Надежда Голубенкова - Новые дворяне

«Бедный-бедный батюшка», — с болью подумала София, мгновенно поняв, что он ещё и об Ангелине с Андреем не знает. Да и маме они пока с сестрой ничего не сказали. В курсе была только бабушка, с которой София поделилась своими чувствами к Николаю на прошлый свой день рождения. Тогда же она вскользь упомянула, что чувства эти взаимны. Наверняка бабушка даже обрадовалась, когда молодой Князев попросил право встречаться с Ангелией, и Никола на это, действительно, ничего не возразил: «все внучки удачно пристроены». Ну кто ж предполагал, что отец самолично займётся их устройством в жизни? С их старшей сестрой, Ульяной, было иначе: отец просил бабу Анну найти жениха…

*конец ретроспективы*

София всё прокручивала и прокручивала в голове разговор с отцом, с каждой минутой всё больше убеждаясь, что повела себя правильно.

— Но я другому отдана и буду век ему верна, — на память процитировала она Татьяну из Пушкинского «Онегина».

Она любила читать. В доме была прекрасная библиотека, и Пушкин был одним из её любимых авторов ещё с детства, когда мама перед сном ей с сёстрами читала его сказки. Отец тоже в детстве часто читал им, но в основном «Жития святых» и «Евангелие».

— А, вот ты где, сестрица! — неожиданно раздался весёлый голос Ангелины. Однако беззаботность среброволосой красавицы пропала, когда та заметила бороздки слёз на щеках сестры. — Что-то случилось?

— Я замуж будущим летом выйду, — не видя смысла скрывать, бесцветным голосом произнесла София.

— Так это же прекрасно! Поздравляю…

— Не за Николу, — оборвала сестру Софья.

— То есть? — изумилась Ангелия. — А за кого?

— За князя.

— Какого такого «князя»? — Ангелия подумала, что сестра разыгрывает её.

— А разве много князей в наш век осталось? — задала риторический вопрос София.

— За одного из младших Вяземских, что ли? — не поверила блондинка.

— Ага.

Сёстры умолкли. Да и можно ли утешить в данной ситуации? София вновь взглянула на безмятежно плавающих уточек.

— Я дурочка, как та Татьяна у Пушкина, — через какое-то время промолвила она. — Начиталась книжек, выдумала себе принца… А Ульяна, вон, и не видела своего Зайцева до самой свадьбы, и ничего, полюбила… Ребёночка уже ждут.

— Жене подобает любить своего мужа, — философски заметила Ангелина. — А ты не дура, не наговаривай на себя. Никола действительно был бы тебе хорошим супругом, не то что Онегин — Татьяне: люблю — не люблю, бросаю — страдаю. Он надёжный и преданный.

— И ты теперь с ним обвенчаешься или будешь настаивать на Андрее?

— Не знаю, — честно ответила Ангелина. — Похоже, ни у тебя, ни у меня уже нет выбора. Я уважаю и очень люблю Николу, но так сложилось, что он мне как брат, я никогда не видела в нём свою вторую половинку. Мы вместе в детстве играли, проказничали…

— А Андрей?

— Мне он нравится. Такой смешной иногда: он же совсем не знал наших традиций… «Как денди лондонский» — усмехнулась блондинка, вспоминая своё первое впечатление о Князеве. — Такой кавалер из другого мира. И всё-таки он прекрасно воспитан: галантен, умён, с ним очень интересно…

— Ты расскажешь родителям о вас?

— Думаю, они и так всё узнают: как только батюшка расскажет бабушке о тебе, — вздохнула Ангелия: она тоже была растеряна и не знала, что делать.

И Катя, и Ваня впервые летели на вертолёте! Они и не думали, что где-то в горах между теремом Златовых и замком Муравьёвых может спокойно находиться вертолётная площадка. Да и вообще, что «древние» аристократы имеют под рукой подобный личный транспорт.

Летели долго. Молодые супруги с восторгом смотрели на извилистые реки внизу, горные серпантины, спрятанные в таёжной глуши деревеньки.

— Вот и академию пролетаем, — указал Пётр ребятам на довольно большой знакомый до боли посёлок, который отлично просматривался по правому борту.

Вскоре они пошли на посадку. Вначале Ваня даже подумал, что они сядут на какую-то из полян, но они действительно приземлились на настоящей, хотя и очень крохотной, вертолётной площадке, недалеко от которой их уже ждала карета.

Запряжённый шестью скакунами экипаж довольно быстро доставил их по грунтовой дороге к величественному, сказочной красоты терему Златовых.

— Олег, наверно, ещё не вернулся, так что в доме только сама баронесса и Настенька. Ну и прислуга, конечно, — подавая руку Екатерине и помогая спуститься, сказал Пётр.

— Они что, только втроём живут в этом огромном дворце? — удивился Ваня.

— Геннадий, когда его третья дочка, София, родилась, решил, что пора бы уже отселятся. Его усадьба не так далеко. Баронесса пыталась его отговорить, ведь в тереме комнат много — всем место хватило бы. Но Гена решил, что так будет лучше. В принципе, когда мы разрабатывали план строительства академии, за основу его особняк и взяли: он и электричеством, и канализацией, и водопроводом снабжён. Баронесса всё надеется, что Олег за голову возьмётся и женится, но тот пока держится. Он мечтатель: ищет свой идеал. Это неплохо, но когда Геннадий достроил усадьбу, и семья их уехала, здесь действительно стало пусто…

Мужчина замолчал: к ним уже спешил кто-то из слуг.

***

Петра, Ваню и Катю проводили в просторную гостиную, где у разжённого камина (а ведь на улице и так очень жарко!) сидела в кресле сама баронесса Златова.

Увидев гостей, женщина поднялась и радушно поприветствовала сначала своего воспитанника, а потом и студентов. Пётр, не откладывая, поинтересовался, сообщил ли Олег новость о них?

— Да. И я очень рада, что вы, — взглянула она с улыбкой на ребят, — понимаете необходимость данного шага.

— Ну, мы, вроде как, и так уже венчаны, — смущённо пролепетал в ответ Ваня. — А роспись в ЗАГСе — всего лишь формальность.

— И всё же она нам очень нужна, — приглашая всех присесть, кивнула на слова юноши Анна Константиновна, после чего устремила взор на оробевшую в её присутствии девушку, — Да и, думаю, ты, Катенька, в детстве, как и все девочки, мечтала о роскошной свадьбе. Я согласна, Венчание выше росписи, но у вас оно прошло в спешке и без должных приготовлений.

Катя чуть покраснела. Она и себе-то боялась признаться, что хотела бы тогда, в церкви, как настоящая невеста стоять в белоснежном платье… В конце концов, она и без этих внешних атрибутов стала Ваниной женой — а это главное. Всё остальное — от гордости. Ей-то явно грех жаловаться: уж в академии её потом нарядили, как настоящую принцессу. Но это было потом. А на самой свадьбе она была в джинсах и кофте. Подаренный батюшкой платок она передарила бабушке, которая теперь ходила в храм только в нём.

— Ну вот и прекрасно! — приняв реакцию девушки за согласие с её словами, просияла хозяйка. — Мы устроим вам великолепное торжество, можете ни о чём не волноваться.