Александр Казанков - Тень предков [litres]

– А если Земля круглая, то значит, те, кто внизу, ходят вверх ногами и растения растут корнями вниз, так почему они не падают в этот космический океан?

На такое замечание Романов только улыбнулся. Довод, кстати, не новый, в его мире тоже есть люди, которые до сих пор оперируют такими понятиями и считают, что Земля плоская.

– Все просто, мой друг, – и Святослав поднял с земли круглый камень, – вот скажи мне, где у этого камня верх, а где низ?

Третьяк удивленно развел брови и ткнул пальцем на ту сторону камня, которая направлена в небо, на что Святослав снисходительно улыбнулся.

– Ответь тогда еще на один вопрос, а почему ты решил, что здесь верх, а тут низ, – и Романов ткнул пальцем поочередно на обе стороны камня.

От такого вопроса Третьяк аж в ступор впал. Ну каждый же знает, где верх, а где низ, в объяснениях это вроде не нуждается. А вот как пояснить, не понятно.

– Ну там, где голова, там верх, а там, где ноги, низ.

Святослав качнул головой одобрительно.

– То есть ты имел в виду, что там, где небо, там верх, а там, где земля, там низ. Правильно я тебя понимаю?

– Ну да! – почти воскликнул Третьяк. – Вот прямо в точку ты говоришь.

– А теперь представь, что вокруг этого камня небо со всех сторон, а ты поочередно стоишь то там, то здесь. В таком случае где для тебя будет небо, а где земля?

Вот тут Третьяк вообще запутался. Парень был, конечно, силен и хитер, но хитрость эта была сродни животной, как что урвать без вреда для себя любимого, а вот решать задачи и строить умозаключения он уже не мог. На помощь пришел угр Такшонь. Тот был низеньким и не особо сильным, но голова у него соображала не в пример лучше, чем у остальных ребят.

– В таком случае, где бы он ни был, над головой всегда будет небо, а под ногами земля, так что там, где земля, всегда будет низ, а там, где небо, – верх.

Святослав снова улыбнулся и даже похлопал в ладоши.

– Правильно, Такшонь, это можно назвать теорией относительности, верх и низ для каждого человека относителен в зависимости от его расположения в пространстве, а вот земля и небо для него неизменны.

– Но я все равно не могу понять, почему мы не падаем там, внизу? – не унимался Третьяк.

– И это объяснимо очень просто… – При этом Святослав взял и подкинул камень, который упал на землю. – Как видишь, все падает вниз. Мы уже определились, что низ там, где земля, но не разобрали, почему это так. А объясняется это тем, что больший предмет в пространстве притягивает к себе меньший. Земля по своей площади и массе огромна и потому притягивает к себе все, что находится на ее поверхности. Это сила тяготения Земли, потому мы и не можем упасть в космический океан.

Все замолчали, обдумывая сказанное, даже Третьяк не знал, что на это ответить, но все же придумал:

– А почему я не притягиваю к себе Такшоня? Он же маленький, а я большой?

Тут заржали все до одного. Подначки в сторону полянина полетели со всех сторон, особенно по поводу ориентации парня. Святослав же дождался, пока ребята выскажутся, и ответил:

– Мы уже выяснили, что все на планете притягивается массой Земли, потому что она является самой большой и ничто не может даже сравниться с ней, в том числе и ты, Третьяк…

Парни снова заржали, смутив полянина.

– Да, твоя масса больше массы Такшоня, и твое притяжение сильнее, чем его, но они слишком ничтожны по сравнению с массой и силой притяжения Земли, потому они просто уравновешиваются. На Земле нет ничего, что могло бы пересилить силу ее притяжения, мы все притянуты ею и не можем притянуть из-за нее к себе никого другого.

Один из парней, мамка которого была из половцев, спрятавшись за Третьяком, возразил:

– Ну не все так однозначно, вон ты так к себе Аленку притянул, что никакая сила Земли ее оторвать от тебя не может.

Парни снова заржали, и Святослав вместе с ними. А что тут скажешь, так и есть.

Вот так ребята и проводили свои вечера после отбоя. Романов рассказывал им все, что сам знал о мире и его законах, ну и попутно развлекал их разными историями. Парни теперь подсознательно воспринимали его беспрекословным лидером, знающим все обо всем. И этот статус уже определялся не его физической силой и умением владеть оружием, а именно тем, что он был мудрее других.

Для парней же из десятка Даниила сила по-прежнему являлась основополагающим показателем лидера, и Святослав в поединке с боярычем доказал, что и сила теперь за ним, а не только ум. После этой свалки в овраге многие ребята попросились перевести их в десяток Святослава и, даже получив отказ от Рагуха, стали приходить на вечерние посиделки десятка Романова, чтобы послушать его проповеди. Вот так среди детских появился всеобщий лидер, признаваемый всеми десятками. Кстати, его десяток к весне официально стал самым лучшим. В строевой подготовке им не было равных, они перестраивались на ходу из походной колонны в клин, без труда в штурмовую колонну, мигом выстраивая стену щитов, на ходу собирали подобие черепахи. В групповых схватках и поединках один на один они если не превосходили старших ребят, то никак не уступали им. И произошло это не потому, что Святослав был такой уж хороший десятник, просто он заразил своим примером всех остальных, и его десяток тренировался в два раза больше, чем остальные. Ведь от остальных он требовал только то, на что был способен сам, а от себя требовал намного больше, чем пытался получить от него Рагух.

Когда Даниил скрылся за холмом, к Романову подошел Иеремей из десятка боярыча.

– Ты хорошо бился, не ожидал от тебя такого. Раньше мы все смеялись над вами, все отдыхают, а вы все по полю носитесь, а вот теперь понимаю, что не зря. Возьмешь меня в свой десяток?

Святослав удивился. Иеремей был одним из лучших в десятке Даниила, через год уже должен гриднем стать, а просится в самый младший десяток.

– Ну, я не знаю, староват ты для моего десятка, – неуверенно ответил Святослав.

– Что, не подхожу? – обиженно спросил Иеремей.

– Ну почему же, подходишь, ты лучше любого в моем десятке, в том числе и меня, но ведь не я это решаю. Если Рагух разрешит, переходи. Только зачем тебе это?

– Ты везучий и мыслишь не так, как мы, с тобой у меня будет больше шансов выжить. Я спрошу у Рагуха, но думаю, он не позволит мне перейти. Авторитет Даниила ему важнее моих желаний, но знай, когда весной будут выбирать сотника, я проголосую за тебя, и многие парни из моего десятка поступят так же.

Святослав даже смутился от такого неожиданного признания.

– Это честь для меня, только я не достоин ее, есть в сотне бойцы гораздо лучше, чем я.

Иеремей улыбнулся и хлопнул Романова по плечу.

– А не в этом дело, Святослав, мой отец тоже лучше на мечах бьется, чем Путята, да только он Путяте служит, а не боярин ему. Ты прирожденный вождь, думаю, что когда-нибудь у тебя будет своя дружина и, возможно, в ней найдется место для меня. У меня нет отца-воеводы, некому за меня похлопотать перед боярином, а тебе к тому времени нужны будут опытные сотники.