Роман Тюрин - Скрамасакс

— Постой, а как ты собираешься его искать?.. — узнав ориентировочный маршрут, справедливо заметил я, — Тайга — не Головинский лес…

— Примерное место землянки я знаю, думаю — сыщем. Вот, ежели дома его не застанем — придётся лезть волку в пасть — посетим каменный город, так называемое, чёртово городище. Язычники в тех краях обитают, и чтят они бога с именем Йын, по-ихнему — змей, а изображается он здоровенным одноглазым пресмыкающимся. Согласно легенде, я тебе её когда-то рассказывал — именно там, Перун схватился с демоном-змеем и город этот образовали удары молний. В камне появились широкие и узкие проходы, весьма напоминающие улицы. Сеть подземелий как естественных так и рукотворных, растянулась на десятки вёрст, как в стороны, так и вглубь. Прежде полноводная река, в водах которой скрылся демон, позже была полностью осушена Перуном, таким образом, он пытался найти скрамасакс, с тех пор носит она имя Косьва, что с коми-пермского наречия переводится как сухая река.

— Ах вот, где собака порылась, — осмысливая вновь полученную информацию, озадаченно крякнул я, — Выходит у друга О дина, есть ещё одно имя — Йын…

Дальнейшее путешествие проходило достаточно буднично, к ночи мы подходили ближе к берегу да бросали якорь — на сушу почти не сходили. Практически всю дорогу, никому не доверяя управление кораблём в неизвестных водах, работал лишь капитан. Навстречу изредка проплывали ладьи, со спешащими домой запоздалыми купцами. Необратимо надвигалась зима, навигация подходила к концу. Команда, либо ловила рыбу — рыбалка здесь была просто шикарной, либо бездельничала, но, увы, я вкалывал словно проклятый.

Всё путешествие дед терроризировал меня по полной — натаскивая, то в ментальном общении, то в телекинезе, лишь изредка выдавались минуты покоя, когда сам он был чем-либо занят. Телекинез, вписываясь в рамки уже полученных знаний, ничего сверхъестественного собой не представлял. В состоянии изменённого сознания, энергия, выходящая из кончиков пальцев, была отчётливо видна, точку на лбу я давно не использовал, и толкнуть не очень тяжёлый предмет мог запросто.

Трудность сего действия заключалась в непрерывности потока природной силы от сердца, места её скопления, к перемещаемому объекту и обратно, как бы по кругу. Выпускать энергию я умел, а вот, притянуть её же обратно — вызвало некое затруднение. Однако, в конце концов, я справился и с этим. Вначале добился устойчивого круговорота между широко расставленными руками, затем достиг этого и одной.

Следующий этап состоял так же в посыле природной силы, но уже двумя, так сказать, окружностями — навстречу друг другу. Отправлять и принимать энергию приходилось одновременно. В итоге получились два вращающихся разнонаправленных кольца. Силовые потоки, не сталкиваясь, проходили сквозь друг друга, но ежели между ними находился какой либо предмет, энергия пихала его и, чувствуя встречное сопротивление, будто опутывала. Дальше, объектом можно было манипулировать.

Теория незамысловатая, а вот на практике — порядочно пришлось попотеть. Тем не менее, под конец четвёртого дня плавания, я уже легко, хоть и как-то дёргано, перемещал по своему усмотрению небольшие предметы. Дед же, поднимал килограмм сто, причём, используя одну только руку, однако, видя мои успехи, старый светился как самовар.

Обронённая учителем во время очередного разговора фраза, приоткрыла одну из любопытнейших исторических загадок. Оказывается на месте силы, египтяне таким оригинальным образом — с помощью совместного телекинеза, и состряпали свои пирамиды. С тех пор они, концентрируя на вершинах энергию, там и стоят…

Однажды, из-за поворота реки показалась выжженная деревня, вся команда, рассматривая пепелище, заворожённо уставилась на берег. Поселение когда-то было рыбацким — остатки сетей развешанных по берегу близ дюжины остовов сгоревших лодок явно о том свидетельствовали. Пожар, по всей видимости, случился недавно. Огонь, поглотив практически все сооружения, порезвился вволю, лишь на околице устояла пара построек, да и те закоптились по самую крышу.

Пришвартовавшись, живых не обнаружили, впрочем, относилось это и к мёртвым — словно на момент нападения деревня пустовала. То, что мы увидели последствия агрессии сомнений не вызвало, поселение было христианским, обгоревший крест, некогда венчавший часовню, порубленный валялся в грязи, скорее всего, разборки случились на религиозной почве и язычники вдоволь над ним поглумились. Тревожный звонок поступил, однако должного значения ему мы не придали, и как позже выяснилось — зря.

В таком ритме прошло восемь дней, наступил ранний вечер девятого, в скорости планировали вставать на ночёвку. Кама осталась далеко за кормой, приближаясь к Усьве, струг уже шёл по Чусовой.

Дед, в очередной раз, пытаясь связаться со своим загадочным другом, находился в каюте. Мальчишка возился с Беляшом. Атанас, как и положено капитану, зорко вглядываясь в чёрные воды да выискивая коварные топляки, правил судном. Башкиры были поглощены какой-то игрой, отдалённо напоминающей нарды, я, дивясь красотам нетронутого цивилизацией мира, тупо таращился по сторонам.

Струг, разрезая водную рябь, скользил мимо огромных, почти отвесных скал и восхищаться чем — имелось. Заходящее солнышко весело подсвечивало угрюмые горы. Принося прелые запахи осеннего леса дул попутный ветер и жизнь казалась безмятежно прекрасной. По ночам наступали заморозки, корпус судна покрывался ледяной коркой, а вчера, ненадолго укутав палубу тонким слоем, впервые налетели "белые мухи". Скоро Покров — под мощным пластом льда встанут реки, и зимовать мы будем на месте — ежели конечно доберёмся.

Прервал мои размышления огромный чёрный ворон, тот внезапно приземлился на резной нос струга, и пристально глянув в глаза, громко скрежещуще каркнул. От неожиданности да каких-то зловещих ноток присутствовавших в звуке — по телу волной прокатились мурашки.

— Берегись! — узнав птицу и моментально почувствовав опасность, выкрикнул я.

Попытавшись избежать удара, бросился ничком на палубу, однако чуть-чуть опоздал. Огромная, тёмная тень, хоть и не схватила меня, как хотела, но всё же мощным хлёстким шлепком столкнула в студёную реку — на мгновение я потерял сознание. Моментально намокшее снаряжение потянуло ко дну. Ледяная вода взбодрила, я несколько пришёл в себя, вынырнул, проплыл пару метров и снова вниз…

Ставшие тяжёлыми доспехи, не давая надолго подняться, тянули в чёрную, стылую глубину. В момент нападения, огибая прибрежные плавни, шли мы по самой стремнине. Весьма мощное течение, прижимая ко дну, несло меня будто тряпичную куклу, вертя да переворачивая — турбуленция была знатная. Время от времени, нечеловеческими усилиями удавалось, вынырнув глотнуть вожделенный воздух. Отнесло далеко, сил не осталось: — "Ну, вот и конец…" — заставить себя всплыть я уже не мог.