Георгий Савицкий - Позывной «Волкодав». Огонь Сталинграда [litres]

На втором «самопальном» броневике тоже вместо «спарки» пулеметов «Максим» установили спаренные немецкие пулеметы MG-42. С трофейными патронами проблем не возникало – их было в избытке.

Оба броневика должны были выдвинуться на заранее определенные позиции уже после скрытного перехода диверсантов лейтенанта Ракитина на оккупированную гитлеровцами «Заполотновскую» часть Сталинграда. В решающий момент оба броневика должны были прикрыть отход группы мощным огнем.

– Стройся! Равняйсь! Смирно! – лейтенант Ракитин оглядел бойцов НКВД. Этот разведвыход был у них не первый, и – дай Бог, не последний. – Наша задача: выдвинуться в «Заполотновский район» и устроить там нападение на полевой штаб немецкого батальона. Армейская разведка предполагает, что штаб находится именно там, но нужно будет доразведать на месте и «навести там шухера». Вопросы? Вопросов нет.

Сталинград и ночью был освещен, почти как днем. Не стихали на улицах города перестрелки. Взвивались в багровое, подсвеченное пожарами небо осветительные ракеты, заливая окрестности мертвенно-белым светом. Шарили по небу жадные лучи зенитных прожекторных батарей. Не стихали пожары в разных концах города. Трескотня пулеметных очередей, глухие взрывы были уже привычны для слуха опытных бойцов.

Вообще-то подобные рейды – это прерогатива армейской разведки. Но из-за потерь к специальным заданиям командование привлекало просто наиболее подготовленных и опытных бойцов. А таковыми были именно воины в зеленых фуражках, а еще – бойцы различных подразделений НКВД и местной милиции. Последние вообще выполняли функции проводников, хотя в развалинах Сталинграда мог сейчас заблудиться и старожил.

Виктор Ракитин уходил со своей группой в такие рейды с мрачной решимостью. Здесь лейтенант, как и его сослуживцы, становился особо опасным хищником, которого вел инстинкт убийцы. Словно оборотни, они меняли сущность, приобретая уникальные качества, но отнюдь не теряя острого рассудка и быстроты мысли, которая опережала пули.

Пара головного дозора плавно присела, один из бойцов поднял кулак над головой – «внимание». Все остальные моментально рассредоточились. Виктор юркнул за груду битого кирпича, оставшегося от стены дома, и сдвинул за спину пистолет-пулемет Судаева на ремне. Достал из массивной кобуры «Наган» с глушителем. Проверил, легко ли выходит из ножен острая хищная финка. Остальные бойцы занимались тем же. Вперед выдвинулись стрелки с бесшумными диверсионными револьверами-карабинами. В каждой подгруппе – лейтенанта Ракитина и старшины Хрящева – был пулеметчик с «Дегтярем». На стволах пулеметов тоже были массивные трубки глушителей вместо привычных раструбов пламегасителей. При стрельбе они издавали не больше шума, чем швейная машинка [12]. Пулеметчики вскинули оружие.

Звериное чутье, основанное на дремлющих, но пробужденных спецтренировками инстинктах, позволило бойцам НКВД, в буквальном смысле, учуять противника.

К советской разведгруппе приближались «коллеги» из Вермахта или из Абвера. Полтора десятка головорезов, отлично подготовленных и вооруженных. Вне всякого сомнения – задачи у них были сходными с теми, которые поставило командование перед диверсионно-разведывательной группой лейтенанта Ракитина.

Виктор, затаившись, ждал. Такую тактику его ребята использовали не раз: дождаться, пока противник не подойдет на расстояние, когда становятся видны в темноте белки глаз, а потом – разом ударить! Сначала – из бесшумных револьверов, а потом «временно оставшихся в живых» «уработать» ножами, чтобы без лишнего шума…

В дрожащем неверном свете догорающей сигнальной ракеты Виктор разглядел не совсем обычное оружие в руках у некоторых немцев. Это были массивные пистолеты «Маузер» с пристегнутыми к рукояткам деревянными кобурами. «Попаданец» Ракитин, будучи студентом-историком, мгновенно вспомнил, что автоматическими пистолетами «Маузер» модели «Schnellfeuer» вооружались некоторые специальные подразделения СС. И тут же лейтенант Госбезопасности прикинул, что его ребятам придется очень туго, если их засада не сработает. Ведь «Маузер К-96» модели «712» «Schnellfeuer» обладал скорострельностью 850 выстрелов в минуту при двадцатизарядном отъемном магазине. Да эсэсовцы их просто изрешетят!

Пистолет-карабин Маузера, кстати, был очень популярен среди искателей приключений, авантюристов и путешественников по африканским или азиатским дебрям. Известно, что именно с «Mauser С-96» молодой Уинстон Черчилль во время Суданской кампании сражался против превосходящих сил арабов. Во время битвы при Омдурмане в сентябре 1898 года дозор 21-го Гусарского полка во главе с 25-летним лейтенантом Черчиллем был окружен, но благодаря выдающейся скорострельности «Маузеров» англичане перебили всех противников. Схватка продемонстрировала несомненное преимущество полуавтоматического огнестрельного оружия перед мечами и копьями.

Позднее была выпущена еще одна модификация пистолета «Маузера», с несколько укороченным стволом. Оружие как раз и позиционировалось, как средство эффективной самозащиты путешественников. Новый пистолет получил название «Маузер-Боло» – по названию массивного ножа «Боло», который всегда под рукой путешественника. По аналогии и пистолет стал называться так же. Позднее большая партия «Маузеров» с укороченным стволом была закуплена для Советской России, и «Боло» стали переводить как сокращение от «большевик».

Однако отступать или менять планы было уже поздно. Виктор уже видел в темноте белки глаз подошедшего почти вплотную к его укрытию эсэсовца. Немец смотрел прямо на него – точнее, на ствол «Нагана». Выстрел прозвучал глухим хлопком, тише, чем пробка вылетает из бутылки шампанского. Ракитин целился в шею противника – туда и попал. Эсэсовец захрипел, забулькал собственной кровью, предостерегающий окрик был заглушен навеки. Враг ничком ткнулся в землю.

Выстрел командира стал сигналом для всех бойцов НКВД – бесшумные «Наганы» били метко. Враги валились, как подкошенные. Но все же эсэсовцы не дрогнули, уцелевшие рассредоточились и ударили плотным огнем из автоматических пистолетов «Маузеров-Шнелльфойеров». Их поддержали стрелки с автоматами MP-40. Двоих наших убило сразу же – немецкие пули просто нашпиговали замешкавшихся пограничников. А немцам и целиться-то особо не надо было – практически в упор, по темному силуэту, подсвеченному мерцанием сигнальных ракет, да еще и очередью…

Виктор почувствовал тупой удар в грудь и полетел на землю, все еще сжимая «Наган» в руке. Перед глазами лейтенанта Ракитина мелькнули огненные сполохи, небо опрокинулось непроглядной чернотой в глазах, и свет померк окончательно.