Александр Руб - Черная кошка, белый кот или Эра милосердия-2

Никита Попов — это опер, который вел дело о взрыве, стоял в курилке с помятым лицом и в совершенно раздраенных чувствах. Я, недолго думая подвалил к нему. — Привет, Никита. Ты чего такой смурной?

— Здорово, Серега. Да будешь тут смурным — ума не приложу, что начальству докладывать? Ты уже в курсе?

Я неопределенно помотал в воздухе рукой:

— Доложили…

— Только банды нам и не хватало.

— Какой такой банды? — я гротескно вдернул брови. — Что-то вы товарищ путаете.

— На пожарище раскопали шесть трупов, да еще один на очке сидел — с перерезанным горлом и ртом набитым деньгами… Зелинский говорит, профессионально сработали. Следов никаких. Кроме гранаты этой доисторической. Сгорело к черту все. Да и народ там потоптался — пока тушили. И собака след не взяла. Кого искать…? — лицо его приняло совершенно расстроенное выражение в ожидании грядущих неприятностей. — На совещание идешь?

— Погоди ты… А кого искать? Все же и так ясно! — мое лицо приняло абсолютно удивленный вид.

— Как кого? На дверях туалета, где труп сидел белую кошку намалевали. Банда!

— Да какая банда!? Этому дусту горло перерезали за то, что крысятничал у своих. И в рот деньги сунули для того, чтоб показать всем это. А что в туалете сидел — так утащить не успели. Потом пошли выпивать — и взорвались на гранате. Гражданские же! Вертели по-пьяному делу. А вторую в окно взрывом выбросило.

Чистая бытовуха! А что до рисунка? Так хто его знает, когда его нарисовали?

Может дети баловались?

С каждым моим словом, лицо опера приобретало все более живой вид.

— И никакой банды и политики. Возможно! Заметь — ВОЗМОЖНО, что это что это кто-то из «ссученных» воров. Вернулись воры-фронтовики — вот и пошли разборки.

— Спасибо Серега! — Попов совершенно искренне пожал мне руку. «Ну вот и бесконечные сериалы про «настоящих ментов» пригодились. Это там научили придумывать разные левые отмазки».

— А какое совещание?

— Инструктор из Райкома прибыл. По этому делу. Всех офицеров собирают…

— Понятно…

На расширенном совещании в «Красном уголке» присутствовали все офицеры и начальствующий состав. За председательским столом покрытым красным кумачом сидели пятеро. Майор Высний — начальник ГорОтдела, замполит, начальник оперчасти майор — Переверзнев, мой непосредственный начальник — майор Сиротко и инструктор Райкома. Инструктор — симпатичная дама лет тридцати, в коверкотовом пиджаке. Она имела строгий вид и изредка посматривала на прибывающих и рассаживающихся людей. Я естественно уселся рядом с Пашкой Киреевым из ОБХСС, который что-то шепотом обсуждал с нашим судмедэкспертом Зелинским.

Наконец все расселись, и установилась тишина. Прибывшая мадам встала, и обнаружилось, что она гвардейских статей — чуть не под два метра. Но при этом весьма миловидная. Она представилась:

— Мария Ивановна Вязова — инструктор Райкома ВКП(б). сегодня у нас на повестке дня — два вопроса. Первый — это ночной взрыв и пожар. И второй — организация охраны начинающихся хлебозаготовок. По первому вопросу? Райком интересует вопрос — нет ли политической подоплеки в этом преступлении? Не появились ли у нас люди, которые решили взять на себя функции милиции и совершенно неприемлемыми методами начали бороться с преступностью? — она села. — У кого какие будут соображения по поводу первого вопроса, товарищи? — прозвучал вопрос в зал.

У замполита, едва он услышал про политическую подоплеку, рожа сделалась будто он укусил незрелого лимона. Хотя и остальные недалеко от него ушли. Все четко понимали, что перевод этого дела в политическую плоскость грозит непредсказуемыми последствиями.

Подполковник Серов посмотрел в зал и кивнул Попову.

— Докладывайте ваши соображения по этому делу.

Ну тот и доложил! Да как ловко. Вот, что значит опыт — я прям позавидовал. «Согласно выводов экспертов…», «Трасологическая экспертиза…», «Проведенные следственные мероприятия…», «Расследование по горячим следам…». Зелинский сидел с такой непроницаемо-каменной мордой, что я понял, что он «категорицки — согласен!». Никитка сумел даже собаку сюда приплести! Мол, «Моментально проведенные розыскные мероприятия с помощью собак — результата не дали. Что безусловно свидетельствует об отсутствии посторонних на участке. А самоподрыв произошел при разборке гранаты технически неграмотными преступниками. Фамилии и имена которых, сейчас устанавливаются.

Инструкторша благосклонна внимала. Понятно, что наверху тоже не хотят поднимать волну.

— Рисунок на двери туалета, где обнаружено тело, нанесен на неё, не менее нескольких дней назад. Об этом свидетельствует стершийся правый край. Что позволяет нам точно установить, что к нашему делу он никакого отношения не имеет. Скорее всего, это баловались дети…

— Ну, раз это дело не политическое, по этому делу — райком вопросов не имеет! — подвела итог дискуссии инструкторша. — Теперь о хлебозаготовках… После совещания я забрался к себе, и привычно начал знакомиться со свежей прессой.

— Аху… ть!!!

Это было единственным, что я мог выдать в эфир после прочтения. Несколько не поверив своим глазам, я перечитал еще раз.

Постановление Совета Министров СССР от 25 августа 1946 года…

…

4. Установить, что строящиеся во втором полугодии 1946 г. и в 1947 г. 50650 индивидуальных жилых домов продаются в собственность по следующей цене: жилой дом двухкомнатный с кухней, деревянный рубленый — 8 тыс. руб. и каменный — 10 т. руб; жилой дом трехкомнатный с кухней, деревянный рубленый — 10 т. руб. и каменный — 12 т. руб.

5. Для предоставления возможности приобретения в собственность жилого дома обязать Центральный Коммунальный Банк выдавать ссуду в размере 8-10 т. руб. — покупающим двухкомнатный жилой дом со сроком погашения в 10 лет;

10-12 т. руб. — покупающим трехкомнатный жилой дом со сроком погашения в 12 лет; с взиманием за пользование ссудой 1 % (одного процента) в год. Обязать Министерство финансов СССР ассигновать на выдачу кредита рабочим, инженерно-техническим работникам и служащим до 1 миллиарда рублей. Председатель Совета Министров Союза ССР И. СТАЛИН Управляющий Делами Совета Министров СССР Я. ЧАДАЕВ». В некотором обалдении я посидел… А потом сделал вывод. Ох, как много из собственной истории я не знаю…

ВОТ ОНА СПРАВЕДЛИВАЯ ИПОТЕКА! А я-то думал такой и вовсе не существует!

Информация неизвестная Николаю…

1. В Постановлении не сказано, что в условиях 1946 г, когда из-за военной инфляции все вздорожало, эти дома стоили существенно дороже назначенной за них цены.

К примеру, себестоимость куба древесины в 1946 г. была 35–00 р., а отпускалась она на строительство по цене — 22–47 р… Цемент обходился в 110-00 р. за тонну, а отпускался по довоенной цене в 76–63 р. Чугун стоил 197-00, а цена его была 145-00 за тонну, уголь для отопления обходился в 81–05 р., а продавался по — 30–40 за тонну.