Борис Попов - Неожиданность. Тетралогия [СИ]

— А чего ж ты останавливался, головой крутил? — поинтересовался я.

— Сомневался, не накроет ли опять ужас. Только этого и опасался. А так, здесь или наверху, какая разница? Похоже, отделался я от этой докуки!

Вернувшись, стали беседовать дальше.

— А зачем ты во мне такую лютую злобу вызвал? — спросил Ыыгха боярин, — я ж коня чуть не убил.

— Мне хотелось вам силы добавить. А перед этим надо было поглядеть, на чем она у вас основана. У тебя на одной злобе, у него (кивок на меня) слишком много добра и веселья. Усилишь вас, один поубивает всех кругом, другой будет хохотать, как дурачок и всех кругом жалеть. Пусть уж лучше будет все, как есть. Лучшее — враг хорошего, как вы, люди, это говорите. Что смог — сделал: каждый из вас теперь будет чувствовать смертельный удар, нанесенный другому и сможет попытаться прийти на помощь. Реально подлечить, конечно, сможет один Владимир (у любого из вас я вижу имя) — в нем способность к лечению — главное качество. Его я и усилил: раньше ты мог ускорить сращивание и изменение тканей организма в несколько раз, теперь это будут десятки и сотни раз. Теперь сможешь лечить и себя самого не хуже чем других.

— А мне это качество зачем? — надулся боярин — все равно неловок и бестолков.

— Владимир легко сможет качнуть с тебя при нужде часть твоей силы. Можешь просто помочь — подай, принеси. В каждого из вас я заложил лишние полчаса жизни при смертельном ранении — может быть они и окажутся решающими.

— Невзор нас в последнем бою сразу убьет!

— Это как получится. Вы можете и победить, но со страшными ранами.

— А зачем ты мои способности раскрыл? — спросил я, — отодвинет ведь теперь меня вражина от схватки, сразу отсечет. Не успею ни из арбалета стрельнуть, ни нож метнуть.

— Ваши с Наиной волхвовские умения я прикрыл завесой невидимости, так что колдуйте сколько влезет, останетесь врагами незамеченными. А вот Богуслава закрыть не осиливаю — слишком он крупен для меня. Это как небольшой плащ — маленьких укутаешь, а большой все равно вылезать будет. Вам обоим добавил выносливости, дорога предстоит не близкая. Еще посчитал нужным омолодить Богуслава. Процесс уже пошел, за месяц-другой сбросишь лет десять-пятнадцать. Владимир будет лечить гораздо лучше и быстрее. Теперь легко вырастишь новые хрусталики в глазах у старых людей, выправишь быстро мозги у сумасшедших. Если уцелеете в неравном бою, увидите, что мои подарки останутся с вами на всю жизнь.

Собаку я усилил и сделал нашим связующим звеном. Она врага теперь за три версты учует, неожиданно темный кудесник не навалится. Опять же в дороге, покажет мне своими глазами то, что считает нужным, а я через нее, если нужно, дам вам совет. Марфа всегда покажет ближайший брод на любой реке, легко будет ориентироваться на местности и вести вас, заранее обходя болота, очень глубокие овраги и расщелины, непролазные чащобы.

В вашем бою с Невзором, помочь не смогу, далеко слишком, а вот морок для других черных волхвов наведу. Если убьете его, и они это заметят, враз кинут на вас новые силы, и в этот раз их будет против вас гораздо больше. А морок будет как живой, и ответит то, что надо, на расстоянии не поймут. У очень сильных волхвов, и черных, и белых, связь между собой от дальности не зависит. Без помех будете заниматься дальше основным делом, враги мешать больше не будут.

Где найти нужных дельфинов, подскажу, а вот человека за морем не определю — не сумею. Как столковаться с морскими обитателями для меня тоже загадка — вживую их никогда не видел, а на расстоянии никак не пойму, о чем они там свистят и цокают. Так что нелегко вам будет и без вмешательства темных кудесников.

И, на прощанье, хочу вам посоветовать: не надо слишком торопиться. Одновременно вышло двенадцать групп, и, если вы чересчур вырветесь вперед, вас встретят с особенной заботой и увеличенным числом встречающих. Если придете последними, навалятся всей толпой. Лучше быть в вторыми или третьими. Я вижу, как идут все ватаги, через Марфу могу сообщить. А теперь прощайте.

Мы вышли, вдохнули запах прели.

— Вот так сходили, — захохотал Богуслав, — вызнали о себе: я буйный зверина, ты дурашливый скоморох, и больше для спасения мира из Новгорода послать некого! Хорошо, что омоложусь. А молодой я, не только баб приласкаю, но и кучу девок перепорчу!

Путь Новгород — Смоленск изобиловал реками и речушками. Марфа, проведя нас по приличной дороге, выходила точно к броду и коротко взлаивала. Я переводил:

— Здесь переезжаем, не слезаем с коней, — или

— Емеля! Раздевайся, тебе тут по грудь будет.

Ошибок или промашек не было. Емельян первые три речки сторожился, перебирался крадучись, боясь ухнуть в омут с головой, но, уверившись в надежности сведений от верной проводницы, уже уверенно спускал протоиерея на землю и сбрасывал одежонку.

Куда там смотрит в этот момент Наина — любуется невиданными красотами богатырского тела или пялится как обычно в кусты, никого не интересовало. Вот когда раздеваться пришлось самой прорицательнице, тут уж Ваня проконтролировал отсутствие зрительского интереса лично — тема была для него животрепещущей. Даже служителю церкви, он, смущаясь, предложил:

— Ты бы, святой отец, того, отвернулся что ли… и Николай, не вступая в схоластические споры, типа: да мне на голых женщин сан глядеть не позволяет, стал любоваться лесом.

Мы с Богуславом сразу отвернулись от девичьих прелестей и продолжили беседу о нюансах воздухоплавания. Боярин доказывал мне, что воздушный шар мы можем построить и сейчас, и быть кумовьями королю: черные нас с земли не достанут, лететь будем быстро и по прямой, можем махом преодолеть и Черное море, а я нудно растолковывал ему, что без руля и двигателя наше изделие утащит черте куда совершенно не попутным ветром, воздух в нем слишком быстро остынет, и мы брякнемся со всего маху об землю. Вдобавок шар мы можем изготовить только небольшой, а орду народу с конями, это чудо древнерусского воздухоплавания не потянет. Ударная сила Невзора может вверх стукнет еще сильней, чем по горизонтали, и, если чудом не пришибет нас, аэростат развалит обязательно.

Наина в плавании не подкачала — выросла на Днепре и форсировала неведомую реку, о которой собака пролаяла, что брод в пятидесяти верстах ниже по течению, со скоростью мастера спорта по плаванию в момент. Когда она уже грелась и сушилось у костерка, раскинутого Емелей, укрытая Ванькиной епанчой, переправу начали и мы.

Просохли у большого костра, Богуслав дослушал лекцию о паровых, бензиновых, дизельных, керосиновых и даже атомных двигателях, всяких клапанах для спускания излишнего давления, форсунках и прочего, мое заключение, что, когда мы все это изобретем и опробуем, Земля уже начнет восстанавливаться после страшного удара метеорита, и сделал свой закономерный вывод о моей технической неловкости. А счастье было так близко…