Михаил Попов - План спасения СССР

– Так, – громко сказал Кирилл, – все в дом. Приступаем к водным процедурам.

Вероника, Маруся и Женя Шевяков, не говоря ни слова, топая кроссовками, чтобы сбить снег, поднялись по ступеням и скрылись в доме.

Майор, приветливо улыбаясь, открыл калитку и по хорошо расчищенной дорожке подошел к Кириллу.

– Да я смотрю, тут у вас порядок, дисциплина…

– В чем дело?

– У меня к вам несколько вопросов.

– Не уверен, что обязан на них отвечать, товарищ майор.

– Подполковник.

– Не думаю, что это что-то меняет.

Иван Денисович кивнул.

– Вы правы, я тут в частном качестве. Просто нужно закончить одно дело. Думаю, вам будет интересно в этом поучаствовать.

Кирилл на несколько мгновений задумался. Потом сделал жест в сторону сторожки.

– Прошу.

Аникеев немного удивился.

– Вы по-прежнему там живете?

– Я по натуре сторож, поэтому мое место там.

Когда они вошли на кухню, Кирилл зажег свет и предложил подполковнику стул. Тот сел, забросив полы на колени и оглядываясь по сторонам.

– А что, здесь уютно.

– Слушаю вас.

– Знаете, меня интересует… скорей всего, это листок бумаги. Листок, на котором записаны некие… знаки. Часть большого текста на неизвестном языке. Мне кажется, что этот листок находится у вас.

Хозяин сторожки, собиравшийся зажечь газ, раздумал это делать и спросил, встряхивая коробок в руке:

– А почему вы решили, что такой листок существует, и почему вы решили…

– Это просто. Я знаю, что вы держали в руках, причем в течение нескольких часов, один интересный камень. Зная вашу любознательность, я не могу поверить, что вы не срисовали нанесенные на нем знаки перед тем, как отдать.

Кирилл зажег газ.

– Я угадал?

– Но…

– Вы хотите спросить, что я вам могу предложить взамен? Ничего особенного, никаких денег, боже упаси. Просто вы утолите мое любопытство, я утолю ваше.

– Любопытство?

– Да, товарищ аспирант. Не станете же вы отрицать, что с течением времени вам вся эта история с убийством кажется все более и более ненормальной. Я вам расскажу, что на самом деле происходило на даче академика Петухова в тот нервный денек, а вы отдадите мне тот листок.

– В тот денек на даче академика произошло убийство, и я его раскрыл.

– А кто спорит? Раскрыли. Но ошибкой было бы думать, что с вами кто-то соперничал в этом деле. Все, дальше я не скажу ни слова, пока не получу принципиального согласия. Ну что, махнем не глядя? Кстати, я возьму у вас только копию вашей копии, вы ни с чем, в сущности, не расстанетесь.

– Чаю хотите?

Аникеев нетерпеливо поморщился.

– Как вы, наверное, догадываетесь, не очень.

Хозяин тем не менее поставил чайник на огонь.

– Хорошо, я вам покажу свой…

– Все, начинаю выкладывать. Несколько лет тому назад где-то в районе Уральского хребта упала суперновая наша ракета. Модест Анатольевич входил в комиссию, которая занималась поисками того, что от нее осталось. В ракете был один такой блок, очень секретный, а в нем одна деталь, еще секретнее. Так вот, блок этот нашли, а детали в нем не оказалось. Хорошо, если бы не нашли ничего, можно было бы заявить, что все погибло, а тут – коллизия. Само собой разумеется, все члены комиссии, даже самые уважаемые, попали под подозрение-наблюдение. Конечно же, негласное. Постепенно круг подозреваемых сужался. В конце концов в нем осталось буквально три-четыре человека. Среди них – Модест Анатольевич. Впрямую работать с таким человеком, как вы сами понимаете, немыслимо. Тем более не имея стопроцентной уверенности. Нам было известно, что происходит на даче. Отлично знакомый вам и мне Дементий Дементьевич давно уже вызывал наш интерес. Потом вдруг появляется Барсуков, возникает американец, возникает новый сторож. И шарах – убийство!

Подполковник сел поудобнее.

– С самого начала я держался версии, что центральная фигура в деле – секретарь. Сказать по правде, я был уверен, что он и убийца. Но поскольку обязанностью моей являлось отыскание детали, а не расследование преступления, я и вел себя соответственно.

– Знаете, хотите вы или нет, но создается впечатление, что вы оправдываетесь.

– Да? Могу вас уверить – это ложное впечатление. Все сыщицкие лавры – вам, я это уже сказал. Я просто объясняю, почему не нашел убийцу. Потому что не искал. Мне нельзя было отвлекаться, я все время должен был держать в поле зрения этого гипнотизера.

– Гипнотизера?

– Это я так, для простоты. Он обладал какой-то особой техникой внушения, мог манипулировать сознанием сразу нескольких людей, причем не вводя их в транс. А уж такая девчушка, как младшая академикова дочь… кстати, вот доказательство того, что я не вел никакого настоящего расследования!

Сторож насыпал чаю в заварочный чайник.

– Какое же в ней доказательство?

– Любой нормальный следователь первым делом тряхнул бы ее. Я даже подходить к ней не стал, не то что допрашивать. Только бросил взгляд и сразу понял – мороженая.

– Что это значит?

– Ну, зомбированная, как любят сейчас писать дураки в газетах. Приходилось с такими работать по другим делам. На такого человека давить бесполезно, максимум, чего можно добиться, – истерики. Можно по-настоящему повредить психику. Кроме того, я боялся спугнуть секретаря. За ним следил, каждое слово ловил, каждую реакцию. Даже чувства перед ним разыгрывал, мол, родственник у меня сволочь, и другое. Ничего. Потом я стал подозревать как сообщника вас.

– Это-то понял.

– Стали следить и за вами. Опять-таки, доказательств никаких, одни версии и эмоции. Когда вы на станции что-то передали Дементию Дементьевичу, было решено, что хватит следить, надо брать. Взяли его. Кстати, не без труда.

Кирилл усмехнулся.

– Да?

– Именно так. Пришлось трижды прочесывать поезд, где он мог спрятаться, до сих пор непонятно. Пока он не стал убегать и сам себя не выдал…

– По его словам, он умеет становиться психически невидимым. Человек смотрит на него в упор, а видеть не видит. Гипнотизер.

– Поймали мы все же этого невидимку. И были уверены, что поймали с деталью, той самой, что вы передали ему при прощании. Но нашли только камень какой-то. Возились с секретарем больше месяца-ничего. Пришлось отпустить. Пришлось еще раз ехать на Урал. И вот там, взобравшись на гору Ак-Забыл, я вновь увидел письмена, такие же, как на камне Дементия Дементьевича. И заинтересовало меня это очень. Камень, который я видел, без фрагмента как раз в размер камня, что вы передали секретарю. Все и сошлось.

Налив чаю себе и подполковнику, Кирилл спросил:

– Там рядом с этой горою какие-то сектанты жили?

– Да, до прошлого месяца. А потом исчезли. Главным у них был некто по фамилии Куротопченко. Следов его отыскать не удалось.