Стюарт Слейд - Казанские Тандерболты

Тем не менее, со всей очевидностью было ясно: фашистам не удаётся остановить безжалостно накатывающий вал "Крепостей". Их истребители платили жестокую дань. ЛеМэй видел, что два из них взорвались ниже "Мемфисской красавицы" и исчезли в бутонах оранжево-белого пламени. Они присоединились к дымным полосам в небе и коптящим погребальным кострам на земле, отмечающим прорыв 40-го крыла сквозь немецкую систему ПВО.

— Ты это видишь? — с испугом в голосе спросил Кокс. Картина воздушного сражения подчёркивалась белыми точками шестидесяти с лишним своих и вражеских парашютов. Он был уверен, что никогда не видел подобного. Вот самолёт был, а снова посмотришь туда же, и в лучшем случае заметишь падающие обломки.

— Справа по борту "Крепость" потеряла управление и падает, — невозмутимо ответил ЛеМэй. Он наблюдал за B-17, кабина которого была охвачена огнём. Второй пилот выбрался через разбитое остекление, держась одной рукой, закрепил вытяжной тросик и отцепился, но не сумел увернуться от стабилизатора. Несмотря на отчаянную попытку спастись, он погиб от удара.

— Снизу на 6 заходит 190-й.

ЛеМэй приподнял "Мемфисскую красавицу" повыше, освобождая сектора обстрела для идущей рядом "Салли Б.". На "Фокке-Вульфе" скрестились трассеры нижних и хвостовых башенок. Истребитель кувыркнулся через крыло и пошёл в пологое пике, закончившееся белой вспышкой. Это был результат меткой стрельбы "Салли". По всем ощущениям, бомбардировщики сражение выигрывали. Мастерство и стремительность первых ударов прошли, и все последующие волны оказались скорее рассеянными одиночками. И хотя нападения не прекращались, не было ни меткости, ни каких-то явных умений. Истребители как будто в очереди за хлебом стояли, сменяя друг друга. В каждый момент времени в них летели снаряды, но стрелки уже определили периодичность и легко сосредотачивали огонь на атакующих самолётах.

Но всё-таки служить основной мишенью в этом воздушном тире было невыносимо. "Мемфисская красавица" постоянно дрожала от огня крупнокалиберных пулемётов, пороховой гари внутри накопилось столько, что дышать становился трудным даже в кислородных масках. ЛеМэй мельком глянул на контрольную панель двигателей и убедился, что все показания в норме. И насколько он знал, в экипаже до сих пор даже раненых нет.

— Выход на боевой курс через пятнадцать минут.

Кокс был потрясён непрерывной, получасовой атакой почти 200 истребителей. Но в последние несколько минут их давление исчезло. Немцы прекратили наскоки, хотя держались поблизости. У некоторых из них виднелись подвесные баки. По крайней мере, это объясняет, как они смогли так долго атаковать нас .

— Жёлудь на связи. Они достигли точки захода и докладывают, что истребителей там нет, — стрелок-радист на мгновение прервался и продолжил с недоверием. — Жёлудь говорит, что они заметили группу бомбардировщиков Do.217 250 250 Немецкий многоцелевой средний бомбардировщик, первый в мире носитель управляемого ракетно-бомбового вооружения (планирующие бомбы "Хеншель 293" и "Фриц Х"). , идущих к нам.

— Поставили на карту всё, — ЛеМэй был по обыкновению немногословен. Сложившаяся обстановка его устраивала. 40-е крыло потеряло несколько самолётов, это правда, но они приняли бой глубоко над вражеской территорией и вынудили немецкую оборону сделать ответный ход. Бомбардировщики перехватили стратегическую инициативу и диктовали условия воздушного сражения. Люфтваффе пришлось бросить в дело последние резервы. Теоретики предсказывали это ещё перед войной, когда начало развиваться само понятие стратегических бомбардировок. Раньше, при вторжении армии в другую страну, смерть и разрушение происходили "где-то там". Теперь и земля захватчика рисковала тем же самым. Как только в строй встанут В-29, бомбардировщики смогут дотянуться прямо до Германии.

Первыми новых противников заметил стрелок верхней башни.

— Тяжёлые истребители, сверху спереди на 12 часов.

— Жёлудь сообщает, что Тюдор обстреливает базу Люфтваффе в Дягилево 251 251 Авиабаза у западной окраины Рязани. . Подловил Do.217 и He.111 на взлёте. Передаёт также, что на базе замечены He.177 252 252 Немецкий средний (условно тяжёлый) бомбардировщик дальнего радиуса действия, оснащённый двумя спаренными двигательными установками. . Они разнесли их в пыль.

— Колбасники решились бросить в бой тяжёлые бомбардировщики? — Кокс успокоился и наблюдал, как двухмоторные истребители над ними начинают выстраивать заход. — Дягилево – база тяжёлых бомбардировщиков. Как думаешь, на что они надеются?

В голосе Кокса звучало ощутимое презрение. На взгляд американца, приписывать Do.217 или He.111 к тяжёлым бомбардировщиками мог только больной на голову. Не.177 более-менее приближался к ним, но американские аналитики отказались его таковым признавать. По разведсводкам, у него были массовые проблемы с двигателями и склонностью падать безо всяких видимых причин. Тем не менее, как самый большой немецкий бомбардировщик из доступных, он стал приоритетной целью. Кокс не сомневался, что P-38 343-й эскадрильи хорошо там порезвились.

— ЛеМэй – экипажу, — рявкнул генерал. — Скоро узнаем, кто куда полетел. Какая разница, разнесли базу или отправили весь состав в бой. Смотрите за "Юнкерсами".

Перед боевыми порядками B-17 полтора десятка двухмоторных истребителей разворачивались для лобовой атаки. Они нацеливались на нижний строй 305-й эскадрильи. Он выделялся из остальных численностью, а кроме того, в нём сосредоточились все B-17F, полученные 305-й.

Ju.88 приблизились к B-17 плотной группой и выпустили ракеты, не заходя в зону поражения пулемётов. К невысказанной гордости ЛеМэя, ни одна "Летающая Крепость" не попыталась ответить огнем. Оказалось, что "Юнкерсы" не только в радиус действия обороны не вошли – они и ракеты выпустили чрезмерно издалека. Серые полосы дыма прошли далеко от бомбардировщиков и безвредно канули к земле. Передовые Ju.88 отвернули в стороны, следующие дали залп с таким же ничтожным результатом.

— Караколирование, — удивлённо воскликнул Кокс, увидев тактический приём XVI века.

— Что?! — выдавил ЛеМэй. Ему не нравилось, когда люди используют для объяснения непонятные слова. В его понимании достоинствами были ясность и краткость, но никак не зазнайство.

— Караколирование. Старая тактика конницы. Они налетали на вражескую линию, и стреляли из пистолетов. Однозарядных, кремнёвых. Потом они разворачивались и скакали назад, пока следующая волна едет и стреляет. Суть в том, чтобы поддерживать устойчивый темп огня и пробить оборону. Атака рейтар. Вот почему одномоторные истребители держатся поодаль. Они ждут, пока ракетные не раздёргают наш строй.