Александр Афанасьев - Врата скорби. Дикий Восток

А здесь — был Судан, где совсем недавно — войска некоего бандита, называемого Махди Суданским, вроде как праведника, а на деле бандита из бандитов — убили генерала Гордона и других людей при осаде Хартума. И любой, кто жил в городе, а не на военной базе — обшивал железом дверь, ставил стальные ставни и заводил дома оружие. И все это было не просто так…

И потому — молодой скаут не поспешил домой.

Вместо этого — он накинул на голову накидку от солнца, что-то вроде полотенца, которую носили некоторые местные племена — и так стал одним из многих, кто толпится на базаре. Сделав небольшой круг — он стал наблюдать…

Неизвестные — вышли из лавки ювелира достаточно быстро, и он пошел за ними. На базаре — не было ничего, никакого покрытия кроме утоптанной земли — и потому он не мог следить за ними по следам. Приходилось идти за ними. Они зашли еще в одну лавку, потом еще. Он шел за ними хвостом — неизвестные несколько раз оборачивались, но ничего не заметили — все-таки Роберт был немного ниже взрослого местного мужчины и не выделялся, как обычно выделяются высокорослые англичане в местной толпе. Он насчитал шесть лавок, куда они зашли и заполнил все. Потом — они подошли к полицейскому, зевавшему на выходе из рынка, поговорили с ним и что-то ему передали. Потом — пошли куда-то в город…

Такси здесь не было, все шли пешком — но следить было сложнее, улицы были узкими, народа — относительно немного. Город разрушался на глазах, было много заброшенных домов и только это и спасало молодого англичанина, который передвигался от укрытия к укрытию, как под огнем. Его, несомненно, заметили бы, будь у врагов налажена контрслежка — наблюдатель, который сидит недалеко от явочной квартиры и просто фиксирует происходящее со стационарной точки. Но исламисты, даже ихвановцы [117] Ихван и муслимун — Братья — Мусульмане. — им еще было далеко до русских большевиков, и про контрслежку они не знали…

Заметив дом, в котором скрылись неизвестные — как и все дома здесь, он был белым, построенным из материала кораллов — Роберт скрылся в одном из полуразрушенных домов дальше по улице и какое-т время терпеливо наблюдал — но никто не вышел. Поняв, что и не выйдут — он достал блокнот, который должен был иметь при себе каждый скаут, химический карандаш. Понятными только скаутам метками зарисовал свой маршрут, чтобы не забыть. Потом — пустился бежать обратно…

* * *

— Значит, их было двое.

Роберт кивнул

— Да сэр.

— И у одного из них был груз?

— Не груз, а… ну как у солдат, скатка через плечо, сэр.

— А у второго?

— У второго не было ничего.

Капитан Галлахер, командир охранявшей базу полуроты — внимательно посмотрел на Роберта

— Точно — ничего?

— Ничего, сэр. Богом клянусь.

Галлахер поверил — такими клятвами не разбрасываются.

— Во сколько лавок они зашли?

— Шесть, сэр, и потом подошли к полицейскому. Мясника, потом есть лавка…

— Пока не надо. С этими лавками потом. Ты не видел, чтобы они что-то выносили оттуда?

— Нет, сэр.

— А зачем ты вообще был на этом базаре, мальчик

Роберт упрямо наклонил голову

— По делам, сэр.

Если капитана Галлагера он знал, то второго, в гражданском — он не знал. И тот сразу — показался ему неприятным.

— Каким делам?

Роберт насупился и не ответил. Капитан Галлагер протянул руку. Роберт какое-то время, меньше минуты, сидел с несчастным видом — потом положил в руку капитану браслет. Капитан уставился на него, как на новые погоны.

— Это… что

— Браслет, сэр.

— Браслет?!

— Да, сэр… я купил. За деньги купил, не украл!

Капитан посмотрел на Роберта, на браслет, потом на скаут-мастера, сидевшего рядом. И тут они вдруг … расхохотались, да так что штатский поморщился…

— Господи… — капитан положил браслет перед Робертом…

— И что смешного, сэр… — спросил Роберт, обидевшись.

— Мы думали, что ты покупал табак… — объяснил капитан, давясь смехом — или сигареты…

— Я не курю, сэр…

— И правильно. Так ты говоришь, что потом они подошли к полицейскому

— Да, сэр. И что-то дали ему

— А потом?

— А потом они пошли в город. Я следил за ними до дома! Вот!

Капитан Галлагер уставился в блокнот

— Кто-то может это расшифровать, а?

* * *

— Ну, что? — спросил оперативный офицер станции разведслужбы в Омане, когда за подростком-скаутом и скаут-мастером закрылась дверь

Галлахер выругался последними словами

— Ослу понятно что — собирают закят.

Закят — собирается один раз в год и существует твердое ограничение на сумму закята. Но повстанцы, бандитствующие — собирали закят постоянно, и предписанной Кораном меры не знали. Кто не платил — могли поджечь, могли убить. С этим — ничего было сделать нельзя, к каждому полицейского не приставишь. Он сами пытались выжить — в бурных и враждебных водах.

— Кто там суперинтендант [118] В нашем понимании — начальник ГУВД.

— А какая разница? Ты же слышал, что пацан говорил — они к полицейскому подходили. Зачем — о погоде спросить? Спорим, что суперинтендант — местный?

— Да чего спорить…

В этом то и была проблема — фундаментальная, с которой справиться англичане не могли. Они приходили сюда и приносили сюда свою систему жизни, свое мироустройство. Но оно не работало. В теории полицейский, что суперинтендант, что обычный бобби — хотя какие тут к чертям бобби — должны были соблюдать закон сами и удерживать от его нарушения других, а если те нарушат — хватать и сажать в кутузку. Судья — должен был судить в соответствии с законом и за то он получал жалование. На деле все было так: полицейский смотрел, прежде всего, не на закон, а на личность его нарушителя. И если он был свой — тут понятие было очень разным, для кого-то свой был представителем того же племени, для кого-то — любой мусульманин — полицейский не только не арестовывал нарушителя, но нередко сам заметал за ним следы. Здесь было только одно деление — на своих и чужих, и каждый, кто этого не признавал — становился изгоем или трупом. Совершенно не обязательно, кстати, что суперинтендант продался за деньги — хотя и за деньги тоже. Просто у него есть родственники. Есть дом, куда можно бросить бомбу. Есть и он сам, уязвимый для пули и кинжала. Здесь проще всего — не идти против течения. А жить так, как живется — вот и все.

Но англичане — не могли терпеть такого, и не могли мимо этого проходить. Их задача — грандиозная, которую, наверное, мало кто из них самих осознавал — заключалась в упорядочивании мира. Чем они и занимались — здесь и сейчас…

И потому — капитан Галлахер побарабанив пальцами по столу — достал из ящика стола две пачки патронов к Веблею и сунул себе в карман.