Иван Басловяк - Морпех. Русский Уругвай [litres]

Через неделю наведался к Владимиру Харитоновичу, отцу Жень-Шеня. Каперанг доложил, с кем уже успел переговорить и что подготовить. Пока на переселение согласились четверо его бывших сослуживцев, таких же одиноких отставников, что и он. Им, как сказали отставники, осталось только уныло ждать прихода смерти, здесь они никому уже не нужны. Но сила и энергия еще есть! Переселившись же в прошлое, они смогут реализовать свой нерастраченный и невостребованный потенциал. И пожить весело!

Еще трое согласны в принципе, но они семейные, и необходимы весьма весомые аргументы, чтобы подвигнуть их на столь радикальные изменения жизни. Тут главное то, что я могу еще предложить, кроме высокой зарплаты. И предложить именно для благоустройства жен и детей на новом месте. А вот с этим у меня – напряженка. Женщине, привыкшей к центральному отоплению, газовой плите на кухне, электричеству и т. д. и т. п., вряд ли понравится жизнь в Средневековье. Современным детишкам – тем более. Там нет тех развлечений, что есть здесь. Потому моя затея провалится, не начавшись. Люди откажутся менять шило на мыло, и будут полностью правы! Как ни прискорбно, но помощников придется искать в других местах, если не в других временах, и по-другому. Да и предложения мои должны быть такими, от которых не отказываются.

С добычей оружия намечается прогресс. Поговорил каперанг с подполковником Ивановым Петром Семеновичем. Рассказал ему все, потому как темнить со старым другом не хотел. Тот подумал и согласился помочь. Заместитель командира дивизии по технической части уже намекал ему насчет пенсионного возраста. Потому подполковник и на переселение согласен – тоже одинок. Почему-то получается так, что человеку, отдающему себя любимому делу, с личной жизнью в большинстве случаев не везет. Женился в молодости, к примеру – после окончания военного училища, а через несколько лет жена, устав от гарнизонной неустроенности, сбегает к благам цивилизации. Нет, конечно, не все так поступают. Есть женщины, что становятся своим мужчинам настоящими сподвижниками, надежной опорой, хранительницами семейного очага. Но в среде военных такое, к сожалению, встречается не так часто, как хотелось бы. Женами декабристов молодые девушки желают становиться реже, чем женами менеджеров среднего звена. А на второй брак мало кто из таких брошенных защитников Родины решается. Да и времени на встречи-ухаживания у них уже нет, как нет в обозримой близости и самих объектов для ухаживаний: в гарнизонах всегда дефицит свободных женщин. Их семьей становится воинская служба. В нее и вкладываются все нерастраченные на семью силы.

Именно так и прошла армейская жизнь подполковника. Потому терять ему действительно было нечего, а переселение в прошлое открывало многие перспективы. В том числе и на встречу с хорошей женщиной. Уж я-то знаю!

– Схема изъятия сданного на хранение или списанного на утилизацию вооружения, Ивановым предложенная, – сказал каперанг, – ущерба боеготовности дивизии не нанесет. Да и оружие не всплывет в криминальном болоте. Только деньги кое-какие понадобятся. Для смазки некоторых «механизмов». И еще надо проработать вопрос вывоза со складов.

– Тяжелое заберем через портал, – улыбнувшись, произнес я. – Только мне в обязательном порядке надо побывать на каждом из складов, с которых будет производиться выемка. И еще, Владимир Харитонович. Передайте Петру Семеновичу, что размеры предметов, подготовленных для транспортировки, должны быть не более полутора метров ширины и менее двух метров высоты. Длина не существенна. И по весу они должны быть приемлемы для перемещения силами пяти – шести человек.

– Хорошо, Илья Георгиевич, скажу. И познакомлю.

– Деньги я принесу. Доллары. Еще могу необработанные и обработанные камушки – алмазы с изумрудами предложить, и ювелирку. Правда, без пробы. Нет их еще там, откуда я прибыл. Да, еще хорошо бы с начальником медицинской службы дружбу свести. Лекарства нам тоже очень нужны, как и квалифицированные медики. А то у нас только лекарь-травник есть и алхимик с навыками средневекового хирурга.

– Да-а, проблема! Начмед в дивизии новый, недавно переведен из Москвы. За что в ссылку угодил – не знаю, но постараюсь выяснить. Есть еще люди в штабе, что помнят меня, помогут. Буду искать подходы.

– Сам не найдешь – покажешь его мне. Я сумею найти точки соприкосновений.

– Добро. А вот медиков знакомых у меня нет. Не завел, на здоровье не жаловался, не обращался. Тут я не помощник.

– Ладно, придумаю, как этот вопрос решить. Кое-какие соображения имею.

На том и расстались. Я оставил каперангу солидную пачку российских денег, изъятых у бандитов. На жизнь. Шаг в один портал, шаг в другой, этот прием я назвал «прыг-скок» – и я вновь в доме каперанга, в небольшой комнатке, выделенной мне специально для «прыжков». Но уже на два дня позже. Выйдя в зал, застал там каперанга и сухонького седого старичка с роскошными пшеничными усами. Я просканировал сознание нового персонажа, а он, хмыкнув в усы и собрав морщинки в уголках улыбающихся глаз, встал и протянул руку:

– Капитан третьего ранга в отставке Матвей Родионович Логин. На том же БДК-25, где Харитоныч командовал, машинной командой заведовал. И тогда, и сейчас зовусь Дед Матвей. Друган в гости позвал, сказал, что человек интересный будет. Это ты?

Я пожал протянутую руку. Физический контакт принес неожиданное: Дед Матвей оказался латентным телепатом, но умеющим только считывать чужие мысли и рефлекторно закрываться. Ну и хорошо! Я приоткрыл свое сознание и представился:

– Илья Воинов, граф и боярин князя Северского, основавшего в конце 16-го века Новороссийск Уругвайский. Воевода княжеский.

Внимательно посмотрев мне в глаза, Дед произнес:

– А ведь он, Харитоныч, правду говорит! Слышишь?

– Слышу и знаю, потому, как сам там уже побывал. И сына встретил, живого.

Теперь Дед посмотрел на каперанга и с изумлением произнес:

– И ты не врешь! А что молчал?!

– Что поделаешь, – притворно вздохнув, произнес я. – Как можно соврать телепату?

– Что?! – воскликнул Дед Матвей.

– Можно подумать, что вы, Матвей Родионович, о своей способности не знали!

– Я могу слышать мысли, но не всех и не всегда. Я не телепат!

– Телепат, только самородный, необученный. Если желаешь, могу из тебя, Дед Матвей, сделать полноценного.

Дед потеребил пшеничный ус и махнул рукой:

– А давай!

Я прижался лбом к его лбу. Поправил кое-что в его сознании и передал необходимые знания. Теперь Дед мог не только слышать чужие мысли, но и направленно передавать свои – разговаривать мыслеречью, настроившись на излучения мозга определенного человека. В обязательном порядке передал и умение закрывать свое сознание от чужого вторжения, будь оно целенаправленное или непроизвольное. После контакта Дед Матвей выглядел несколько обалдевшим.