Александр Казанков - Тень предков [litres]

Девушка громко охнула от удивления. Остальные молчали.

– Все, разворачивай ладьи! – крикнул Святослав кормчему на соседний корабль. Он принял решение. Может, план и был чистой авантюрой, но другого у него не было.

Как ни странно, возражать никто не посмел.

Вниз по реке спускались где-то к полуночи. Половцев на берегу уже давно не было видно. Они еще шли следом некоторое время, но в конце концов развернулись и пошли назад. Первая часть плана прошла успешно. Ромул со своими людьми благополучно высадился на берег. А Ольбард, смастерив волокуши, двинулся полем. Тем временем ладьи легли на обратный курс, чтобы под шумок проскочить пороги.

Святослав с германцами дождались, пока все займут свои места и будут подготовлены костры. Для костров вырубили небольшую рощицу, чтобы усилить пламя. Ветер разгулялся еще сильней. Святослав даже начал бояться, что начнется гроза.

После того как все приготовления были закончены, Рихард повернулся к Романову и спросил:

– Ты точно уверен? Мы можем сейчас уйти, я проведу тебя до Переяславля, если ты захочешь.

Святослав на секунду задумался. А ради чего он сейчас рискует? Ради имущества? Глупость, оно не стоит того, чтобы распрощаться ради него со своей жизнью. Один еврей сказал: «Есть только одна проблема – это смерть, а все остальное просто расходы». Нет, не ради имущества я тут, а ради своей чести. Ради памяти моих предков. Если отступлю, струшу, сам себя уважать перестану.

– Нет, Рихард, мы доведем дело до конца. И еще одно, сохрани одному из часовых жизнь.

– Зачем? – снова удивился безрассудству своего нанимателя германец.

Святослав хитро прищурил глаз и протянул Рихарду веревку.

– Хочу, чтобы вся степь знала, кто убил хана Гюрзу. Я Святослав, сын Игоря из рода Исака, убью подлого хана.

Рихард кивнул и, вытащив нож, скрылся в темноте с тремя германцами. Темень стояла непроглядная. Луна узкая, тучи высоко на небе, да еще сильный ветер. В таких условиях даже опытный часовой ничего бы не разглядел. Попробуй угляди врага, если ничего не видно из-за темноты и ничего не слышно из-за ветра. Но ожидание для Романова показалось целой вечностью. При каждом порыве ветра ему казалось, что справа и слева подкрадывается степняк. Но степняки так и не пришли, а вернулся Рихард. Он жестами показал Романову идти за собой. Особо скрываться не пришлось, трава была в высоту почти по грудь. Всего один раз они наткнулись на конный разъезд степняков. Трое половцев, укутавшись в шерстяные плащи, прямо в седлах аппетитно ели горячую мясную похлебку. От запаха еды у Святослава даже в животе заурчало. Правда, половцы урчания не услышали и прошли мимо.

От Дикого поля лагерь половцев отделяло шагов двадцать примятой травы. Двигаться по открытому пространству было неуютно. У каждого костра нес службу как минимум один часовой. Правда, часовыми Святослав их не назвал бы. Они, так же как и все, спали, только сидя, делая вид, что несут стражу. Устав воинской службы здесь еще не разработали. Так что каждый имел право делать все, что захочет, лишь бы на своем месте. Правда, это правило не касалось тех, кто в дозоре и в секретах, но с ними уже разобрались люди Рихарда.

Когда они подобрались к открытому пространству, Рихард протянул Святославу плащ убитого половца. На плаще были видны пятна свежей крови.

– Зачем это? – хотел возмутиться Святослав.

– Для маскировки, – прошептал Рихард. – Если будем красться по лагерю, нас обязательно заметят. Так что пойдем не таясь. Я буду вести тебя под руку, как будто ты перебрал хмельного.

– А я не мелковат для воина? В глаза же бросается.

Германец злобно сощурил глаза.

– Делай, как я сказал, иначе возвращаемся назад.

Святослав нацепил грязный и вонючий плащ и двинулся за германцем. Так они вместе, вразвалку, да еще бурча невнятные ругательства, двинулись к центру лагеря. Как ни странно, никто их даже не окликнул. Немногие бодрствующие у костров только бросали на них затуманенные от дремоты взгляды и еще сильнее укутывались в плащи, защищаясь от порывов ветра. Найти юрту хана было не сложно. Это была единственная большая полукруглая юрта из белого войлока, обшитая шелковыми полосами. К тому же у входа в юрту стояло двое багатуров, в броне, которой мог бы позавидовать любой франкский рыцарь.

Святослав сразу как-то сник. Он, конечно, предполагал, что хана могут охранять, но вот дальше предположений его план не зашел. Вдруг Рихард со всей силы толкнул Романова, повалив его на землю. Вышло так, как будто Святослав сам упал с перепоя. Германец начал злобно браниться по-половецки. Сделал попытку поднять собутыльника, но сам же уронил его обратно на землю. Все это происходило шагах в семи от входа в юрту. Рихард, не предпринимая больше попыток поднять перепившего сопляка, начал пинать его почем зря. Святослав кряхтел и мычал, притом даже не пришлось притворяться. Было очень больно. Стражники сначала только ржали, подтрунивая над пьянчугами. Но потом один из них крикнул, чтобы Рихард отстал от парня. Это Святослав понял интуитивно. Но германец и не думал останавливаться, впав в пьяный кураж. Тогда багатур двинулся на пьяного воина. И в тот момент, когда он схватил его за плечо и развернул к себе, германец всадил ему в горло узкий стилет. А следующим движением перехватил его короткое копье и метнул во второго воина. С расстояния в семь шагов от пущенного копья не увернется даже мастер ниндзюцу. Да и бронь никакая не спасет, тем более что щит воин держал за спиной. Бросок получился неожиданным. Второй багатур не произнес ни слова, когда копье вошло ему в грудь. Святослав, как будто по наитию, бросился к пронзенному воину и прыгнул под него, не дав телу удариться о землю. Падение получилось мягким и тихим. Выбравшись из-под убитого, Святослав тихо извлек меч и шагнул за полог.

Внутри было просторно и по-восточному богато. Все стены и пол были увешаны коврами и драгоценным оружием. Хозяин юрты спал на широкой постели с балдахином, не соответствовавшей быту кочевника-скотовода. Хан был не один, с ним лежала обнаженная женщина. Наложница обвила пузо хана изящной ножкой, устроив свою прелестную головку на волосатой груди половца. Гюрза был не молод, пузат. Лоб и макушка половца были начисто выбриты, а сзади волосы были заплетены в две толстые черные косы.

Святослав посмотрел на полог, прикрывавший вход в юрту. Рихард стоял у входа и ждал. Германец не давал слово убить хана Гюрзу, такое слово дал его господин, поэтому Рихард ждал, когда Святослав исполнит свое обещание.

Гюрза уже не был великим воином степи, как раньше. Святослав неоднократно замечал, что настоящий воин просыпается от малейшего шума. Даже новый запах может разбудить воина. А Гюрза спал, и девчонка тоже спала. Сейчас Гюрзу можно убить одним ударом, но девчонка проснется и закричит. Он мог бы попросить помощи у Рихарда, но тогда он потеряет свое лицо. Ведь это его гейс.