Сергей Зеленин - Реинкарнация

— Вот, как?!

Ты посмотри! Ну, прям, как я. И, что мы с ним раньше — лет на …дцать, не встретились! Глядишь, моя жизнь прошла бы как-нибудь иначе… Был бы сейчас сенсеем каким, втирал бы что-нибудь в уши доверчивой молодёжи!

— В их традиционном понимании, естественно. Вместо, отдельного бойца учат не каким-то вполне определённым приёмам, путём весьма нудного заучивания, а воспитывают в нём навыки думать головой на протяжении всего поединка и принимать правильные решения при этом. Обученный таким образом боец может вмиг адаптироваться к сему угодно, к любой «работе» с любым противником, или — даже, с их целой группой… Даже, вооруженными холодным оружием!

Очень хорошие навыки! Очень полезные для чего угодно, а не только для руко — ного — махания!

— …В моей системе рукопашного боя, боец учится держать под контролем каждое своё движение — от начала и до самого конца их выполнения, правильно контролируя весь ход их выполнения — в зависимости от развития ситуации в поединке. При таком контроле своих движений, к примеру, можно мгновенно изменить направление удара — даже, в сам момент его нанесения! Причём, не уменьшая силы самого удара.

— …При такой методике, вместо «приёмов» — все действия или движения бойца объединены в так называемые «управляемые системы» и «целостные двигательные акты», соответствующие решению определённой задачи. Начало, развитие и завершение поединка происходит обязательно с «вписыванием» в динамику атакующих и защитных действий противника и, «плотным» контактом с ним…

— Понятно, понятно…

Ни фига, блин, не понятно!

— …Мало того! Рукопашный бой, конечно, это очень важно… Но, в «Русском Подхлёсте», самое главное это — ВОСПИТАТЬ ДУХ!!! Именно, дух побеждает в реальном бою, а не стиль рукопашного боя…

Вот, с этим его — последним утверждением, я был согласен на все сто! Всё остальное, до и после этого сказанное, вызывало у меня некоторые сомнения…

— …А как воспитать дух? — спросил Физрук.

— Дух закаляется в борьбе!

По себе знаю — чтоб научиться драться, надо драться. Теория, здесь вообще не поможет… Однако, Физрук имел другое мнение:

— Одной борьбы мало! Нужна ещё и, особая философия — философия бойца…

— Типа, «Бусидо»?

— Вот, вот!

Ладно… «Философию бойца» слушать не стал — потом, как-нибудь. Решил проверить на «вшивость» этого «философа» и «стравил» его с нашим самым выдающимся рукопашником — Бородой, на ринге. Ринг, если я забыл упомянуть, присутствовал в тренажёрном зале в полуэтаже…

Ну, ни чё так!

Издали казалось, что боксёр пытается «уложить спать» пьяного, но при этом сам постоянно спотыкается об что-то и, даже — падает! Хотя, надо признать, Физрук тоже — пару раз хорошо «споткнулся»… Мой Борода, дело тоже знает!

— Так Вы говорите, что и против целой группы продержаться смогёте? — поинтересовался я, когда они оба немного отдышались.

Против «целой группы», лично я знал лишь один очень хороший приём — ноги в руки и бежать, пока в памяти!

— Это, смотря что за «группа» и, сколько надо продержаться…

Группа Спеца, за исключением его самого и Тени — не вернувшихся ещё из «египетской командировки», была здесь в полном составе…

— Орлы, вперёд! — скомандовал я.

Кроме опять же Бороды, «вперёд полетели» только Бес и Гиви… Стрелок, извиняюще показал мне свои тонкие пальцы, похожие на пальцы пианиста:

— Я не боец-рукопашник, Шеф! Я — СТРЕЛОК!!!

— Ладно, ладно… Бережёшь руки, понимаю. А вы, что сидите? Особого приглашения ждёте?

— А кто их лечить — если что, будет? — кивнул Док на изготовившуюся к поединку троицу, — «скорую» будем вызывать?

— Понятно… Ладно, сидите. Ну, а вы двое, скажите мне, что больше привыкли воевать головой…

Генша и Кенвуд, радостно сообщили мне, что я их мысли читаю… Да, уж! Хотел сам уже полезть, но подумал, что если огреблю — то, потеряю малую толику авторитета среди подчинённых, а это — нежелательно… Ладно! Побудем среди зрителей…

Такая же фигня! Трое то ли боксёров, то ли каратистов «избивали» пьяного, но у них это получалось из рук вон плохо… Втроём, это у них получалось даже ещё хуже, чем у одного Бороды. Такое ощущение, что они только друг другу мешали.

Физрук постоянно — на первый взгляд, медленно и хаотично двигался, но приглядевшись, я понял, что каждый его шаг входил в цепочку последовательных и симметричных движений. Он, казалось, не мешал и не препятствовал нападающим — пропуская их удары, «скручиваясь» при этом, как бы «обкатывая» своих противников… При всём при том, Физрук постоянно находился на предельно минимальном расстоянии от своих спарринг-партнёров!

Сам Физрук бил очень редко и, но как-то малозаметно. Но, метко! Эффективно, то есть… Каждый из его ударов выглядит так: вторая его часть — это, как бы первая, выполненная в обратном порядке и, состоит из симметричных во времени и пространстве движений. То же самое можно сказать и, об защите от ударов. Максимально — на глаз видно, расслабленные конечности, при максимально быстром возврате — потяге, образовывали траектории похожие на эллипсы… Может, я как-то коряво объяснил, но по-другому объяснить, я просто не в состоянии!

Во время удара Физрук использовал не разворот таза — как все нормальные бойцы, а прямой короткий ход бедра. Я, кстати, до такого в своё время своим умом дошёл: такой удар намного мощней и выполняется, практически мгновенно и без замаха. Это даёт возможность вкладывать всю максимально возможную энергию в каждый удар. Однако, мне до Физрука, конечно…

Видя, как бойцы входят в боевой азарт, я остановил поединок.

— Ладно, хорош! Вижу, раз Вы против троих хорошо подготовленных моих бойцов продержались, значит — продержитесь и, против десятка обычных…

— Это не показатель, — с трудом проговорил Борода, страшно картавя, — спортивный поединок и реальный бой — не одно и, тоже…

— Конечно, конечно! Вы, абсолютно правы…, — добродушно улыбаясь, согласился с ним Физрук, — большинство из моих ударов запрещено на всех соревнованиях по единоборствам… Поэтому, я их не использовал.

Он подошёл к боксёрской груше и, казалось, просто приложил к ней ладонь… Неожиданно, груша согнулась, чуть ли ни пополам и отскочила — как будто, в неё с разбегу врезался головой Кинг-Конг. Сам же Физрук, казалось, просто переступил с ноги на ногу при этом и, слегка дёрнулся — как нервнобольной при тике…

Док, аж присвистнул:

— Фатальные повреждения грудной клетки и внутренних органов, несовместимые с жизнью… Мне тут делать нечего, вызывайте патологоанатома для разборки на ещё пригодные запчасти!

— Может, расскажите чё, Александр Анатольевич? — попросил Гиви, явно заинтересовавшийся, — хотя бы, в вкратце?