Александр Тамоников - Лжедмитрий. Царская плаха

– А ты, князь, еще в отхожем месте меня окликнул бы.

– Не надо мне грубить, Григорий!

– Что я сказал грубого? Пришел в свою комнату, стал раздеваться, а тут сзади голос. Неужто нельзя было открыто сидеть и ждать? Или на улице встретить?

– Не должен я объясняться перед тобой, но придется. Визит мой сюда тайный, о нем знают только хозяин подворья и Константин Константинович.

– Так вот о чем шептались Зареба с князем Вишневецким.

– Ты переодевайся, Гриша. У нас всего час. Начнется обед, я уже уеду.

Отрепьев быстро переоделся, сел напротив Губанова, который устроился в кресле у окна, задернутого темной занавеской.

– Рассказывай, Григорий!

– О чем?

– О том, что было во дворце короля, о жизни своей в Вишневце. Обо всем, чего я не знаю.

Отрепьев вздохнул и рассказал Губанову о встрече с Мнишеком, бале, знакомстве с Мариной и, конечно же, о приеме у короля.

– Здесь, Гриша, подробней, все до самых последних мелочей.

– Да и рассказывать, князь, по сути не о чем. Король был немногословен.

Отрепьев обладал прекрасной памятью, передал слово в слово монолог Сигизмунда.

– Так, значит? – задумчиво произнес Губанов, поднял голову. – А ведь это очень хорошо, Гриша.

– О том же говорили князь Вишневецкий и пан Мнишек.

– Это очень хорошо. Но ты не расслабляйся. Ежи Мнишек теперь потребует у тебя много уступок.

– А что я могу ему дать? Вот эту одежду шляхтича? Так она не моя. Я за нее платил.

– Нет, Гриша, платьем не отделаешься. Мнишек станет требовать земли, города, большие деньги.

– По-моему, сейчас ему придется много вложить в мой поход.

– Это так, поэтому он будет требовать письменных обещаний, дабы не только вернуть затраченное, но и получить как можно большую прибыль, а также положение при дворе. Мнишек с виду человек добродушный и приветливый. Не скажешь, что имеет столько важных чинов. На самом же деле им правит холодный расчет. Даже дочь свою он будет стараться продать как можно дороже. Так было с Урсулой, будет и с Мариной.

– Она бесценна, князь.

– Даже так? Ты влюбился?

– Да. И не скрываю этого.

– Что ж, любовь – это жизнь.

– Я готов отдать за нее все, что запросит отец.

– Отдавай, но не забывай, что покуда у тебя ничего нет.

– Но будет.

– Надеюсь, что будет. У всех, кто затеял эту большую, рискованную игру. Но с Мнишеком будь хитрее. Если начнешь бездумно раздавать обещания, то, во-первых, вес в его глазах потеряешь. Во-вторых, Ежи вытянет из тебя обещания отдать полстраны. Ты и моргнуть не успеешь. Торгуйся с ним, Григорий. Обещать можешь многое, но в обмен на реальные дела.

– Это как? Он мне гайдуков наемных, а я ему обещания?

– Иногда, Гриша, одна, казалось бы, ничтожная бумажонка стоит дороже целого войска. Так что смотри, под чем подпись ставить будешь.

– Как-нибудь разберусь.

– Придется, коли хочешь оказаться на престоле. Ладно, мне пора.

– Вопрос дозволишь?

– Мне ли дозволять великому князю? – Губанов усмехнулся.

– Не надо, Иван Петрович.

– Чего спросить хотел?

– Ты приехал сюда только для того, чтобы узнать о результатах аудиенции у короля?

– Нет. Еще что?

– Андрюша с Фадеем с тобой?

– Соскучился по товарищам?

– А если и так?

– Нет. Они в другом месте. Еще вопросы, Гриша?

– А толку спрашивать, коли ты не отвечаешь!

– Верно мыслишь. Храни тебя Господь.

Губанов прошел в опочивальню. Григорий с удивлением узнал, что она имеет потайную дверь и скрытую лестницу.

Эту дверь стоило запирать изнутри. Иначе любой может подкрасться ночью и полоснуть клинком по горлу. Ох уж эти польские дома, дворцы, замки. Повсюду полно разной пакости.

Утром 17 марта Мнишек пришел в комнату Григория.

Тот еще находился в постели.

– Кто это?

– Утро доброе, великий князь. Долго спать изволишь.

– А чего не поспать, коли есть возможность.

– И то правда. Но придется вставать. Нам поговорить надо.

Отрепьев окончательно проснулся.

– Что за разговор, пан Мнишек? Почему сейчас?

– Со стороны кажется, что у меня времени много, а как за дела возьмусь, так день и пролетает.

– О чем ты хотел вести речь?

– А пойдем-ка по саду прогуляемся, воздухом чистым подышим, спокойно обсудим то, что следует.

– Пойдем! Погода вроде теплая, безветренная. Дай только одеться.

Вскоре Отрепьев с Мнишеком вошли в сад, присели на скамью.

Отрепьев взглянул на Мнишека.

– Говори, пан.

– Думаю по прибытии в мой замок, расположенный под Самбором, устроить твою помолвку с Мариной. Завтра мы с тобой отправимся туда.

Григорий оживился.

– Это хорошо, я согласен.

– Я направил послания вельможам Литвы и Польши с просьбой о помощи.

– Верно.

– Пора обсудить условия сделки.

– Что ты имеешь в виду?

Мнишек ответил прямо:

– За сбор войска и участие в походе на Москву ты должен будешь заплатить мне миллион злотых.

– Не много ли?

– Другой, царевич, запросил бы гораздо больше.

– Продолжай. Думаю, это еще далеко не все.

– Правильно думаешь. Ты передашь Марине в полное владение Псков и Новгород со всеми землями и людьми, естественно.

Отрепьев усмехнулся и спросил:

– Мне прямо сейчас отдать тебе деньги и ключи от городов?

Мнишек же оставался серьезным.

– Нет, великий князь, деньги ты выплатишь, когда взойдешь на престол. Тогда же отдашь Марине Новгород и Псков.

– Ну, хоть так.

– Но обязательства эти ты должен подписать сейчас. Они будут скреплены печатью князя Вишневецкого, а позже и Губанова.

– А ты не думал, что я могу обмануть? Сейчас дам любые обязательства, подпишу все, что захочешь ты, князь Константин, пан Адам, да хоть сам король, а взойду на престол и откажусь выполнять обязательства, заявлю, что дал их под давлением да угрозами?

– Ты умный человек, великий князь. Кому как не тебе, не раз подвергавшемуся смертельной опасности, знать, как хрупка наша жизнь. Сегодня человек пышет здоровьем, радуется жизни, строит планы на будущее, ласкает красивую жену, а завтра вдруг ни с того ни с сего хватается за грудь и падает замертво в своем счастливом и богатом доме.

– Намекаешь на то, что меня за обман ждет смерть?

– Я ни на что не намекаю, великий князь. Просто говорю, что наша жизнь хрупка. Ее беречь надо, не подвергать опасности и риску без особой нужды.

– Понял тебя. Бумаги уже готовы?

– Конечно.

– И когда ты все успеваешь, пан Мнишек?

– Тружусь, не покладая рук.

– Когда свадьбу сыграем?

– Тоже после того, как взойдешь на престол.

– Я не хочу так долго ждать.

– Может, и раньше, но в любом случае после взятия Москвы.

– До этого никак?

– Нет. Не будем больше об этом.

– Хорошо, я подпишу бумаги.

– Тогда идем ко мне.

Мнишек с Отрепьевым прошли в дом.