Владислав Савин - Врата Победы: Ленинград-43. Сумерки богов. Врата Победы

До нашего слуха доходили сведения о сатанинских обрядах, которые в частях СС, доверенной гвардии Гитлера, заменяют богослужения. Но мы не верили, что люди могут так низко пасть – теперь мы видим, что тьма полностью овладела их душами. И Гитлер повелел истребить на земле Католическую Церковь – своими именем прикрывая того, кто стоит за ним, Князя Тьмы.

Я проклинаю навеки Адольфа Гитлера и его черное войско! Объявляю их врагами веры Христовой и самого рода человеческого. Призываю всех, верящих в Господа Нашего, к самой беспощадной борьбе с порождениями Тьмы. Все павшие в этой священной битве за благое дело получат отпущение всех грехов, если таковые были, и открытые пред ними райские врата. Не страшитесь ничего – с нами Бог!

«Сказать, что, возможно, и я погибну сейчас, но не страшусь? – подумал Пий. – Нет, не стоит, а то кто-то будет ждать от меня подвига великомученика. Но думаю, живым я принесу нашей Вере больше пользы».

И приказав повторять это на девяти языках, а в промежутке рассказывать в прямом эфире о ходе боя – и оставаться на своих местах до конца! – Папа покинул радиостанцию. Прошел по аллее, и вот уже задняя стена Собора, где в подземелье вырыт ход в катакомбы. Два десятка особо доверенных людей из свиты, прислуги охраны, уже ждут. Готово и убежище, где можно пересидеть, и путь дальнейшего отхода.

Ну, а люди, оставшиеся в Ватикане? Что ж, кому-то надо быть и великомучеником за Христову Истинную Веру!

– Дети мои, кто верует в Господа нашего…

И снова Мадрид, кабинет Франко

Приемник продолжал работать. Диктор в который уже раз читал воззвание Папы – а затем торопливо сообщал о ходе боя. Горит Собор Святого Петра. Казармы палатинцев и швейцарской гвардии совершенно разрушены, защитники отступили в Библиотеку. Бой идет прямо в комнатах Папского дворца! И немцы подорвали внешнюю стену Садов, стреляют из гаубиц прямой наводкой. Вот они сбили швейцарцев с внутренней стены, в садах идет рукопашная, слышны взрывы гранат. Бой быстро приближается, вот уже они ломятся в дверь, бьют прикладами и сапогами. Мы заперлись в студии, продержимся сколько сможем!

Отче наш, иже си на небеси… Слова молитвы, и кажется, в несколько голосов. Затем грохот, автоматные очереди и крики. Несколько редких одиночных выстрелов на фоне топота сапог и лающей немецкой речи, можно различить «шайзе» и «швайнехунд». И тишина.

«Упокой Господи их праведные души, – подумал каудильо, – и что нам делать теперь?»

Он вспомнил свой визит в Ватикан в сороковом году. Беседа с Папой, всего год как занявшим свой пост, прогулка по аллее Ватиканских садов. «Радиостанция Ватикан» располагалась в старой крепостной башне внутренней ограды, там были аппаратные, под стальной мачтой-антенной, за толстыми стенами с прочными дверьми. А студии и вспомогательные службы были в двух поздних пристройках, слабо защищенных – и штурмующие немцы сначала ворвались туда, выбив двери и в прямом эфире расстреляли весь персонал, и добивали еще живых. И это слышали миллионы людей, верующих католиков по всему миру. А кто не слышал сам, тот очень скоро узнает от тех, кто слушал.

И Франсиско Франко вдруг понял, что выбора у него нет. Если он промолчит, не выступит в защиту веры, то это сделает кто-то другой. После Гражданской войны, завершившейся всего пять лет назад, осталось слишком много недовольных – одни известны, но расстрелять их не позволяет политический расклад, другие искусно маскируются лояльными, втайне мечтая вонзить нож в спину. И все будут рады поднять такое знамя – и Церковь, пока что главная опора его, каудильо, власти, обязана будет такую попытку поддержать! Это может начаться в любую минуту – сейчас войдет адъютант с докладом о начавшемся бунте, поддержанном армией. «А я не хочу быть свергнутым – и хватит ли у кого-то другого моей мудрости, провести корабль Испании через новую бурю? Господи, за что ты посылаешь нам новое испытание? Будь проклят тот день, когда я решил вступить в войну на стороне рейха! Тот британский ультиматум, казалось, говорил однозначно, что мы предназначены в жертву и сейчас последует вторжение – а Еврорейх тогда казался на вершине могущества, хотя и уже подорванного Сталинградом. Вот только русские, которым и в самом деле будто помогал сам Господь, никак не были в том раскладе учтены, а это оказалось главной ошибкой. И не дай бог ошибиться и сейчас!»

– Сколько немецких дивизий на нашей территории?

– Десять, – сказал генштабист. – Два горных корпуса блокируют американцев у Порту. Еще парашютисты. Если учесть, что янки сидят смирно, то немцы могут бросить против нас минимум шесть дивизий, а то и семь-восемь. Правда, танковых и моторизованных нет ни одной.

– Насколько я знаю, среди немецких горных егерей много католиков, южногерманцев, – заметил отец Карлос, – как и командующие ими генералы Рингель и Эгльзеер. И мне интересно, какой приказ получил из Рима германский ордонат? Я могу прояснить этот вопрос по своим каналам.

– Русские уже под Берлином, – добавил генштабист, – а значит, Гитлер не пошлет на нас значительных сил. Да и есть ли у него лишние войска после битвы на Одере, поражения под Веной, а теперь наверняка общеитальянского бунта, который надо срочно подавлять – и ведь там тоже русские рядом! А если еще начнется бунт и во Франции, что весьма вероятно, то у рейха просто не хватит сил на все. Пожалуй, у нас есть шансы продержаться два-три месяца – и что важно, наш переход на другую сторону еще не будет выглядеть откровенной профанацией в последний момент.

– Я выступлю с обращением к нации, – решительно сказал каудильо. – Снова, как во времена Наполеона, подлый враг посягает на нашу свободу. Если немцы попробуют вести себя, как в Италии, они получат всеобщую гверилью. Пожалуй, можно и освободить из лагерей тех, кто пожелает сражаться за Отечество. Надеюсь, что Церковь меня поддержит?

«А ведь русские с самого начала называли эту свою войну священной, – вспомнил Франко. – Не было ли это первым знаком Того, кто уже решил вмешаться? Тем более Он не оставит нас – страну, всегда верную ему, все время своего существования, с тех пор как Фердинанд и Изабелла объединили Кастилию и Арагон».

– Наша Церковь всегда с нацией, – ответил отец Карлос, – и аминь!

– Вы забыли еще одно! – вмешался полковник с орденами. – Когда русские встанут на нашей границе, а это реально может быть уже через пару месяцев, они будут не вести с нами переговоры, а диктовать условия капитуляции! Думаете, они забыли и простили то, что было всего шесть-семь лет назад? Чьи головы покатятся, когда в этом самом кабинете сядет бешеная Долорес, жаждущая мести? У англичан к нам счет за Гибралтар – ну так они должны понимать, что мы можем вернуть им их Скалу, а «товарищ Ибаррури», с русскими штыками за спиной, не вернет никогда! Ты меня понял, Франсиско? Спасение для Испании – это немедленный мир с британцами и янки! Надеюсь, у нас это получится лучше, чем у шведов в Нарвике. Не теряй времени – не то погибнем все!