Борис Попов - Неожиданность. Тетралогия [СИ]

— Богуслав, а можем мы сейчас для государя легкий супчик сварить? Повар не ушел еще?

— Из-под земли достанем! Пойдем объяснишь, какой суп нужен.

Глядя на боярина, верилось — этот и из преисподней нужного человечка достанет. Либо сам станет варить, но еда князю обязательно будет!

Нам быстро нашли кулинара, и я все ему объяснил.

— Да это я махом спроворю! Может мясца для вкуса добавить?

— Не умничай тут! А то и самого на мясо пущу! — вмешался дворецкий.

Работа закипела. Пока варилось, растолковал повару, как и чем будем кормить больного, что можно, а что нельзя, и как в ближайшие дни надо готовить.

Через полчаса кастрюльку притащили и поставили на стол в княжеских палатах. Вначале несколько ложек супа дал я. Мстислав пожирал скудный харч, рыча, как молодой хищник. Переждали часок, все прошло отлично. Ни болей, ни тошноты, ни дай бог, рвоты.

Дальше стал кормить Богуслав, дал чуть-чуть побольше. Тоже привилось. Предупредил, что государь после такой голодовки, поест еще два-три раза. Больше не давать!

— Слуга вон сидит, все равно бездельничает. Пусть и займется, — кивнул боярин на подчиненного. — А я тут прилягу на твоей лежанке, присмотрю. Если что, придушу эту гниду на месте.

Зевающий в углу бородатый мужик сразу подтянулся и преисполнился служебного рвения. Видать, очень ценит свою подневольную жизнь. Дальше и без меня разберутся, решил я, и подался под теплый бочок к Забаве.

Утром встал не рано, решив наконец-то отоспаться. Попытки организма проснуться пораньше, безжалостно подавлял и продолжал спать. Когда уложить себя уже не удалось, долго потягивался. Наконец пришлось все-таки вставать.

Забава уже куда-то убежала. После умывания посетил Мстислава, поглядел его. Все было отлично. Пора расширять диету.

Слуга уже сидел другой. Прежнего то ли сменили, то ли удушили за нерадивость — вникать в эти древнерусские дела я не стал. Голодающий князь очень обрадовался сообщению о скором появлении каши.

Тут подошел боярин-дворецкий, и мы отправились завтракать. За едой выяснили, что блюдо для государя повар с утра уже спроворил, и его можно забирать хоть сейчас. Дожевывая изрядный кусок копченого угря, я доложил, что заживление идет очень быстро и князя уже сегодня можно будет посадить. Богуслав загорелся этой идеей.

— А давай его прямо сейчас сидя и покормим?

— Можно и сейчас. Не вижу препятствий. Дадим так же, как и суп вчера, пять-шесть ложек. А дальше я погляжу.

— Дружинников тогда можно отпускать?

— А вот горячиться не надо. Мстислав молод, горяч, чувства осторожности и страха ему пока не ведомы. Либо начнет усаживаться слишком часто, либо попытается встать — всего этого пока допускать нельзя. Не дай бог, разойдутся внутренние швы, придется опять ему живот вспарывать, и по новой ушивать. Тогда умаемся — заживать будет гораздо дольше и хуже. Пока пригляд за князем нужен постоянный.

— Я пригляжу!

— И я. И Кристину можно привлечь. А садиться Мстиславу лучше через ровные отрезки времени.

— По колокольному звону что ли будем ориентироваться? А то на улице пасмурно, солнца-то не видно.

— Поставь завесу для верности. Меня может услышать много лишних ушей.

Богуслав немного посидел, потом провел в воздухе рукой.

— Говори! Мы полностью защищены.

— Через много лет после вашей эпохи человечество придумает часы. Сначала большие башенные, потом поменьше, и в конце концов придет к наручным. По ним всегда можно определить точное время и разделить его на нужные промежутки.

— Где ж их взять-то?

— Мы часы обычно носим на левой руке.

С этими словами я приподнял левый рукав на рубашке, показал часы на левом запястье, а затем снял их и положил на стол перед боярином. Кратенько объяснил смысл движения часовой стрелки по циферблату. Богуслав оказался довольно-таки скрупулезен и въедлив, взялся вникать в движение еще и минутной, и секундной. Пришлось разъяснять назначение и этих, явно второстепенных палочек. И только потом княжий дворецкий начал поражаться.

— Они же такие малюсенькие! Как же они так точно время-то показывают?

— Вот над этим светлые головы сотни лет думали, а очень умелые руки потом делали.

— А мне можно такие же сделать?

— Некому делать — я не мастер, и инструмента такого еще не придумано.

— А ты их как взял?

— Просто купил.

— Дорого?

— На ваши деньги рублей за пять.

— Но ты же их носишь! Значит и как сделать понимаешь. Позвать мастеров, объяснить, глядишь чего и сделают. Они у нас ловкие!

Я вздохнул. Сталкивался с этим и в прошлой жизни. Есть люди, которым кажется, что увидеть и сделать — это одно и то же. Посидел рядом с водителем, значит нечему учиться в автошколе — садись и езжай! Будем бороться.

— А тебе хотелось бы, чтобы повозка сама без лошади поехала?

— Конечно, — недоумевая к чему я клоню, ответил Богуслав.

— А дом на колесах чтобы полетел?

— Да не бывает всего этого!

— У вас нет. А в наше время я каждый день на работу на этих повозках ездил, и по воздуху не раз летал. И что ты думаешь, рассказываю я об этих чудесах вашим умельцам, а они эти диковины одну за другой из всякой подручной дряни лепят? Ты о часах сейчас ровно столько, сколько и мы знаешь, иди делись знаниями с местными мастерами. Что получится в итоге, мне покажешь. У вас еще и болтов-то с гайками, и тех еще нет. А они проще часов в сотни раз.

Боярин сидел понурясь. Мечта рухнула, не успев даже толком опериться.

— Наплюй. Всякому овощу свое время. И, как у нас говорят: выше головы не прыгнешь.

— Да и у нас толкуют так же. Но чертовски обидно! Вот она вещица, а добыть ее никак нельзя!

— Очень много у нас вещей, без которых мы свою жизнь и не мыслим, а у вас их нету. Можно об них и поболтать на досуге. Но сейчас нас очень голодный государь уже, наверное, клянет последними словами, заждался небось. Кроме каши, возьмем князю кусок ситного хлеба, он понежнее ржаного будет, и кувшинчик отвару, что мы с тобой пили. И, само собой, пусть тащат в опочивальню миску, ложку и кружку. Можно и соль прихватить, только чистую, без перца. Острое пока нельзя.

Дворецкий махом нагнал людей, они ухватили все нужное, и мы с добычей отправились назад в опочивальню. Кристина уже сидела возле Мстислава и гладила его по руке. Увидев нас, князь почему-то сразу забыл о своей любви и стал кричать:

— Вы куда делись? Почему так долго? Я тут обождался весь!

— Зато все разом принесли — степенно пояснил Богуслав.

— Давайте, давайте скорее! — и жалобно: — а мясца нету?

Повар, который у стола накладывал кашу, укоризненно покачал головой, типа, эх я же говорил!

— Тебе, государь, пока нельзя, — вмешался я, — пройдет все хорошо, завтра будем пробовать мясную еду.