Ксения Верник - За гранью разума. Мой ангел танцует джайв

— Что ж, жираф большой, ему виднее, — резко отозвалась девушка и улыбнулась. — До свидания, господин шериф.

— До свидания, мисс Маккартни, — ответил Джим, когда девушка закрыла за собой дверь, и задумался. — Три трупа, но тел нет, очень интересно. А девочка права, стоит задуматься.

Вечером того же дня Джессика устало переступила порог дома Фоксов. Девушка прошла в столовую. Там, сидя за столом и потягивая ароматный чай, беседовали Линда и Пол.

— Джессика, присоединяйся к нам, — улыбнулась женщина и отправилась наливать чай для Джессики.

— Спасибо, — девушка улыбнулась в ответ и присела напротив Пола.

— Джессика, — мужчина посмотрел на неё. — Я приехал поговорить с тобой.

— Что — то с Элизабет? — забеспокоилась Маккартни.

— Нет, нет, — успокоил Сендлер. — С мамой всё по — прежнему. Я хотел поговорить о её ресторане. Мне хотелось бы, чтобы пока она не поправится, ты стала вести в нём все дела.

Ничего не понимая, Джессика, молча, смотрела на мужчину.

— Я согласна с Полом, — поддержала идею Линда, поставив перед Маккартни чашку чая. — Я уверена, ты справишься.

— Я не знаю, — замялась Джессика, будто зная, что рано или поздно предложение такого рода поступит в её адрес.

— Пожалуйста, Джессика, — Пол взял её за руку. — У меня не хватает на это времени. В клинике ещё уйма людей, ждущих моей помощи. А мама, когда придёт в себя, просто не переживёт, если её ресторан, в который она и отец вложили столько сил и терпения, перестанет существовать.

— Хорошо, Пол, — Джессика тоже взяла руку мужчины. — Я попробую.

— Спасибо, огромное спасибо, — обрадовался Пол, ещё больше сжимая в своей ладони хрупкую ручку девушки.

В Сидней заглянула осень и на полных правах хозяйки там обосновалась. Хотя на календарях особняков и квартир жителей Сиднея был сентябрь, и за окном в свои владения вступила ещё более, чем раньше, изнурительная жара и, конечно, резкий перепад температуры, что свойственно этому городу. Ведь когда, например, в Лондоне или Лос—Анджелесе наступает осень, то в поцелованной солнцем Австралии, как раз наоборот — весна. А Сидней в это время года просто сказка. Всё вокруг цветёт: деревья, цветы и даже люди становятся немного счастливее, и кажется, те самые цветы расцветают в их открытых миру сердцах и душах. По утрам запах в городе необыкновенный, приятный и сладковатый с добавлением морской свежести и прохлады. И когда им дышишь, то наслаждаешься каждым глубоким вдохом.

Джессика Маккартни открыла окно своей комнаты в особняке Фоксов и насладилась этим экзотическим дыханием: то ли осени, то ли весны. Прошло два месяца с тех пор, как Линда пригласила её к себе. За это время девушка полностью вникла в дела ресторана Сендлеров и успешно ими занималась. Также Джессика стала плотно сотрудничать с офицером полиции Джимом Кьюсаком. Он оказался довольно приятным мужчиной, знающим своё дело. И конечно, Маккартни очень скучала по своим родителям и родным и не забывала каждый день звонить им на другой континент.

Линда Фокс с каждым днём чувствовала себя лучше. Рядом с Джессикой ей было комфортно, как ни странно, в компании этой хрупкой молодой девушки она чувствовала себя защищённой.

Состояние Элизабет Сендлер за это время не улучшилось. Она, как и прежде, никого не узнавала и ни с кем не разговаривала, днями напролёт смотрела в одну точку. Пол делал всё возможное, чтобы привести мать в чувство, но все попытки были безуспешны.

Проведя весь свой очередной день до глубокой ночи, за делами в ресторане в кресле руководителя, Джессика заехала проведать Элизабет. А после, взяв у Линды ключи от студии Джеймса, после долгих недель колебаний и раздумий, отправилась туда. После смерти музыканта в студии никто не бывал. Джессика отворила дверь и неуверенно вошла в тёмное помещение. Она включила свет. Воспоминания в ту же минуту окружили её. Девушка пошла по коридору вглубь здания и поднялась на второй этаж. Ноги понесли её туда, где когда — то был её хореографический зал. Джессика открыла дверь, зажгла свет и увидела, что там ничего не изменилось. Рука Джеймса так и не поднялась там что-то менять. Джессика поняла это, и на её глаза навернулись слёзы. Она подошла к зеркалу, улыбнулась своему отражению и начала танцевать. Всё вокруг будто ожило, зазвучала музыка, с зеркал, станков и мебели исчезла пыль, в огромные окна заглянуло солнце, а на пороге помещения стоял Джеймс, улыбаясь своей нежной улыбкой.

Вдруг в соседнем кабинете, в кабинете Джеймса, раздался стук. Джессика прекратила танцевать, и всё вокруг стало обыденным. Испуганная девушка вышла из зала хореографии и осторожно отворила дверь кабинета.

— Кто здесь? — дрожащим голосом поинтересовалась она, пытаясь включить свет, но у неё ничего не вышло. Тогда Маккартни прошла вглубь помещения. В этот момент кто — то выскочил из — за стола Джеймса и побежал прочь. Джессика не растерялась и кинулась вдогонку. Ловкий беглец в чёрной одежде побежал вниз по лестнице, девушка не отставала. Незнакомец уже открыл входную дверь, но Маккартни сняла висевший на стене на случай пожара огнетушитель и изо всей силы, что только была в этой девушке, бросила в него. Баллон угодил человеку в чёрном в правую ногу. От боли он упал, но тут же вскочив, успел скрыться в ночи.

— Вот чёрт! — девушка выбежала за ним на улицу. Осмотревшись вокруг и не заметив беглеца, Джессика закрыла студию и села в машину. Маккартни направилась в особняк Линды, думая по дороге лишь об одном, кто вторгся в студию? И главное, зачем? Что он пытался там найти? И удалось ли ему это?

Джессика поставила машину в гараж и вошла в дом. Линда, вероятнее всего, уже спала. Маккартни прошла в свою комнату. Девушка приняла душ и легла спать, твердо для себя решив: Линде, ни о чём не рассказывать, чтобы не пугать её, а вот офицеру Кьюсаку поведать о посещении незнакомцем студии Джеймса, было необходимо.

Проворочавшись всю ночь без сна, думая о том, кому же всё — таки понадобилось врываться к Джеймсу, Джессика, наконец, дождалась утра. Девушка спустилась к завтраку. Она увидела суетившеюся у плиты Линду и сидящего за столом в ожидании глазуньи Диего. Джессика заметила под его глазами набрякшие мешки.

— Доброе утро, дорогая, — улыбнулась Линда счастливая от того, что сын почтил её своим присутствием. — Присаживайся, будем завтракать.

— Спасибо, — улыбнулась Джессика, садясь за стол напротив Диего, пристально глядя на него.

— Привет, Джесс, — поприветствовал юноша. — Как дела?

— Прекрасно, — ответила девушка, глядя ему глаза.

— Что — то не так? — поинтересовался Фокс.

— С чего ты взял? — Джессика сделала вид, что не понимает, о чём речь.