Александр Башибузук - Эмигрант. Его высокоблагородие [litres]

Я подошел к кассе и разменял десять фунтов стерлингов на фишки по фунту и еще десятку на цветные пестрые кругляши номиналом по шиллингу.

Игровой зал пока еще был полупустой, но возле одного из рулеточных столов все-таки уже собралось несколько человек. Три солидных хорошо подвыпивших господина, явно неевропейской наружности в фесках, но в смокингах, явно задавшихся целью выиграть, но не вполне понимающих, как это сделать, и четвертый, довольно молодой французский офицер. Эдакий еще безусый юноша с взглядом горящим, в парадном лейтенантском мундире. Вот этот как раз был совершенно трезв и воплощал в жизнь какую-то игровую тактику, но, судя по побледневшему лицу, не очень преуспевал в этом.

Н-да… стратегий и тактик игры в рулетку множество, порой весьма сложных, даже основанных на математических расчётах. Не буду спорить об их достоинствах, но я просто знаю, что классный крупье по своему желанию забрасывает шарик в любой из секторов игрового поля на свое усмотрение в четырех случаях из пяти. И конечно же никогда не станет попадать в чрезмерно загруженный фишками участок. А этот дилер, судя по всему, как раз относится к мастерам своего дела. Поэтому вопрос, куда ставить, для меня уже решен.

Я понаблюдал немного за игрой, глянул написанные мелом на дощечке лимиты ставок и скромно примостил пять одношиллинговых фишек в сектор из четырех цифр, на наименее занятом участке игрового поля.

– Ставки сделаны, господа! – крупье элегантным отточенным движением запустил шарик по колесу.

С легким жужжанием костяной кругляш метнулся по бортику из полированного красного дерева, несколько раз звякнул, подскакивая словно живой по перегородкам, на мгновение замер и, окончательно угомонившись, наконец провалился в ячейку.

– Десять, черное, четное, господа! – хорошо поставленным голосом объявил крупье и аккуратно поставил хрустальный маркер на пустой квадратик рядом с моей фишкой.

Турки возбужденно загомонили, одна из их ставок все-таки цепляла выигрышный номер. Тот факт, что они одновременно с этим проиграли раз в десять больше своего выигрыша, османов, похоже, совсем не беспокоил. Французский офицер остался внешне бесстрастным, но по плеснувшейся в глазах злости стало ясно, что и в этот раз фортуна благополучно его миновала.

Дилер умело сгреб фишки с проигравших номеров к себе в базу, а затем, виртуозно отсчитав выигрыш, подвинул его лопаточкой ко мне.

«Ну вот, что и требовалось доказать. Не бог весть какой приемчик, но при должном везении бабла слегка срубить можно. Тридцать пять шиллингов, почти два фунта чистого дохода…» – машинально отметил я и подвинул крупье фишку чаевых. Никогда не жмотничаю и другим не советую, потому что понятие ответной благодарности персонала тоже реально. Ну что, продолжим?

Через сорок минут игры мой капитал увеличился на шесть фунтов с небольшим, после чего, посчитав свою миссию выполненной, я решил прерваться и немного осмотреться. Гораздо больше рулетки меня интересовало место, где игроки играют сами с собой без участия казино. Аглаи все еще не было видно, и ноги сами принесли меня в бар. Ну а куда еще?

Едва сделал заказ, как рядом со мной у стойки приземлился лейтенантик. Сказать, что он был опечален, это ничего не сказать; по юной, еще неиспорченной армейскими пороками мордашке в буквальном смысле бродили тучи.

Я молча поприветствовал его бокалом с коньяком Lafontaine десятилетней выдержки.

Француз пришел в себя, цапнул рукой поданную барменом рюмку мятного ликера, ответил мне тем же и представился:

– Эмиль де Лувиньяк, лейтенант армии Французской республики.

– Георг Корф.

– Вы немец? – мгновенно насторожился Эмиль.

Я мягко улыбнулся:

– Русский, месье лейтенант, русский. Хотя, если углубиться в мое генеалогическое древо, пожалуй, там сыщется датский след.

– Прошу прощения, месье Корф, – француз слегка смутился. И тут же вежливо сподхалимничал: – Мне очень понравилась ваша тактика игры…

Между нами завязался достаточно приятный непринужденный разговор, во время которого я дал лейтенанту несколько советов игры в рулетку и одновременно выведал, что он служит во французском штабе оккупационного контингента, где занимается банальной бухгалтерией. А еще то, что де Лувиньяк собирается сегодня непременно крупно выиграть, а на рулетке просто разминался.

– Это обыкновенная математика, – с жаром втолковывал он мне. – Не более того. А я, между прочим, закончил математический факультет Сорбонны. Так что, граф Сальваторе будет сегодня повержен в пух и прах.

Первым моим желанием было образумить раздухарившегося юношу, больно уж пришелся он мне по душе своей чистой наивностью, но уже через мгновение я взял себя в руки и мысленно обругал последними словами.

«Совсем рехнулся, идиот. Не иначе перенос так подействовал. Какая, в задницу, симпатия? Работать за тебя кто будет? Тебе что, контакт в штабе лягушатников помешает? Да еще и бухгалтер? Да тут вообще шикарная делюга рисуется, так что пусть проиграется до нитки щегол, а потом возьмешь его тепленького и даже не укаканного…»

– Знаете, месье Георг, я приглашаю вас! – завершил свою мысль лейтенант. – В качестве моего секунданта. Где-то через час начнется большой покер, и я уже в заявке. Очень интересный состав участников наметился.

– Почему бы и нет. Кстати, расскажите мне об этом графе Сальваторе.

– О! – восхищенно воскликнул Эмиль. – Это великий игрок! Он даже…

После его рассказа у меня наметились некоторые смутные подозрения. Ну что же, посмотрю обязательно.

Наконец появилась Аглая. Лейтенант мгновенно сделал на нее стойку, разве что слюни не пустил. Впрочем, он куда-то сразу умелся, оставив нас наедине.

– Как вы? – я подал девушке бокал с шампанским. – Держитесь?

– Держусь… – едва заметно кивнула Суровцева. – Уже лучше. Дамы здесь интересные, если не сказать больше.

– Вы умница…

Тем временем в клубе произошли некоторые изменения. В главном зале быстро соорудили сцену, а вышколенные официанты как-то разом исчезли, сменившись не менее предупредительными молодыми красивыми девушками в костюмах восточных одалисок, почти не скрывавших их прелести. Пуговкин со товарищи сменили репертуар, вовсю наяривая разухабистые мелодии. Откуда-то потянуло сладким дымком гашиша, а народ вокруг оживился, явно в предвкушении чего-то интересного, и стал усиленно налегать на шампанское.

Но дождаться этого «интересного» мне было не суждено, потому что опять объявился де Лувиньяк и потащил нас с Аглаей в приватные игровые комнаты. Правда, госпожу Ниссен на полпути опять перехватила баронесса. И это к лучшему, потому что дам рядом с игроками не оказалось вовсе. Для наблюдателей было устроено нечто трибуны, откуда они могли беспрепятственно следить за игрой, но приближаться к столу не участвующим в розыгрыше строго запрещалось.