Игорь Сорокин - Тендровский узел

Это было в нашей действительности. Имитировать воздушные десанты с планеров и парашютистов силами нескольких взводов разведчиков на учении невозможно, но постараться предотвратить захват крепости за трое суток, с имитацией комбинированной атаки с воды и из подземелья (так, как это было в нашей реальности), с захватом командного состава крепости, вполне вероятно. И прекращение связи Одесса – Очаков – Николаев вполне реально.

Как итог, по законам военного времени кто-то должен будет ответить за преступную халатность, возможно, потерять должность. Территориальные войска (читай – контрактные) отменить не удастся, но усилить оборону командных пунктов командованию крепости придется. Глядишь, и не сдадут крепость с ходу. Удастся выиграть несколько дней, а может, недель или месяцев в обороне Очакова. Каждая неделя контроля устья Днепра позволит отсрочить захват Перекопа и плацдармов на правом берегу Днепра.

Действительность оказалась страшнее, чем представлялась.

Операция по захвату всех запланированных объектов и очаковского узла связи прошла до обыденного просто. Наши действия по атаке с воды и из подземелья оказались просто никому не нужными. В военном порту нашли пьяное тело караульного, лежащее прямо на земле в обнимку с мосинкой на путях узкоколейки. В караулке в стельку пьяный начальник караула заснул вместе с разводящим за столом с самогоном и закуской. На 15-й батарее не спал только дневальный по КПП. На равелинах двое караульных спали на вышках, на центральном – вообще половина караула отсутствовала, полчаса потратили на уточнение количества. Охрана равелина на Очаковском мысу в полном составе, и даже большем, отмечала день рождения с кумовьями и несколькими кумушками с купанием в море нагишом. Система подземелий, предназначенная для обеспечения боевой устойчивости крепости, была заброшена. Выход из подземелий на командные пункты узлов обороны крепости оставался без охраны. Территориальные войска одним словом – не зря после войны Советский Союз отказался от таких частей.

Неожиданность происходящего не вписывалась ни в какие рамки… Зачем тактика и прочее? Зачем диверсанты и захваты прямыми атаками? Знай, кому выкатить пару ведер самогонки, и бери крепость голыми руками.

Возникает логичный вопрос, а где же коммунисты и комсомольцы? Нет их в территориальных войсках, не приживаются они среди местных. Мало что сделали они и в обороне Очакова. Немногим более двухсот оставшихся после первой волны мобилизации коммунаров создадут отдельную то ли роту, то ли батальон при захвате немцами аэродрома и переправы через Березанский лиман в районе Северного Бейкуша, вооружатся австрийскими винтовками времен Первой мировой войны, пройдутся пешком до видимости немецких танков, занявших оборону в западной части аэродрома. Затем кто-то подорвется на собственной ручной гранате, а через несколько суток, не отразив ни одной атаки и сами ни разу не атаковав, отряд эвакуируется на Кинбурнскую косу. Далее судьба их была безрадостна. Мужчины, как и абсолютное большинство коммунаров, зомбированные словно фанатики, с голыми руками будут бросаться в самоубийственные атаки на танки и пулеметы. Женщины в ряде эвакуаций и прочих трудностей на войне, не имея ни дома, ни семьи, просто растворятся в неизвестности.

Известен только один факт реальной обороны Очакова: потеря отрядом Циглера двенадцати танков и танкеток от огня 15-й батареи. Когда на батарее кончился боезапас, ее, готовую к подрыву с командного пункта, взяли диверсанты.

Разбор учения и выводы ушли в штаб флота и в управление члена Военного совета флота. Такой скандал уже через сутки оказался на рассмотрении наркома флота.

На следующее утро разгрузившаяся на Березани шаланда «Богатырь», принявшая ночью на борт разведроту флотилии и взвод морпехов с «Ударного», ошвартовалась у деревянного пирса на Кинбурнской косе у Покровских хуторов.

Вот они, особняки семьи Вольфов – главная усадьба колонии причерноморских немцев. Здесь живет семья старейшины клана и серого кардинала от политики Причерноморья и юга Украины, одного из спонсоров команды Троцкого и Ленина, олигарха сталинских времен. Наследников этого клана энкавэдэшники Сталина расстреляли сначала в 1934-м в Николаеве, а потом и в 1937 году на Березанщине, объявив одних английскими, а других немецкими шпионами. Власть, передававшаяся из поколения в поколение, вдруг потеряла прямых наследников мужского пола. Фактически к началу войны кланом стали править женщины, с чувством ненависти относившиеся к советской власти.

По окончанию войны в Очакове осталась только средняя дочь клана – Полина Белая, жена геройски погибшего в самом начале войны красного командира, она же и объединяла оставшихся женщин рода до конца 1960-х годов. В Бейкуше выжили только женщины и дети, успевшие сменить немецкие фамилии на украинские и русские. Участие дедов в начале войны в рядах Красной Армии и тяжелые ранения спасли некоторые семьи от репрессий, в том числе и нашу. Зная судьбу клана и почти 45 тысяч причерноморских немцев, я давно задумался о том, как спасти хоть несколько тысяч людей, каждого из которых, по списку, в будущем будет отлавливать и физически уничтожать всесильный КГБ Советского Союза. Именно таковой оказалась цена предательства и стоимость ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ – КРЕПОСТИ, прикрывающей устье Днепра.

Шаланда, подошедшая к деревянному пирсу, с некоторым трудом нашла себе место среди нескольких аналогичных судов и почти двух десятков баркасов.

Длинный, глубоко вдающийся в воды лимана пирс и берег рядом напоминали муравейник. В отличие от пирса в Одессе или Николаеве, здесь все словно в настоящем муравейнике. Мужчины, женщины и дети, все словно в униформе, в однообразных, серого цвета мешкообразных робах и платьях, сшитых из парусины. Непременный атрибут одежды всех – жилетка с серой меховой оторочкой из волчьего меха. Несмотря на жару, некоторые местные жители щеголяют короткой открытой меховой жилеткой из того же волчьего меха. Южное солнце уже начало припекать, а здесь все, несмотря ни на что, в шляпах и платках. Женщины еще и в передниках.

Хотя наши матросы и морпехи почти как и местные одеты в морские робы из серой парусины, высадившийся с нашей шаланды взвод выделялся своей явной чужеродностью. Идти в логово «кинбурнских волков» без сопровождения я опасался, очень возможно, что где-то в каком-то зале висят портреты Гитлера или Геббельса и даже штандарт нацистский.

Вокруг все в работе, и даже маленькие дети чем-то заняты. Словно нет войны. Вокруг немецкая речь, в которой проскальзывает достаточно много украинских слов. Немецкая речь с украинским сленгом это что-то особенное.