Сергей Зеленин - Реинкарнация

— Му-му, му-му-му му-му…

— Достаточно, потом доскажешь… Следующий!

Полина Андреевна, тоже волнуясь и сбиваясь, изо всех сил пытаясь опять не разозлить меня, рассказала, что когда я тогда кинул детворе деньги… Ну, перед тем, как мы с семьёй Му-му «сбежали» из трущёб, то самые сильные и наглые ребятишки быстро расхватали брошенные мной монетки да бумажки, а проигравшие в «борьбе за выживание» увязались незаметно за нами… Ну, да! Это поначалу мы рванули. Потом, из-за дочерей Егора, скорость пришлось резко сбросить. И извозчик, которого мы позже поймали, тоже — как на грех, попался какой-то полусонный, с такой же раскумаренной лошадью… Так, что неудивительно, что за нами проследили, не отстав, даже такие полудохлые детишки.

Проследовав за нами до Постоялого Дома «скелетики» поселились в кустах на пустыре неподалёку. Да, точно — есть такой пустырь и кусты на нём… Я ещё планировал выкупить этот пустырь и на нём автодром устроить — «чайников» учить и автогонки за деньги устраивать… Построили там шалашик из подручных материалов и спокойненько там себе жили-поживали. На следующий день связались с дочерьми Му-му и, те им хавчик носили… А я всё думал, что так много на еду уходило?! Каюсь, грешил на Му-му. Приглядевшись на «скелетиков», снова высунувшись из-за фургона, заметил: да, не такие они, уже и «скелетики»! Отъелись, слегка, на моих харчах. Перед самым отъездом, подтянули и Тихоновну… Потом, когда Му-му с семьёй двинулся в Солнечногорск, запрыгнули потихоньку в фургон, затащили туда же, и Тихоновну, благо старушка лёгонькая и сухонькая и ненамного превосходит их габаритами. В фургоне накрылись разным барахлом и незаметно ехали, пока их — аж за Балахной не обнаружили, когда Му-му полез в фургон за овсом для лошадей.

— Ну, не везти же их было обратно! — совсем разволновалась Полина Андреевна. Дааа! Дилемма… По ходу, придётся открывать ещё и детский приют! Приют имени Мишки Квакина [22] Отрицательный персонаж произведения А. Гайдара «Тимур и его команда» — как всегда осенило на название…

Я прошёлся вдоль подобия строя «скелетиков», заглядывая им в глаза. По годам им где-то от пяти, до двенадцати лет. Мальчиков трое — самых маленьких, девочек пятеро. Во! Даже, двойняшки есть!

— А, родители вас не ищут?

В ответ самая старшая девочка — лет двенадцати, черноволосая, долговязая и тощая, как спортивный велосипед, но бойкая как воробушек, которая — как я понял, была у них заводилой, ответила:

— Смеёшься, дяденька? Будут они нас искать, как же… Наши родители только и думают, чтоб мы побыстрее сдохли!

Я подошёл к девочке вплотную, посмотрел ей в глаза, приставил палец к носу и тихо, но «страшно» сказал:

— Никогда, никогда, слышишь, девочка? Никогда, не говори так о своих родителях! Думать — думай, что хочешь. Но, вслух не говори! Понятно, девочка?!

Девочка фиг испугалась:

— Понятно, чего тут не понятного…

— Как зовут?

— Настя.

— Будешь, Настя, старшей пионервожатой…

— Кем, кем?

— Потом объясню…

Я подошёл к Тихоновне:

— Вы кем этой гоп-компании приходитесь?

— Ась?

— Кто они вам? Дети, внуки или просто, племянники?

Старушка замялась, вместо неё ответила опять Настя:

— Да, никто она нам. Прибилась откуда-то. Но дороже, чем родная мать…

— Ещё раз, что-нибудь нехорошее про мать услышу — задеру юбку и выпорю похлеще родного отца!

Ага! Испугалась она, а как же!

— А, давай! Ни разу, родной отец не порол! В основном, не замечал — когда как обычно пьяный, а так — в ухо бил, когда трезвый и злой…

Нет, ну вы видали? Ох и, хапну я с ними горя, чуйка у меня есть!

— Встать в строй! — рявкнул я.

«Подходи, как-нибудь — когда подрастёшь. Так, по попке отшлёпаю!», — хотел добавить, но сдержался.

— Назначаешься, Тихоновна, директором этого дурдома… То бишь, детдома.

— Чаво, это?

— Таво, это. Будешь рулить приютом, Тихоновна. А, эта чертовка пусть будет у тебя помощницей…

— Настюха, то? Настюха помошница…

Тьфу, ты блин! Ну ладно, потом разберёмся…

Ну, чё делать?

— Егор! — обратился я к Му-му, — выдай из фургона пайку на пару дней этой шайке и езжай с семьёй в Замок.

— Михалыч, — это я Громосеке, — садись с ними. Фургон и лошадей поставите в гараж… В конюшню, то есть. Накачай им воды для питья, готовки и поения лошадей. Пускай, в общем, располагаются — а ты им помоги… Комнату я им сам подберу — подумаю ещё, какую… Наверное ту — угловую, она побольше. Временно разрешаю в оранжереи костёр палить — для готовки… Понял, да?!

Подумал. Подумал… Что ещё?

— Ладно, езжайте.

Теперь с «скелетиками»…

— Степан! У нас есть ещё дом, побольше и поцелее? Для детского приюта?

Степан на минуту задумался:

— Побольше есть. Поцелее — навряд ли…

— Ну, пойдём посмотрим тот, что побольше. Эй, бандформирование! Собрали шмутки и строем за мной!

Да… Дом был, ещё тот. Хотя стены и крепкие, но нет ни окон ни дверей. Пол земляной… На крыше ошмётки соломы… Куча битого кирпича и иссохшей глины на месте печи…

— Ну, располагайтесь. Не царские палаты, конечно — но, по любому лучше того подвала!

Вернувшись в Замок, я первым делом провёл беседу с Дамой:

— Вот, Катерина в этой комнате ты будешь жить…, — я показал ей комнату для прислуги, рядом с комнатой Громосеки, — извини, конечно, но удобств никаких. Пока. Дверь на первое время какой-нибудь тряпкой завесь… На эту ночь я дам тебе матрасик, а потом помогу обустроиться. В твои обязанности входит поддерживать порядок на первом этаже Замка, в моей комнате и в комнате моего человека… Видишь у костра того головастенького?

— Того дедушку?

— Зовут его Борис Михайлович… Ну, ни такой уж он и, дедушка… Просто жизнь у него была трудная… Вроде, как у тебя. Этот человек мне очень нужен и, ты должна за ним… Ну, уж очень прислуживать!

Я под новым углом посмотрел на Даму — она очень изменилась к лучшему с момента нашей встречи. Хотя, конечно, шрам с левой щеки никуда не делся и ранняя седина и преждевременные морщинки сильно портили её облик, но похорошела и помолодела она несомненно… Вот, что значит здоровый образ жизни!

— Прислуживать — это значит присматривать, готовить, стирать и прочее по женской части… Насчёт чего другого, ну ты понимаешь, про что я? …Это твоё личное дело. Понуждать я не буду. И, его я тоже предупредил. Чтоб не очень… Понятно?

— Понятно…

Что-то уже надоело, будучи в собственном Замке самому себе еду готовить…

— Готовить умеешь?

— Нет. Меня не учили…

— А чему тебя учили?

— Вышивать, вязать, музицировать… Танцы… Французскому…

— Здесь тебе это пока не пригодиться. Ну, ничего! Дам тебе книгу — по ней научишься готовить. Стирать же — вообще, проще простого. Стиральная машина у нас есть. Если чего не умеешь — обращайся к Борису Михайловичу. Он человек очень отзывчивый и добрый, а руки у него, ну просто золотые! — пропиарил я Громосеку, — Борис Михалыч!