Вадим Тарасенко - Фаворит из будущего [publisher: SelfPub.ru]

Половцев внимательно, глаза в глаза смотрел на Александра, потом молча плеснул себе в стакан водки. Попытался налить в стакан Чернышеву. Но анисовка закончилась. Тогда офицер налил туда из своего стакана.

– Давай, Саша, за нас и за нашу дружбу.

Никогда, наверное, Саша с таким удовольствием не чокался. Сегодня был определенно для него очень удачный день. Во-первых, он смог заручиться поддержкой Ломоносова. Пусть и не ключевой фигурой в России в середине 18 века, но довольно влиятельной. По крайней мере, свободно вхожей во дворец. Во-вторых, у него по-настоящему появился напарник. Военный, офицер, который может обращаться с оружием и в случае опасности прикроет спину.

Неожиданно в комнату вошел Герасим.

– Чего тебе? – грубо прикрикнул на него Половцев.

– Вот, господам, еще анисовки принес.

– Ай, да, Герасим. Ай да молодец! – пошатнувшись, Александр встал, взял у мужика бутылку и хлопнул того по плечу.

– Иди, Герасим спать. Нам тут поговорить еще надо.

Чернышев и Половцев еще долго сидели и говорили, постепенно опустошая бутылку. Человек двадцать первого века рассказывал, какой должна быть Россия и что у нее много врагов и сейчас, а еще больше будет в будущем. Но он обязательно поможет матушке – России, потому что далеко видит вперед.

– На века, – тихо проговорил он.

– Да иди ты! Эка загнул. На века!

– Эх, Гриша, кабы я мог тебе все рассказать… Ладно, налей лучше.

Наконец, еще одна бутылка анисовки опустела. Половцев сидел, положив руки на стол и уронив на них голову.

– Эко тебя развезло, господин офицер. Да, двадцать первый век не только в технологиях сильнее восемнадцатого!

Он попытался поднять своего собеседника.

– Вставай, Гриша. Надо в кроватку и баиньки.

Тот лишь мычал что-то невразумительное.

– Герасим! – гаркнул Чернышев. – Помоги их благородие в постель уложить! – приказал он появившемуся в дверях заспанному мужику.

Положив Половцева в кровать и приказав Герасиму его раздеть, Саша, пошатываясь, прошел в другой угол и рухнул на диван, как в бездну…

Половцев проснулся от каких-то непонятных звуков. Он с трудом повернул голову в сторону их источника. Там стояла кровать Чернышева. Около нее на коленях стоял Герасим.

– Черт! – Половцев буквально слетел со своей кровати. – Что с ним?!

– Плачут, ваше благородие, – тихо произнес мужик. – Уже час, как плачут. Еще маму зовут.

– Мама, мамочка… с каким-то детским всхлипыванием вырвалось у спящего Саши.

– Вот, слышите, ваше благородие.

– Я скучаю по тебе…

Половцев поправил одеяло, скомканное разметавшимся на кровати Чернышевым, долго задумчиво смотрел на его лицо, по которому пробегали гримасы боли и отчаяния.

– Ты, Герасим, от барина никуда не отходи. А то, не ровен час, с кровати упадет или еще что.

– Не волнуйтесь, ваше благородие. Охороню барина.

Григорий еще раз задумчиво посмотрел на спящего Александра, покачал головой. Его губы шевельнулись, будто он хотел что-то произнести. Но офицер лишь махнул рукой и подошел к окну. За ним просыпалась после ночи новая столица Российской империи – город, в котором часто решалось очень многое для человеческой цивилизации. Измени в нем ход истории и поменяется мир. Конечно, Половцев об этом не думал. Его тревожила неизвестность. Несмотря на затмение Солнца, на удивительную фузею, которая могла стрелять много раз кряду без перезарядки, он сердцем не мог поверить, что его напарник – это посланец Бога или Святого Андрея. Все его естество человека восемнадцатого века, который уже слыхал о Кеплере и Ньютоне, который еще смутно, но догадывался об истинном могуществе человека, противилось этому. Половцев не раз хотел неожиданно напасть на Александра, но каждый раз в последний момент отказывался от этого. Дело было не в недостатке решимости и отваги. Несмотря на свою молодость, подпоручик успел побывать в нескольких передрягах. Край, где он служил, был неспокойный. Разбойники пошаливали и приходилось с оружием в руках утверждать государственную силу и закон. Григория останавливало другое. Он нутром чувствовал, что этот человек, пусть и не посланник Бога, но другой. Не такой, как он, как маеор Савельев, как Герасим. Совсем, совсем другой. Эта чудная речь, опять же оружие. Да у него даже запах был другой! Другой, но при этом свой, русский. Без всякой фальши за душой. Вот и вчера Григорий Половцев еще сильнее убедился, что Сашка свой. Да, что-то он темнит. Но так и он бы темнил на его месте. Дело то государственной важности задумал. Тут, как говориться, или грудь в крестах или голова в кустах. Но Половцев верил, у Александра все получится. Божеский он посланник или нет, но то, что Чернышев очень многое знает и может, Григорий в этом убеждался не раз. А раз получится, то вознесется он очень высоко. Не на небесах, здесь, на земле. С ним и он, Половцев. Сколько таких примеров было.

Глядя на вонзившийся в небо шпиль Петропавловской крепости, увенчанный ангелом-хранителем, Половцев окончательно принял решение – идти с Чернышевым в одной упряжке. А там будь что будет. Нет влиятельной родни, но хочешь быть генералом? Имей мужество рисковать.

«Может, мы с Сашкой станем для России-матушки, как ангелы-хранители и также вознесемся, как тот, что на Петропавловке», – неожиданно бухнуло в голове Половцева.

– Мама, я вернусь. Вот увидишь. Я обязательно вернусь, – за спиной раздалось бормотание Чернышева.

Половцев обернулся и тихо произнес:

– Точно свой.

Великобритания, Лондон, Даунинг-стрит, 10. 9 мая (21 мая) 1761 года

Герцог Томас Пелэм-Холлс смотрел на лужайку с идеально подстриженной травой, раскинувшиеся прямо под окнами его резиденции.

«Вот так надо и с другими народами – стричь и стричь, пока не будет все идеально ровно, чтобы радовать глаз премьер-министра Великобритании», – мужчина чуть слышно вздохнул. Увы, текущие события в мире были очень далеки от ровной подстриженной травы, чтобы можно было радоваться на Даунинг-стрит 10. И опять эта чертова Россия! Русский медведь, в который раз очень сильно напрягал Англию. Пруссия вот-вот падет. Никакое английское золото ей не поможет против русского медведя. Русские уже один раз взяли Берлин, захвачен Кёнигсберг, корпус генерала Румянцева движется к побережью Балтийского моря с явным намерением захватить порт Кольберг. Да черт с той Пруссией и ее амбициозным Фридрихом во главе. Но тогда непомерно усилится Россия, а вместе с ней ее союзница Франция, которая тут же устроит континентальную блокаду Англии. А то и осмелевшие французы попробуют отобрать английские колонии в Америке. Нет, надо стричь траву! Надо загнать русского медведя в его берлогу, что б он и носа не смел высунуть!