не знаю, чего получилось. Ну, купить курева там немного решил. Пожрать, опять-таки. А тут — трах, бах, пожар — кричат. Мы еле утекли оттуда.

Велехов пожевал ус.

— Что у тебя в карманах — я и проверять не буду. А просто тебе говорю — пшел вон отсюда. У меня — бардака не будет. Не понял — до свидания.

— Гражданин казак, а как уговор…

— Уговор? Ты уговор в одну сторону помнишь. Как только мне отъехать стоило… Короче пшел вон отсюда.

Краем глаза — Велехов заметил, как старший урядник Волков — соскочил из своего Мерседеса как с коня и идет к ним.

Этого только не хватало.

— Проблемы? — Волков смотрел как-то в сторону единственным глазом

— Разберусь.

— Господин казак, не вели казнить. Забожусь на пидараса, буду тише воды ниже травы.

— Чего?!

Наверное, если бы Велехов понял полностью смысл слов, сказанных воришкой — так бы и стебанул нагайкой, истинный Бог, да по роже, по роже! Вот только смысл слова «пидарас» был казакам не ведом. Ну не знали они, что это значит! Слышали про содомитов чего-то, многие даже не понимали толком, как это. Кто-то, кто отслужил в Санкт-Петербурге, побывал на усмирениях — при этом слове начинали плеваться, кто задавал вопрос — норовили нагайкой вытянуть.

— Ты молодец, каких будешь? — спросил Волков

— Да вор это… — сказал, досадливо Велехов — взял на свою беду. Вот, не успели прибыть, изволишь видеть, пошел в самоволку, на базаре невесть чего устроил, мабуть и убил кого. Зачем мне такое надо, вот скажи? Думал помочь человеку…

— На базаре. На большом? — спросил Волков

— Так точно, господин казак, на большом. Только мы не виноваты ни в чем, мы только купить чего хотели, а они, изволите видеть…

— А чего купить то хотели?

Митька вымученно улыбнулся

— Да по мелочи. Курево там…. Без курева сильно тяжело, господин казак.

— Куришь?

— Немножко. Так то я и бросить могу. Просто сигареты ношу — авось и выменять чего придется, господин казак.

— А сам каких мест рожак?

— Чего, господин казак?

— Родился где, спрашиваю?

— А… так в Одессе.

— В Одессе? А здесь чего забыл?

— Так набирали людей, господин казак. А я со своими револьверами как жид со скрипочкой…

— Как жид… Револьвера то два что ли?

— Так и есть, господин казак.

— И стреляешь разом или обоих?

— Так чего хитрого, господин казак? Я с детства при тире, папаша даже в Губернаторском саду тир держал…

Пока Волков разбирался с вором — Велехов отошел к своим казакам. Эти не воры, все на лице написано, и худое и доброе. Как посмотришь — сразу и видно, кто виноват… На Митрии лица нет — дурковатый казак, молодой. Вот и впляпался. Но отзывы о нем хорошие с действительной. Все они по-первой дуркуют, тут главное — ума как следует вложить, пока до беды не дошло. А так… Велехов понавидался. У казаков проблема чаще всего одна — водка, но тут есть и похуже чего. Есть такая трава. Ее вместо табака курят — кто начал курить, тот пропащий человек. Есть другая, ее жуют. Кат [28] кат – легкий жевательный наркотик, листочки кустарника, которые жуют. Кат позволяет легче переносить голод и физические нагрузки, правда потом наступает истощение организма и отупение. В нашем мире кат является значительной проблемой – например в том же Йемене под кат отдали большинство посадок, где раньше рос один из лучших в мире кофе – йеменский кофе. Жевание ката в последнее время сильно распространилось – в Ираке например до войны про кат ничего не знали. С появлением в Европе большого количества мигрантов – неизвестный до того в Европе кат попробовали и европейцы. называется. Тоже ничего хорошего…