Сергей Зеленин - Реинкарнация

В этом месте, куда я приехал, посреди Волги находится — ближе к нашему берегу, узкий и длинный — километров на пять, остров. На нём раньше — по словам Лузера, жили паромщики, сейчас он пустовал. Ниже по течению Волги с Солнечной Пустошью граничили, так называемые — Приреченские Земли. Почва здесь для земледелия слишком бедная, поэтому здешние крестьяне больше налегают на рыбную ловлю, охоту, всяческие ремёсла и отхожие промыслы… Помещиков здесь нет, земли принадлежат казне. Выше по течению — болотистые и заросшие лесом земли, практически безлюдные, переходящие в Болота, откуда в тридцатые годы и будет прорыт канал в Солнечную Пустошь…

Забравшись в место, где меня не видно с дороги, я развёл небольшой костёр, разогрел сухпаёк, вскипятил в походном чайничке воду, заварил чай… Пока готовил и завтракал, по Волге проплыло в разных направлениях несколько старинных пароходов. Заснял все эти плавучие раритеты на видеокамеру.

Плотно позавтракав, я прилёг поспать до обеда. Потом двинулся дальше по грунтовке, ведущей вдоль Волги к Нижнему Новгороду. Один раз навстречу попался мужик, едущий по каким-то своим делам на телеге. Еле успел свернуть с дороги, вовремя услышав скрип деревянных осей его телеги — встречи с местными мною пока не были запланированы. Расслабился, блин. Хорошо, что мужик расслабился больше — спал, по-моему…

На велосипед был установлен счётчик расстояния… Проехав сколько надо, я свернул к берегу. Где-то здесь должен быть зарыт клад — шесть килограммов серебряных монет…

Два дня прошли впустую — не считая рыбалки, конечно. До обеда я ловил рыбу, после обеда до ужина искал клад. После ужина опять ловил рыбу… Где-то втайне, в глубине души, могу признаться себе, что я не так за кладом поехал, как порыбачить непуганую рыбу. И, не прогадал! Ловились такие экземпляры, которые я в двадцать первом веке только по телевизору или в интернете видел! Трех-четырёх килограммовые лещи и язи! Пятикилограммовые щуки! А, судаки какие! Даже, попался один небольшой осётр — килограмм на пятнадцать… Как-то раз, такое что-то «попалось» — что не смог от дна оторвать, сколько не пытался. Решил уже было, что зацеп — мол, за корягу или притопленное бревно зацепился… Но, тут «бревно» как дёрнет! Германская «плетёнка», толщиной ноль три миллиметра, не выдержала. И, это очень хорошо! В противном случае оторвались бы мои руки…

Всё это я фиксировал на видео: у меня было три видеокамеры — одна на голове, налобная… Ну и, настроенные для съёмок слева и справа. После того, как от Барыги уволился я, в основном только тем и, занимался, что рыбачил. Последнее время пристрастился снимать процесс на видео и выкладывать свои — наиболее интересные с моей точки зрения, ролики в Иннет. Но то, что я за эти три дня наснимал, так это — ваще! Просмотров будет… Миллион! Нет! Десять миллионов! …Чёрт, а я тщеславный, оказывается…

Наиболее крупную рыбу я потрошил, резал на куски, обильно пересыпал солью и складывал в пластиковый мешок. Это на прокорм Лузерам.

На третий день, вечером — так и, не найдя никакого клада, я решил закругляться. Мешок был полный, увести бы… Свои продукты и водка кончились, одну рыбу кушать — конкретно надоело. Дождусь вечера и, по холодку, домой. Жаль, только, что клад не нашёл…

Пока ждал вечера — уже не рыбача, увидал нечто интересное: по Волге бурлаки тащили баржу… Оказывается, ещё водится такое! К пароходам то я, уже привык… Наснимал их столько, что можно было б смонтировать документальный фильм: «Речной транспорт России конца девятнадцатого века». Некоторые, так близко к берегу шли, что я и, без бинокля мог разглядеть пассажиров, которые бывало, приветливо махали мне руками. Как, то раз — в первый вечер, с одного «круизного лайнера» на борту которого звучала весёлая музыка, а по палубам гуляла нарядная публика по мне из чего-то шмальнули. По-пьяни, не иначе… Я тоже уже слегка накатил, поэтому открыл «канонаду» из «Осы» в ответку. Естественно, обошлось без жертв и разрушений.

…Как, не заснять такое! На носу баржи, ну не дать, не взять — Стенька Разин, гордо стоял весьма колоритного вида купец. Ну, может приказчик… Я снимал его, а в мозгу моём проходил неторопливый мыслительный процесс: Ну и, кто вообще, мог спрятать тот клад — если, не имеется поблизости крупных селений? Только, вот такой же ухарь-купец — проплывающий мимо… А, как он мог спрятать — если, он на барже плывёт, а не по берегу идёт? Да если бы и, решил ноги поразмять и по здешним лесам пёхом пройтись, он что? С собой такую тяжесть взял бы? Значит, что? Значит, тот купец — в семнадцатом веке, которым датируется клад, спрятал клад во время стоянки на берегу. Бурлаки то, не пароход — требуют регулярного отдыха. И, на ходу жрать не умеют — не лошади… Да и, лошади не умеют. И лошадям нужен отдых!

А, где может быть стоянка бурлаков? Ну, только в удобном для причаливания месте — а, ни где попало. А, их — удобных мест, не так уж и, много… А, ну-ка, проследим за бурлаками!

И, я пошёл за ними против течения. Далеко уйти не должны — уже вечер. Пора им на отдых устраиваться…

…Точно! Пройдя ещё версты три, бурлаки подтянули баржу к берегу, заякорили её, развели костры и, давай вечерять. По обрывкам разговоров, им даже по чарке водки налили… Я тоже — доев то, что у меня ещё оставалось, не разводя костра улёгся спать.

Проснулся, когда бурлаки уже готовы были отчалить. Слегка светало… Однако, шустро они!

Ещё, два часа прождал, когда бурлаки утянут баржу за пределы прямой видимости. Да, прикидываю скорость транспортировки грузов — когда пароходов ещё не было! Осторожно, держа «Осу» наготове, приблизился к лагерю… Ну, слава Богу, никого! До обеда ищу клад, после обеда, не смотря на результат — сваливаю. Даже, ночного холодка ждать не буду…

Лагерь бурлаков состоял из нескольких десятков землянок и шалашей различных эпох изготовления и, по большей части разрушенных. Сразу видно — лагерь редко посещаем. Бурлаки, по ходу, вымирающий вид тяги…

До обеда я безрезультативно искал клад на территории лагеря и в землянках. Находил всякую всячину: гвозди, обломки ножей, медные монеты и свинцовые круглые пули. Даже, наконечники стрел… Клёвый кистень нашёл, заныканый в углу одной из землянок. Боне в музей подарю.

Долго я, короче, искал… Пока, наконец, не дошло — не будет купец в лагере, на виду у всех закапывать своё серебро! Может, так дело было: при нападении на лагерь купец побежал в лес и успел спрятать там свои деньги…

Ладно, поищу ещё и, в лесу, пока батарейки на металлоискателе окончательно не сядут. Через полчаса: о, чудо! Свершилось! Я нашёл клад, под одним из деревьев!

…Что то, определённо не то! Шести килограмм серебряных монет, здесь — стопудово, нет. Килограмма два — не более в горшке, называемом в древности «кубышкой». …О! Зато, есть в нём шесть золотых монет! Берём, берём!!! Опять, золотая лихорадка, чёрт бы её побрал…