Надежда Голубенкова - Новые дворяне

— Нас мама воспитала без нянек, — это был единственный вопрос, в котором София не готова была уступить свёкру, тем более имея полную поддержку мужа. — И я бы не сказала, что мы росли из-за этого изнеженными и избалованными созданиями.

— Ребёнок должен чувствовать любовь и поддержку в семье, и, пока он маленький, его главная опора — это мама. Подрастёт, можно будет подумать о гувернёре. Но, надеюсь, мы с Ваней справимся сами, — тоже не разделила мнение хозяина замка Екатерина.

— Ох, эта современная мода! А в моё время воспитание было куда строже. Моя детская располагалась в самой дальней от родительской комнате. Сначала покойная тётушка моя Агафья, Царствие её Небесное, была моею кормилицей, затем осталась при мне няней. Я видел родителей до шестнадцати лет только за общей трапезой, и всегда обращался к ним только на «вы». Да, правильные были времена! — ностальгически вспомнил мужчина. — Николу мы с Василисой уже не так жёстко держали. Василиса, как и вы, отказалась от кормилицы, и до двух лет детская у нас находилась за стенкой. Слава Богу, она полюбила старушку Агафью, и постепенно отошла от излишнего попечительства, доверив моей старой нянюшке нашего сына. И только поглядите, каким истинным графом вырос Никола!

— Отец, мои друзья росли в городе, и, тем не менее, также являются подлинными аристократами, — напомнил ему Николай. — И я уверен, что Аркадию материнская любовь и забота никак не повредит. Более того, я не лишу его и отцовской любви, и, когда подрастёт, лично займусь его воспитанием.

— И вы мне даже помогать не позволите, ваше сиятельство? — сник сидевший за столом его бывший наставник-старик.

— Что ты, мой дорогой Сиверс, я прекрасно отдаю себе отчёт, что постоянно с сыном быть не смогу, поэтому буду очень благодарен твоей помощи, — успокоил его, улыбнувшись, Никола.

Когда обед подошёл к концу, Катя с Софией пошли укладывать малышей. Сиверс, понимая, что в данный момент лишний, отправился по каким-то своим делам. Граф Симеон, порасспрашивав немного Ваню о его младшем братишке, своём крестнике, тоже ушёл, извинившись и сказав, что ему ещё нужно до вечера изучить присланный бухгалтером отчёт. Оставшись с другом наедине, Ваня передал ему письмо, из-за которого, собственно, они и предприняли сегодняшнюю поездку.

«Привет, Катя! — писала младшей подруге Маргорита. — Видела твою последнюю статью в «Вестнике» о мифах и заблуждениях Советской идеологии. Вы, случайно, не вместе с бабушкой Златовой её писали? Уж очень напомнила мне лекции по истории у нас в академии. Ты, пожалуйста, старайся писать более живым языком. Хотя, надо признать, прочла на одном дыхании. Или ты специально пишешь только для наших? Надеешься, Шафирову кто газету под нос сунет? Думаю, ему это уже не поможет.

Кстати, о бароне. Илья к нам в гости пару дней назад приезжал. В основном, конечно, родителей навестить, но я его тоже застала. Попыталась сменить технику «допроса». Не поверишь, сработало! Сделала вид, что меня совершенно не интересуют их с Александром тайные замыслы. Сходили в кино, потом в кафешку зашли. Братишка всё ждал, что я расспрашивать буду, а я — ни в какую. Уже в кафе случайно обронила, что всё равно затея их гиблая, и ни то, что победить, на выборы попасть им не удастся. Ну и Илью понесло — спорить со мной он всегда был мастак. Правда не знаю, получится ли ток в следующий раз…

В общем, слушай. Шафиров организовал собственную нео-монархическую партию, зарегистрировал, естественно, на моего вислоухого братца. Они сунулись было к церквам за благословением и поддержкой, но их там недвусмысленно отшили. Естественно, барон был не в восторге, ведь если бы удалось взбаламутить православных, их кандидат уже набрал бы прилично голосов. Что касается самого кандидата, то это какой-то сорокалетний Виталий Максимович Романов. Илья свято верит, что это один из наследников прерванной царской династии. Уверена, барон на этом и хочет сыграть. Каким-то образом у них уже есть половина подписей для регистрации в Центральной избирательной комиссии. Конечно, до выборов почти год… Но лже-царь нам явно не нужен.

Пиши, как у вас дела? Как ребятишки? Передавай всем привет. Рита».

— Да, не помню, чтобы у Романовых сейчас в роду кто-то был с таким именем и отчеством, — протянул Никола, сворачивая листок и возвращая его приятелю.

— Ты всех наизусть помнишь? — изумился Иван, в Интернете он вчера тоже ничего не нашёл.

— Все Романовы, по прямой ветви, отказались от царствования, и те, кто эмигрировал за границу, не имеют больше прав на Российский престол, хотя идея вернуть их на трон какое-то время была весьма популярна, — продолжал вслух размышлять Николай. — Самозванец же стране тем паче опасен.

— А разве до Шафирова никакой монархической партии не было? — поинтересовался Ваня, глядя в окно. Кажется, к вечеру будет дождь.

— Есть, конечно, даже две: у первой, нашей, штаб-квартира в Москве; у второй — в Свердловской области. Но ни одна так и не стала настолько популярной, чтобы участвовать в выборах, поэтому открытых монархистов в Госдуме на данный момент нет. И я не поверю, что за год работы в Москве Шафиров смог собрать вокруг себя больше ста тысяч единомышленников.

— То есть, думаешь, подписи не настоящие?

— Отнюдь. Барон не глуп, и не стал бы подделывать тысячи подписей. Думаю, он собирает их обходным путём, какой-нибудь хитростью. Хорошо бы заслать в их ряды нашего человека…

— Например, кого? — скептически изогнул бровь Ваня. — Васю и Кирилла он теперь к себе и на пушечный выстрел не подпустит, нас — тоже. Скворцов, Медников и Гривнев только устроились, было бы нечестно их срывать ради такого сомнительного предприятия. Да и вряд ли они согласятся.

— Не буду спорить, — кивнул Муравьёв-младший. — Но у нас есть Борщов. Юрист Шафирову наверняка лишним не будет. Точнее, Озерову, раз уж он официальный лидер их партии.

— А он справится? — усомнился Ваня.

— Мы сами спросим, согласится ли он стать шпионом? Предвыборная кампания ещё не объявлена, время у нас есть. Вот вернутся через три недели Андрей с Алисой, надо будет нам всем в городе встретиться. Всё обсудим, и тогда уж решим: что будем делать?

— Итак, основная повестка нашей встречи: как именно мы будем вмешиваться в политическую ситуацию на предстоящих выборах?

— А что, есть варианты? — недоверчиво посмотрел на бывшего однокурсника хлебобулочный магнат Ветров: Игнат за этот год стал управляющим на заводе отца.

Двенадцать человек, полных три последних выпуска и Антон, сидели в приватной зале одного из самых дорогих ресторанов города. Естественно, собрание было чисто мужским. Графы специально выбрали нейтральную территорию, чтобы, не отвлекаясь на бытовые вопросы, спокойно всё обсудить и принять наиболее взвешенное решение.