Анна Коэн - #Зерна граната [litres]

Какой бы корыстной и циничной ни была кабатчица, ее очерствевшее сердце не могло оставаться равнодушным к смерти собственной племянницы, Доротеи. Луиза же вся одеревенела. Не осталось ни единого чувства, кроме ледяной ненависти к тем, кто сотворил все это с ними. Вместе с тем она осознавала, как ловко Сильвио Мартинес выставил виновником казни Милошевича. Если бы за этим действительно стоял Борислав, бывший член Комитета и искушенный политик, он бы не позволил так трепать свое имя. Нет, здесь за кулисами прятался другой, он дергал за ниточки и диктовал реплики тем, кто выходил на сцену. Нужно быть полным идиотом, чтобы купиться на такой грубый фарс.

Луиза вела сеньору Менендез через весь город, стараясь не смотреть по сторонам. Люди еще долго будут питаться увиденным: судачить, толковать, выдумывать новые подробности за вечерним стаканчиком. У кого-то даже хватит наглости заявиться в «Пух и перья», чтобы посмотреть в глаза горю Пилар.

Когда они наконец добрались до дверей заведения, Луиза достала ключ, спрятанный за рассохшимся косяком, ввела женщину и заперла дверь изнутри. Сегодня «Plumas y plumones» не принимает гостей.

Девушка усадила Пилар за стол, потому что была не уверена, что та не сползет по стойке на пол, сняла мантилью, куртку и бросила их на спинку стула. Затем взяла чистый стакан и плеснула туда самого крепкого питья, что нашла на полках. Поставив выпивку перед затихшей Пилар, Луиза занялась делом.

Задрав обе рубашки – красную Доротеи и свою белую, она проверила бинты. Проступившая утром кровь засохла, побурела, взявшись зудящей коркой. Это хорошо.

– Кто еще остался в городе?

Женщина не ответила. Тогда Луиза подошла к ней вплотную и присела на корточки, не заботясь о том, что юбка метет заплеванный пол.

– Пилар, мне нужно знать. Кто остался в городе?

Та долго глядела на девушку запавшими глазами и наконец просипела:

– Только я. Я одна, – и разрыдалась.

Луиза не стала утешать ее объятиями и уговорами, хотя должна была поступить именно так. Ей все равно не по силам усмирить ту боль, что останется с Пилар до конца. Вместо этого девушка сконцентрировалась на том, чтобы сохранить кабатчице жизнь.

В полу за стойкой была одна особая доска: если ударить по ее краю каблуком, та поднималась. Затем следовало засунуть руку в образовавшийся провал, подцепить край и вынуть квадратную крышку, скрывавшую «оружейный гроб». Если алькальд задался целью выжечь банду до последнего сочувствующего, хранилище нашли бы с легкостью.

Луиза оглядела тайник. Все ружья, винтовки и даже дымовая шашка исчезли. Их забрал брат. Единственное, что еще покоилось на дне, – увесистый мешок патронов и два обреза. Не удивительно, что владелица кабака, где зачастую бывает неспокойно, держит оружие под стойкой. Другое дело – пули здесь были для карабинов, отлитые в Кантабрии, и их было многовато для усмирения пьяных драк пальбой в потолок.

Лу выудила из тайника мешок и один обрез, завернула оружие в несколько полотенец и отложила к патронам. Ушедшим в горы все это точно пригодится.

Также она осмотрела каждый столик из тех, что обычно занимали люди Венделя. Под парой из них точно были скругленные крепежи-лапки, куда можно было подвесить кинжал или револьвер. И не зря – под самым дальним столом обнаружился тупой и кривоватый нож, больше похожий на кухонный. Луиза взвесила его на руке, сочла бесполезным и вонзила в стойку. Позже Пилар разберется, что с ним делать.

Напоследок девушка проверила щели в полу, наличники окон и рамы, в которых красовались по стенам аляповатые плакаты с танцовщицами кабаре.

На этот раз уловом оказался маленький, не больше наперстка, сверток с незнакомым ей порошком. Луиза развеяла его в очаге, перемешав с золой, а кусочек ткани сожгла. Мало ли.

Все это время Пилар не двигалась с места, время от времени поднося стакан ко рту. Ее лицо обвисло, морщины почернели, как глубокие трещины в земле, а вечный блеск азарта в глазах потух. Луиза смотрела на тощие опущенные плечи, выглядывающие из воланов блузы, и почему-то не чувствовала жалости. Может быть, потому что кабатчица сама никого не жалела. Особенно себя.

«Она оправится», – подумала девушка, а вслух спросила:

– Есть тут какой-нибудь потайной выход? Мне нужно увезти все это.

Пилар покрутила в узловатых пальцах стакан, плеснула в него добавки и слабо хмыкнула:

– Смеешься?..

– Не думаю, что способна.

– Это только кажется. Я схоронила троих женихов. Родителей. Мужа. Сестру. Ее дочь. А скольких потеряла ты, девочка?

Луиза тряхнула волосами, избавляясь от пут вкрадчивого голоса. Этот голос мог петь так, что слышащие его теряли головы. А ей сейчас голова была нужнее всего.

– О потерях мы поговорим позже. Мне нужно выбраться из города засветло, но ноша слишком велика, чтобы не привлекать внимание. Патроны я бы еще спрятала на поясе под юбкой, но ружье… Оно слишком большое для меня. Так есть потайной ход или нет?

– Нет, – бросила Пилар, опустошая очередной стакан. Она была крепкой женщиной, но Луиза опасалась, что такими темпами она заснет под столом, не дав ни ответов, ни советов о том, как выехать из города живой.

– Хорошо. – Девушка обошла столик, уселась напротив сеньоры Менендез и схватила ту за костлявые руки. – Слушай меня внимательно, Пилар. Я могу уйти прямо сейчас, всего лишь завесив лицо. Я могу оставить все, чем наследили люди моего брата в твоем заведении, и тебя схватят. Мне плевать так же, как тебе было наплевать на нас. Слышишь? – Луиза тряхнула ее так, что медные браслеты звякнули о стол. – Мне твоя помощь не нужна. Тебе нужна моя помощь. Выбирай – показать мне безопасный проход или завтра же болтаться в петле. Выбирай, Пилар, сдохнуть или жить?

Женщина снова всхлипнула, и Луиза разжала пальцы. Когда она успела стать такой? Непримиримой, жесткой.

– Нет никакого прохода. – Кабатчица отвернулась, порывисто вытирая щеки. – Думаешь, в балладу попала? Где герой незаметно исчезает из-под носа толпы альгуасилов в обнимку с красоткой?

– Я ухожу.

Угроза не попала в цель.

– Как хочешь. – Сеньора Менендез подхватила кувшин с вином за глиняную ручку и направилась к лестнице, ведущей в жилые комнаты над залом.

Через минуту Луиза осталась одна в гулко-пустом зале. За окном проснулся ветер и принялся раскачивать ставни на скрипучих петлях. Девушка в беспомощности уронила голову на стол. Она всего лишь хотела встряхнуть Пилар, напомнить ей, что та живая, сильная и решительная, но вышло ровно наоборот.

Лежа щекой на выскобленной столешнице, Луиза думала так усердно, что заломило виски и заболели глазные яблоки. Она не могла ждать до темноты. Вечером сюда начнут ломиться люди, а если кабак не откроет двери, кто-нибудь доложит властям. Просто из желания запустить аттракцион «поймай бандита» снова. Это легко – стоит только бросить слово-монетку в нужное ухо.