Вадим Тарасенко - Фаворит из будущего [publisher: SelfPub.ru]

«Нет, джентльмены, теперь сыграем против вас по своим правилам. Вы привыкли выигрывать краплёными картами. Теперь попробуем сыграть против вас своей колодой», – Александр размашистым шагом зашагал по улице в сторону гордо вознесшего в небо шпиля Петропавловской крепости. Надо было пройти с километр и свернуть в переулок. Там, в угловом доме Александр, Григорий и Герасим сняли жилье. Вот и знакомая дверь. Александр взялся за медное кольцо, чтобы постучать в нее. В голове неожиданно всплыли знакомые строки: «Отсель грозить мы будем шведу».

«А мы будем грозить российскому престолу… Нет! Установленному миропорядку!», – парень решительно несколько раз ударил кольцом по дереву.

Санкт-Петербург, ул. Садовая 15. Тот же день

– Герасим, как с барином то своим познакомился? Все никак не могу выведать у тебя. Словно угорь из рук ускользаешь, – Григорий Половцев сидел на продавленном диване и смотрел, как Герасим вытирает пыль на комоде. – Или барин говорить не велел?

– Не знаю, Ваше Благородие. Он про это ничего не сказывал, – замялся мужик, но тут ему в голову пришла спасительная мысль. – Вот сами его и спросите, – радостно выпалил он.

– Хитер ты, братец. Дал бы тебе сейчас за твою хитрость по зубам. Но кто тогда пыль будет вытирать и есть готовить, ежели я сейчас тебе рот раскровяню.

Герасим ответить не успел. Раздался сильный стук дверь.

– Барин пришел! – радостно закричал он и бросился открывать дверь.

Вскоре в комнату вошел Александр. Видя направленный на него вопросительный взгляд Половцева, произнес:

– Ломоносов будет нам помогать.

– Вот и отлично! Я так и думал, что у тебя получится. Даже предпринял кое-какие меры. Герасим, неси на стол!

Вскоре стол был роскошно украшен двумя бутылками из темно-зеленого стекла, тарелками с жареной птицей, большими ломтями хлеба и тройкой глиняных стаканов. При виде таких яств у Саши даже слюни потекли. Пришлось даже сглатывать. В доме Ломоносова его нечем не угостили.

Герасим разлил по стаканам светло-желтую жидкость, от которой исходил сильный спиртовой запах.

– Анисовая! – похвалился Половцев.

– Герасим, присоединяйся! – Александр указал рукой на стол, видя, что его слуга скромно отошел в угол комнаты. Сейчас мы просто друзья.

Мужик с радостной улыбкой быстро подставил к столу табурет и сел.

Александр поднял свой стакан:

– За то, чтобы в следующем году мы сидели во дворце, пили и ели из хрусталя и золота.

– Ой, барин, как сладко сказано!

Три стакана с глухим звуком соприкоснулись.

Анисовая водка быстро сделала обстановку за столом максимально неформальной.

– Вот ты мне скажи, – Половцев тяжело оперся руками об стол, – ежели ты посланник Божий, то зачем тебе Ломоносов? Зачем ищешь его помощи? Тебе сам Господь помогать должен! Ох, прости меня, Господи, что помянул твое имя всуе, – офицер нетвердой рукой перекрестился.

– Гришь, вот представь, поймали убийцу, который сгубил несколько невинных душ. Как его наказать?

– На плаху его! – горячо выкрикнул Григорий.

– Это будет Божьим наказанием?

– Вестимо!

– Но голову то ему отрубит палач! Господь всегда действует руками людей. Выбирает избранников и через них действует. Или ты не согласен?

– Эка ты завернул! – Половцев своим взглядом буквально буравил Александра.

Тому было совершенно непонятно, что плескалось в этих серых глазах. Особенно там на дне. Просто пьяный интерес или что-то другое? Густая смесь недоверия, страха и, может быть, зависти?

– Гришь, тут все просто. Или ты веришь мне, или нет. Но я готов поклясться чем угодно, что все мои помыслы направлены на то, чтобы наше Отечество процветало. Чтобы оно было сильным и богатым!

– Ты так говоришь, словно и для тебя Россия Родина, как для меня. Ты же Божеский посланник. Твоя родина там, – Половцев пальцем ткнул в потолок.

«Прокололся. Нечего пафосные речи толкать, особенно когда пьян», – Чернышев мысленно выругал себя, лихорадочно придумывая, что ответить Григорию.

Тут ему на выручку неожиданно пришел Герасим.

– Так барин-то как Андрей Первозванный – наш святой небесный покровитель.

– Так ты что, Святой Андрей? – недоверчиво проговорил Половцев.

Услышав эти слова, Герасим с каким-то благоговейным ужасом посмотрел на Александра и тут же бухнулся ему в ноги.

– Барин, прости! Не признал! Заступник ты наш небесный!

«Только роли Андрея Первозванного мне еще не хватало», – Чернышев смотрел на истово отбивающего на коленях Герасима:

– Встань, Герасим. Я не Святой Андрей, – и после небольшой паузы даже неожиданно для себя выпалил, – я его… помощник.

Эти слова вызвали очередной взрыв экстаза у начавшего было затихать Герасима. Он начал хватать Сашу за ноги и целовать сапоги. Очевидно Святой Андрей внушал у него трепет и страх, и коснуться до него было для мужика настоящим святотатством. Ну, а если заместитель, то уже можно.

Краем глаза Чернышев перехватил недоверчивый взгляд Половцева.

«Да, переборщил. Не надо было мне это говорить. Герасим и так мне предан в доску. А у Григория я еще больше вызвал недоверия. Ну, что сказано, то сказано», – парень нагнулся, схватил Герасима за руки и поднял с колен:

– Хватит. Выйди в другую комнату. Мне с господином офицером поговорить надо по секрету.

Подождав, пока за мужиком закроется дверь, Александр молча плеснул анисовку в два стакана. Один протянул собеседнику.

– Давай, выпьем, – предложил он.

– За что?

– За успех нашего дела. За то, чтобы во главе престола Российского стояли люди, которые любят Россию и пекутся о ее благополучии.

– Красиво говоришь, – промолвил Половцев, не сводя с Саши глаз. Но протянутый стакан все же взял и чокнулся им со стаканом Чернышева.

Мужчины выпили. Потом выпили еще – за здоровье императрицы Елизаветы Петровны. Потом еще – за славу российского оружия, которое и шведов било, и немцев било, и турок било.

«Дай Бог, чтобы еще и наглых англосаксов приложило», – подумал про себя Александр и улыбнулся своей мысли.

– Чего лыбишься-то? Чай не клоун перед тобой сидит!

Чернышев взял свою табуретку, обошел вокруг стола, сел рядом с Половцевым, обхватил его за плечи.

– Не, Гриша, какой ты клоун? Ты мой друг и помощник. Мы с тобой горы свернем!

Тот повернул голову, внимательно посмотрел на Александра и тихо промолвил:

– Ох, как бы нам с тобой головы раньше не свернули. Ты то что. С тебя как с гуся вода. Улетишь на небеса и был таков. А мне как? Или с собой на небеса захватишь?

– Гришь, на небесах все будем. А уж там будут решать, куда нас – в Ад или Рай. Решать по делам нашим. По-другому никак. Поэтому надо здесь, на земле успеть дела хорошие делать. Да такие, чтобы наверняка за них нас в Рай определили!