Сергей Зеленин - Реинкарнация

— А, что? С утра нельзя было в гости заявиться?

На это Крёстный свистящим, пронизывающим шёпотом ответил:

— А мы такие гости, что по ночам приходим…

Хорь коротко, ехидно хохотнул. Мельком взглянув на него, так, что Хорь заткнулся, Крёстный продолжил:

— …Надеюсь, ты ничего не имеешь против?

— Ну, пришли, так пришли… Не выгонять же вас на ночь глядя! Не по-русски это.

В этот раз ощерились в волчьих оскалах все — типа, заулыбались от моей удачной шутки. Даже, Сильная Рука, стоящий у дверей зала.

Подождав, когда веселье стихнет, я продолжил:

— …Так, что привело ко мне столь, по ходу, уважаемых людей? Может, надо чё?!

Крёстный достал из кармана золотой портсигар, выудил из него сигарету с золотым ободком и, с лёгкой издёвкой спросил:

— Не возражаешь?

— Да, нет! Что, Вы?! Курите на здоровье…, — получилось несколько двусмысленно, — пепельница на журнальном столике.

По ходу, разговор пошёл не по первоначальному плану, поэтому Крёстный на ходу перестраивался… Прикурив от очень дорогой по виду золотой зажигалки, он сделал пару затяжек и спросил:

— …Среди нумизматов нескольких областей России, с осени ходят легенды об неком долговязом человеке, который заявляется к ним и предлагает купить по не очень дорогой цене монеты — которые очень дорогие и, которых не должно быть много… Это не ты, случайно?

— Не исключено…

— Хм… А, ты в курсе, что таким образом сбиваются цены и кое-кому это может не понравиться?

— Что-то, не подумал…, — и, вправду не подумал я…

А думать то, надо было!

— А, думать то, надо было! — как будто прочитал мои мысли Крёстный.

— Ну, что сделано, то сделано! Вы же, тоже — не давали объявление в газетах, что крышуете этот бизнес и, ваши нумизматы меня об том не оповестили… Так, что накосячили мы оба. Давайте лучше поговорим об дальнейшем нашем с Вами сотрудничестве. Так сказать, на благо обоих сторон… Что это мы с Вами всё об грустном, да об грустном?!

— Хм… Резонно… Давай, поговорим! А, если я спрошу, где ты взял эти монеты, ты мне расскажешь?

— А Вы бы, на моём месте рассказали бы?

— Кто? Я? Я — нет…

— А, чего тогда спрашиваете у меня? А может, я их украл?!

Крёстный несколько минут беззвучно смеялся… Как акула. Видел я как-то такое видео. Акула на нём, конечно, не смеялась — но, очень было похоже…

— Да, кто бы сомневался, что ты их украл! А, если мы все, тебя очень убедительно попросим рассказать нам, где ты их украл?

Голос Крёстного из свистяще-шипящего, спокойно-ироничного — с оттенком издёвки, вдруг стал хриплым и угрожающим…

— Давайте, я лучше Вам одну сказочку расскажу?!

Если честно, то я уже почти обделался… Но, надо идти до конца!

— Сказочку? — по ходу, Крёстный был в ещё большом афуе, чем я! — рассказывай, только коротко. За длинные «сказочки» мы обычно язычок укорачиваем…

— Жил-был один старик и, была у него курочка Ряба…, — начал я.

Крёстный изумлённо смотрел на меня, как фельдфебель, увидевший вошь. Сидящие на диване, как-то неуловимо заёрзали — а, Сильная Рука, у дверей зала негромко кашлянул — как будто, чем-то поперхнувшись… Чё за фуйня, интересно?

— Ну-ну… Интересная сказочка получается, — прошипел Крёстный, — давай, что там дальше…

— …Ряба исправно приносил каждый вечер по золотому яичку и, Старику — на водочку с закусью хватало. И, даже на опехмелку по утрам оставалось! Но, как-то раз, Старик — в один не совсем прекрасный момент, с вечера несколько увлёкся и слишком перебрал… Встал он с утра, а на опохмелку нет! Наехал он тогда с больной головы на Рябу: мол, давай золотое яичко прямо сейчас и, всё тут! Даже, прикинь, за грудки его брал! Ряба с перепугу, конечно, поднатужился, снес яичко… Но, к вечера от стресса и обиды помер. Сидит с той поры Старик в курятнике на насесте — как петух и, чешет яйца… Причём, прикинь — свои собственные! Да, только поздно уже — никто ему золотое яичко не принесёт!

Кто-нибудь, когда-нибудь видел, как ржёт стая волков? А, я видел! Причём, только что…

Первым проржался Хорь:

— Старик! — обратился он к Крёстному. Неужели, «Старик» — погоняло Крёстного? Ё-моё…, — нет, ну очень жалко будет — если придётся зарезать такого весёлого и находчивого!

— …И, не говори! — опять зашипел тот. Обращаясь ко мне, — вот только, дошли вот до меня слухи, что ты, Ряба, не только Старику золотые яички носишь — но ещё и, к Бене нестись бегаешь… Что на это скажешь?

Ого! Не только, оказывается, я люблю прозвища давать! В принципе, «Ряба» не так уж плохо… Главное, не «петух», какой!

— Я ж, говорю: ваших объявлений в газетах я не читал… Приспичило — мне люди обратиться к Бене посоветовали…

— А тебе «люди» не поведали, какое у Бени ещё одно погоняло [29] Кличка (жарг). имеется? — почему-то наклонившись ко мне вплотную — чуть ли не на ухо, прошипел Крёстный.

— …Да вроде, нет, — не помню, чтоб Немец мне сообщал ещё какую-либо бенину кличку…

— Ещё, Беня откликается на прозвище «Сто Кусков»… Знаешь, почему?

— Да, откуда бы я знал…

Возникло смутное подозрение и засосало под ложечкой, от какого-то непонятного страха…

— А кличут его так, — продолжил шипеть Крёстный, — знающие люди, конечно, за то — что, он никому более ста кусков не платит!

— Как это, «не платит»? А если вещь, которую он покупает, — включил тупого я, — стоит больше ста кусков? Делит на части, что ли?

Крёстный опять беззвучно рассмеялся… Его подручные только криво ухмылялись — как бывшие в курсях:

— Беня — «Сто Кусков» делит на части продавца этого товара и сжигает их в своём собственном частном крематории. Так, что за тобой должок — мы тебя от смерти спасли, купив твой товар!

Мне поплохело… К счастью ненадолго:

— Конечно, с тобой мне проще дела было бы иметь — не надо через кордон туда-сюда гонять…, — как будто и, не услышав ужастики про Беню, ибо не люблю быть кому-нибудь в чём-нибудь обязанном, разъяснил я, — да и, не люблю я их… Евреев. Обманывают они! Мы же, русские, друг друга не обманываем. Ведь верно, Крёстный?!

— «Крёстный»? — изумился Старик, аж шипеть перестал, — …понятно: кина американского насмотрелся… Ну, раз ты сам назвал меня Крёстным — то принимай присягу, как у «них»!

И, он сунул мне под нос руку с огромнейшим золотым «болтом» на среднем пальце… Для поцелуя, как я понял. Ага, час!

— Крёстный, мы все же не в Америке… И, не на Сицилии. Мы в России! У нас несколько другие обычаи.

— У нас, в России принято на …идора клясться, — проинформировал Хорь.

— Да, нет…, — не глядя на того, прошипел Крёстный, — у нас, в России, принято слову верить… И, за «базар» отвечать. Ты за «базар» отвечаешь, Ряба?

— Отвечаю, Крёстный!

— Ну, тогда…, — Крёстный обвёл глазами своих людей, — Ряба — наш, понятно? Такой же вор — только ещё не «коронованный». Причём, вор мазёвый — «красный фартовщик» по «красному товару [30] КРАСНЫЙ ТОВАР — золотые изделия, драгоценности. КРАСНЫЙ ФАРТОВЩИК — опытный удачливый воp »… Или, вы всё ещё в лажу про клад верите?