Сергей Зеленин - Реинкарнация

Так, как за ужином планировалось устроить нечто вроде производственного совещания, у дверей выставил «часового», в виде Му-му. Дело в том, что Дама, ожив, стала проявлять излишнее любознательность… Пару раз ловил её за подслушиванием. Нет, никакого злого умысла, просто врождённое женское любопытство. И, глядеть она на меня стала… Ну, как-то по-особенному! Как бы, это выразить… Ну, как бы я сам глазел на живых марсиан? По такому поводу, как-то раз наехал на Громосеку:

— Что-то твоя «морковка» стала нос сувать туда, куда ей совать не положено… Ты ей «случайно» по ноутбуку наши фильмы не показывал?

— Да, нет, что ты, Вова…, — а у самого глазёнки так и забегали.

— Ты что, Михалыч? Совсем сбрендил? — я сунул свой кулак под нос Громосеки, — хочешь под монастырь, в буквальном смысле слова, подвести?!

— Что, ты своими заготовками размахался? — ощетинился тот, — ну, смотрим мы с ней фильмы… Ну и, что?! А что ещё с ней делать? Не трахаться же всю ночь напролёт — не в том я возрасте!

Ну, это полный отпад! Ничего себе, нашёл откоряку…

— …Да ты не боись, Вова, — примирительно добавил Громосека, после нескольких минут тягостного обоюдного молчания, — никому она ничего не расскажет. Она тебя обожествляет — чес слово, не вру! Ну и, у нас с ней не простое трахалово, а любовь… Внушил ей, что если кому сболтнёт, то заберут меня далеко-далеко отсюда…

Ну, надо же! «Любовь» у них… Охренеть. Вот же старый, лысый пенёк! Надо будет поговорить наедине с Мозгаклюем — пусть «поработает» с Дамой, «запрограммирует» её язык за зубами держать.

Ещё доставляли некоторое неудобство вездесущие дети… Где бы я не появлялся, весь-де меня окружала стайка детишек. Особенно доставали своей непосредственной назойливостью «скелетики» во главе с Воробушком и, дети — как мы «теперь» говорим, из «неполных семей». Раньше говорили просто — «сироты»… И, поневоле приходилось с ними общаться: кому-то что-то посоветовать, кому-то что-то рассказать… Отвечать на детские «почему»… Кому конфетку дать, а кого отругать… Приходилось и подзатыльники отвешивать — куда же, без них! И, всюду эти детишки свои любопытные носы совали. Кроме конюшни-гаража, конечно и полуэтажа под холлом. Те всегда заперты на замок были. А так, весь Замок был как проходной двор… Ну, правильно, в нём же «школа» расположена и «учебная мастерская» — где Громосека готовит для меня «Левшей».

…За ужином-планёркой я сказал:

— Через три дня я, месяца на два, уезжаю в Нижний… Знаете, да? Ваша задача — все силы на «школу». Кадры — вот наше слабое место! Если, мы не подготовим за пять-десять лет квалифицированных рабочих, то нам амба. Короче, что хотите делайте, но большинство… Подавляющее большинство этих ребятишек — до двенадцати лет, особенно, должны к весне бегло читать, писать, знать четыре действия математики и таблицу умножения, как свои пять пальцев. На геометрию налегайте — это основа чертёжного дела. Никаких, там, каникул… Не хрен ребёнку отдыхать — он свой отдых ещё не заработал!

— Ты говорил, что из Нижнего учителей пришлёшь…, — Боне, по ходу, быть учителем, особенно не улыбалось.

— Пришлю, но не более одного-двух. С учителями в это время не очень. К тому же, наши жилищно-бытовые условия пока не позволяют. Не к вам же, в эту комнату их подселять! Послушают ещё, ваши разговоры и, настучат кому следует…

— Конечно, конечно…

— Я тут внедряю игру в бирюльки…, — народ захихикал, — к весне надо отобрать самых лучших бирюльщиц из девочек. Это будут будущие работницы часовой промышленности.

— Это ты здорово придумал! — подал голос Мозгаклюй.

— Кроме бирюлек есть ещё целая куча развивающих игр, Женька… Вот ты и, возьми это дело под свой личный контроль. Катя, пассия Бориса Михайловича, будет преподавать грамматику, Василий Григорьевич — математику… А ты, Женька, плотно возьмись за развивающие игры. Если тебе самому это в лом, то найди среди местных того, кому это будет в кайф, напиши ему подробные методички, научи и психологически подготовь… Впрочем, не мне тебя учить. Ну и, усовершенствуй мотивации учеников. Придумай сделать так, чтоб они сами на учёбу ломились!

— Я тебе, что? Макаренко?

— Я тебе ещё когда, сказал найти «Макаренко»? Где он? Так, что извини… Пока ты им будешь.

— Ладно. Спецназовцев психологически готовил, пролетариев — тем более, как-нибудь подготовлю…

— Давай, не «как-нибудь» — а, как надо! От тех «спецназовцев» твоя личная жизнь напрямую не зависела, а от этих «пролетариев» зависит.

Боня рассеяно ковырялся ложкой в тарелке…

— У кого, какие вопросы ещё будут? …Вот ты, господин районный агроном, что кисляк смандячил, увидев озимое поле?

— А то, что угробили вы тот участок земли…

Мне вспомнилось, с каким трудом людям — только что чуть не умершим от голода далось то поле и, я суть не подавился овсянкой приготовленной на ужин Громосекой…

— Неправильно вы вспахали, — похлопав меня по спине, продолжил Боня, — а, мотоблоком — вообще нельзя было…

— Почему это, объясни?

— Да, потому, что мотоблок разбивает землю в пыль.

— Ну, вот те раз! Что, вообще нельзя им пахать?

— Почему, нельзя? Можно. Только не здесь… У нас здесь почва особенная! Ну, или же другое навесное оборудование надо было применить…

— Ну, извини! Пахали тем, что было. А, конным плугом и лопатами, тоже неправильно пахали?

— Тоже, тоже…

— А, как правильно?

— Ты, что? Мой «роман» не читал?

— Читал. Только я как-то это место прое… Недопонял, короче.

— Понятно… Ничего, ничего! — непонятно отчего повеселел Боня, — в нашей истории — реальной, тоже половину земель в Пустоши запороли — пока методом научного тыка не научились. Свою методику сельскохозяйственной обработки земли разработали, взяв за основу метод Овсинского.

— Метод Овсинского? Извини, но мне это ни о чём не говорит. Ты бы просветил меня… На всякий случай.

— На случай, если со мной что-нибудь случится? — посмотрел поверх очков Боня.

— Все мы под Ним, — я перстом указал вверх, — ходим… Обидно будет, если такой опыт пропадёт!

— Да, пожалуйста… Метод Овсинского позволяет в засушливых местах увеличить урожай раза в два. А в Солнечной Пустоши, даже в два с половиной, три раза…

— Короче, Склифосовский! Видишь, Жека опять засыпает. Подробности потом на бумаге изложишь…

— Изволь! Отказываемся от глубокой вспашки отвальным плугом и, заменяем её на безотвальное рыхление — на глубину не более пяти-шести сантиметров. Суть вот в чём: не нарушается капиллярный слой на глубине — значит, улучшается водоснабжение семян грунтовыми водами… Семена ложатся на плотный ровный слой почвы — всходы появляются дружно, минимизируются потери урожая от неравномерного созревания.