Александр Михайловский - Освободительный поход

* * *

3 декабря 1942 года, Полдень. Восточный фронт, группа армий «Центр», штаб группы армий в Смоленске.

Командующий ГА «Центр» генерал от инфантерии Готхард Хейнрици.

Охватившая штаб группы армий «Центр» лихорадочная суета говорила только об одном – фронт прорван. Теперь штабисты в темпе «держи вора» собирали манатки, чтобы не остаться в кольце окружения. На юге русские прорвали позиции 2-й танковой армии на фронте в сорок километров, и глубина прорыва уже достигла двадцати километров. На севере, восстановленная после разгрома прошлой зимой, 16-я армия, как и тогда, полностью разгромлена и беспорядочно отступает. Три разрыва в ее фронте (по одному на Витебском, Новополоцком и Даугавпилсском направлениях) грозят соединиться в одну большую зияющую рану общей протяженностью более двухсот километров. Разгромлен и беспорядочно отступает, открывая противнику направление на Невель, левый фланг 3-й танковой армии под Великими Луками. Впрочем, танковая эта армия лишь по названию, потому что в ее состав входят только два армейских корпуса. Танков в 3-й танковой не осталось еще год назад, после последнего и решающего наступления на Москву, которое обернулось таким же решающим провалом.

Уже определились направления главных ударов, где действуют крупные массы новейших танков, чертовски похожие на механизированный ОСНАЗ. Там дела совсем плохи: новые русские танки при поддержке большого количества самоходной артиллерии и минометов, а также прекрасно обученных панцергренадер режут немецкую оборону как раскаленный нож масло, сметая один заслон за другим. В остальных местах русское командование делает ставку на великолепно обученные лыжные батальоны, которые вооружены большим количеством реактивных минометов и пулеметов и ничем не уступающих МГ-34. По данным разведки, среди русских лыжников действуют несколько отрядов бравых финских парней, которые после подписания капитуляции по старой памяти добровольно пошли на русскую службу. Да, воистину верно утверждение, что нет более опасного врага, чем бывший союзник. Когда-то еще летом, испытав ужасное поражение на юге, наше командование вывело из Финляндии все германские части для того, чтобы штопать Восточный фронт, дырявый как решето. И теперь русские стоят в Копенгагене, а финские солдаты-добровольцы, желающие поскорее натурализоваться в красной империи большевиков, воюют против германской армии.

Подвижных резервов, способных остановить рвущиеся вперед русские панцеры, нет и не предвидится; а большая часть противотанковой артиллерии, стоящей на вооружении германской армии (37-мм «колотушки»), неэффективны против новых русских панцеров, обладающих мощным бронированием. Не спасают положение и кумулятивные снаряды к полевым пушкам пехотных полков и французским переделкам, поскольку что все русские панцеры снабжены противокумулятивными экранами, которые снижают эффективность этих снарядов.

502-й тяжелый панцербатальон (шесть новых «тигров» и столько же «четверок» с усиленным лобовым бронированием) целиком сгорел, вступив в бой с такой же русской механизированной частью, которую русский командующий поставил на острие главного удара. При этом, если судить по рапорту командира батальона гауптмана Отто Кариуса, два «тигра» вышли из строя еще на марше из-за различных технических неисправностей, а еще один «тигр» и две «четверки» были до начала боя уничтожены русскими самолетами-штурмовиками, применившими по позициям батальона кассеты с зажигательными и кумулятивными бомбами. Согласно тому же рапорту, именно дым от горящей русской адской смеси и выдал русским танкистам место засады, не дав в полной мере применить эффект внезапности.

Нашим солдатам остаются только ручные противотанковые гранаты и бутылки с бензином, с которыми они вынуждены идти против русских панцеров. За одну подбитую машину герою обещан отпуск на родину, но чаще всего при такой попытке он попадает не в Фатерлянд, а в Валгаллу, потому что прикрывающие своих танкистов русские панцергренадеры хорошо обучены, злы и безжалостны. Мало кому удается подползти на бросок гранаты, и еще меньшее количество солдат может похвастаться таким достижением перед товарищами.

Одним словом, обе русские ударные группировки уже вышли на оперативный простор, и если штаб группы армий НЕМЕДЛЕННО не уберется из Смоленска, то уже в самом ближайшем времени он сам окажется в кольце окружения. Об отводе из будущего котла основных сил группы армий «Центр» даже речи не идет. Фюрер уже потребовал от нас держаться изо всех сил и отбить большевистское наступление, после чего сообщил, что к нам на помощь уже направляются дополнительные резервы. Знаю я эти «резервы»; наверняка опять какой-нибудь евросброд, смазка для штыков, который будет с визгом разбегаться, едва завидев русского солдата с автоматом наперевес. Нормальных солдат у Германии с каждым днем все меньше и меньше, и эта война пожирает их со страшной скоростью.

В связи со всем вышесказанным, находящиеся на вершине смоленского выступа 4-я и 9-я полевые армии, а также 3-я и 4-я танковые, скорее всего, будут полностью окружены и погибнут, как летом погибла 6-я полевая армия Паулюса в Харьковском котле. Теперь видно, что осенние наступления русских были подготовительными, призванными обеспечить удобные плацдармы для зимнего рывка вперед, а настоящая мощь на нас обрушилась лишь сейчас.

С самого рассвета русская авиация бомбит тяжелыми управляемыми бомбами железнодорожные узлы в Смоленске, Орше, Витебске, Могилеве, Борисове и Минске. И если бы эвакуация и была разрешена, то вряд ли она имела бы успех. Войскам пришлось бы выходить из окружения без имущества, тяжелого вооружения, без госпиталей и без запасов, за исключением тех, которые солдаты могут унести на себе или увезти на полковых повозках и автомашинах.

С тех пор как фюрер сменил нам старого доброго христианского бога на новое арийское божество, которое все чаще и чаще зовут херром Тоффелем, положение нашей армии становится все хуже. Обещанной всепобеждающей силы так и не появилось, а вот ненависть местного населения к нашим солдатам уже переходит все границы. Солдаты тоже не остаются в долгу, а потом начинают бояться, что в случае поражения русские солдаты не будут брать их в плен.

Зато, судя по тому, с какой стремительностью русские войска взломали фронт, всепобеждающая сила оказалась на стороне большевиков. Правда, насколько я понимаю, они больше верят в количество крупнокалиберных артиллерийских стволов и плотность панцеров и пехоты на километр фронта прорыва, чем в каких-то там арийских или неарийских божеств. Что ж, это вполне понятная и рациональная вера, не то, что у некоторых… арийцев.