Владимир Сухинин - Заложник долга и чести

Я улыбнулся, приободряя ее.

— Не переживай… любимая. — Слова, которые жили во мне и в ней, прятались за показной черствостью и не находили выхода, вырвались сами из темницы смущения. Пусть с небольшой заминкой. Они, как водный поток, сломав все преграды и оголили наши настоящие чувства. Кровная связь открыла нас друг другу, без ширмы слов и шелухи сомнений. Их унесло этим потоком.

— Я с тобой пойду до конца, — сказала она.

— Мы долго будем жить долго и счастливо, — ответил я.

День тянулся словно год. Светило медленно катилось по небосводу. Вокруг лагеря в воздухе нарастала напряженность. В ауре, которая разливалась и накрывала холм, она начинала тихонько звенеть. Противник собирал силы для атаки. Он надеялся покончить со мной одним ударом. Откуда я это знал? Интуиция. Нас незримо обкладывали со всех сторон, уплотняя боевые порядки. Рок собирал силы для последней атаки.

Я сидел в трансе, работая, как живая вычислительная машина. Внутри моих слоев сознания температура росла скачками. Сотни, а потом тысячи вариантов возможного развития ситуации мелькали и просчитывались в уме, и отбрасывались как ненадежные. Рок знал, что делал и подготовился тщательно. Но, проиграв мне несколько раз подряд, он создавал немыслимый резерв мощностей, накачивая своих пророков. А что мог противопоставить я? Свою соломку против его лома.

Сквозь завесу транса я услышал тихий испуганный шепот Су.

— Он дымится! Помогите ему.

И тут же спокойный голос Ганги.

— Не трогайте моего мужа. Он знает, что делает.

Ее слова послужили толчком. Вот оно! Я знаю примерно, что надо делать! Надо отвлечь Рока. Он должен быть сегодня сильно занят. А чем можно занять могущественного противника? Только создав ему проблемы. Я хищно улыбнулся и ускорил процесс оценки обстановки. На возглас.

— Ой он уже горит! — я не обратил внимания.

Рок не учел, что я могу его атаковать. Он самоуверенно считал себя не достигаемым. Еще бы, кто может открыто ему бросить вызов. Он Бог. Он вершитель судьбы этого мира! Самый сильный. Самый опытный. Самый терпеливый. Ему нет равных. Вот это и сыграет против него. Недооценивать землян нельзя. Мы всегда отличались способностью выкрутиться. По крайней мере в СССР. Всегда знали, как обмануть сильное и суровое государство. Нельзя тащить открыто, мы спрячем. Начинают обыскивать, кидаем чрез забор. Или прячем внутри себя. Как один «водила» мусоровоза проносил водку в «Зону». Знаем по наводке, что он тащит, а поймать не можем. Раздеваем до гола, все вещи «обшманаем». Нет ничего! А стукачи докладывают, пронес. Так бы и не узнали если бы один прапор не рассвирепел и не двинул ему кулаком в живот.

— Колись, падла, где водка?

Мужик согнулся и вдруг на глазах начал пьянеть. Глупо рассмеялся и упал. Прибежавший врач констатировал — сильная степень алкогольного опьянения. Подергал веки. Заглянул в рот, храпящему мужику, а там нитка суровая за коронку привязана, потянул и вытянул рваный презерватив.

Этот смекалистый «конь педальный», как называли водителей автотранспорта, привязывал презерватив и потихоньку наполнял его «водярой». Он сам вовнутрь и проскальзывал. А когда приходил в мастерские вытаскивал его в туалете и там оставлял. Деньги забирал там же.

Так что у нас такая смекалка привита на генном уровне. Чем можно связать Рока. Естественно, гразекобрами. И не просто связать, а подсказать, кто их надоумил и притащил к нему. Главное сделать так, чтобы он обратил на них внимание, и не оставил до поры до времени в покое. Плана не было, но решение я нашел, а дальше, как карта ляжет.

Я вернулся в нормальный мир. В шатре воняло палеными тряпками. И стоял густой сизый дым.

Я поморщился.

— Вы бы хоть вход в шатер открыли. Чем на воняли так?

Гради-ил отмахиваясь, от наползающего дыма рукой, прохрипел.

— Милорд, вы на себя посмотрите. Я глянул и изумился. На месте полотняной рубашки были обгорелые тлеющие лоскуты.

— Вы зачем меня поджигали, ироды. Я вам, как любящий отец, как первый сын, как верный муж, нежный жених, мудрый учитель и брат, можно сказать, в одном лице. Кормчий, ведущий наш корабль по бурным волнам жизни… — Я замолчал не в силах еще придумать себе эпитеты.

— Милорд, ничего из того, что высказали, я не понял, — продолжая отгонять ладонью противный дым, ответил Гради-ил. — Но вы сидели думали и вдруг начали дымится, а потом на вас загорелась рубаха. Ганга сказала Вас не трогать, мы и не трогали, а открывать полог не решились. Вдруг кто-то заглянул бы, а Вы горите.

— Да? — Я вспомнил слова про дым и огонь и стал стягивать с себя обгорелые останки, достал новую рубаху и переоделся.

— Проветрите здесь и не выходите из шатра. Я по делам отлучусь. — Посмотрел подозрительно на Сулейму. — И присматривайте за ней, чтобы она опять на столб не полезла или еще чего не учудила.

— А Вы куда? — это Су. Самая непоседливая из моих спутников.

— На Кудыкину гору.

— А зачем? — донеслось мне в спину, но я уже не слушал.

Мой город рос, как на дрожжах. Башни высились над стенами, на них были подготовлены площадки для артиллерии. Только самих минометов еще не было.

Внутри все было обустроено. Если стены и башни вызывали трепет высотой крепостью и четкими контурами серого гранита, то внутри все было сделано из розового и белого мрамора. И кибуцъеры трудились над парком за стенами. Женщины, очень красивые орчанки, люди, эльфары, дворфы, пара демониц (эти-то как тут оказались)? В коротких хитонах несли на плечах сосуды с водой и кокетливо бросали на меня взгляды. Воду брали из фонтанов, расположенных в уютных уголках моего Граданахолме. Эх, красотища-то какая!

Задерживаться здесь я не стал. Выпустил из сумки троицу, непонятно кем ставшую, и те, очутившись на свободе, тут же затянули псалмы. Я махнул рукой, пусть делают, что хотят, лишь бы не развлекались.

Пожелал очутиться у подножия горы Рока, и оказался там.

У меня захватило дух. Вот это была гора! Планета, а не гора. Здесь можно было разместить десять гор Беоты. Я постоял и понял. Рок специально тратит часть благодати на поддержание благоговения попавших сюда. Следующий прыжок, и я появился возле одной из дыр. Интересно Рок меня видит, или чувствует, или ему не до того? Надо торопиться, встреча с грозным противником меня не прельщала.

— Еда! — позвал я проходчика. — Мастер Еда!

Через несколько томительных минут появился чумазый Головадвауха.

— Говори побыстрей, — пробурчал он. Недовольно посмотрев на меня, — а то времени нет. Гора огромная, долго идти будем. Каждая ридка дорогá.

— Вот, об этом я пришел поговорить. Дружище, что Вам нужно, чтобы вы побыстрее шли наверх.

— Как что, эртениум, конечно. Чем его больше, тем быстрее мы идем.