Константин Калбазов - Полководец [litres]

– Как – что? Пришла его взорвать, – весело отозвалась Алеся.

– И чем же ты будешь его поджигать? – поддержал шутку солдат, явно осознавая, что с ним заигрывают.

Армия польского короля уже два месяца стоит на одном месте, между двумя озерами, напротив ополчения объявившего рокош воеводы Острожского. Хм. Ополчения. Те ополченцы вооружены и обеспечены получше королевской армии. Просто на диво. Хотя каковы они в бою, неизвестно.

Пока все обходилось мелкими стычками, пусть и не без потерь. Но, признаться, от болячек и несчастных случаев народу померло больше, чем в тех стычках. Не хочет король серьезно лить кровь. И магнаты того не желают.

– Так возьму твой фонарь и ка-а-ак… – многозначительно протянула девушка.

При этом она показала на закрытый фонарь, висевший сбоку от входа, а иному у такого хранилища делать нечего. А потом изобразила руками большой «бум», чем вызвала у солдата улыбку.

– Шла бы ты отсюда, – отмахнулся он от нее.

– И что, вот так возьмешь и прогонишь? – игриво удивилась девица. – А если я хочу предложить тебе поразвлечься?

– Тем я могу заняться и не на посту.

– Можешь, но не за полцены. Только о том молчок. Чтобы хозяин не прознал.

– А что так?

– Выкупиться хочу. А как мне скопить деньги, коли он все забирает?

Беседуя, они перешли на эдакий польско-немецкий суржик. Ганс уже два года служит в коронном полку и проживает в Варшаве, а потому успел немного изучить язык нанимателей. Ну а как его не выучить, не все же время он на службе, да и квартирует с двумя товарищами в польской семье.

– Полцены, говоришь?

– Если тебе недосуг, то пойду кого другого поищу.

– Иди сюда, – все же купился на дешевизну солдат.

– С ума сошел? Вот так, под фонарем? А если твой хорунжий появится, так и тебе влетит, и мне не заплатишь.

– Давай за мной, – обходя погреб, позвал солдат.

Вскоре из ночи послышалась возня. Приглушенный смешок. А потом пыхтение и вздохи удовольствия. Ох и нравится, видать, девке это дело.

От этой мысли Агап нервно сглотнул и, опустив руку, поправил вздыбившееся естество. Он уж давно не был невинным. О том товарищи позаботились. Потому как полагали неправильным брать на душу грех смертоубийства, не побывав с девицей. Ну или так заявляли. Правда, распробовав тот запретный плод, парень не унял время от времени возникающую охотку, а только еще больше распалился.

Вот и сейчас мысли сами собой скользнули в другую сторону. Был он с Алесей. Не за деньгу. Сама к нему подластилась. Ох и жаркая, просто голова кругом. Она еще только беседы вела с караульным, а у Агапа уже кровь быстрее по жилам побежала. Стоило же раздаться этим сладостным звукам, как и вовсе вскипела.

Тихо, паря. Тихо. Сначала дело. Не то как будешь смотреть в глаза Александру Григорьевичу? Да и перед остальными стыдно. В первый раз доверили самостоятельное серьезное дело, а он тут о бабе размечтался. Мм… Но какая же она сладкая, зар-раза! А главное, и сам никак не разберет, с чего завелся. То ли от желания, то ли от злости. Хм. И с чего бы это?

Пару раз глубоко вздохнул и короткой перебежкой метнулся к двери в пороховой погреб. Тот выкопан по всем правилам, как и положено при организации длительной стоянки. Благо деревьев вокруг хватает, потому и землянку обустроили подобающим образом. Сухую да проветриваемую. Чтобы, когда наступит нужный час, огненное зелье было сухим и готовым к использованию по назначению.

И час этот, похоже, все ближе и ближе. Что-то зачастили в последнее время обозы с порохом. Верный признак того, что вскорости можно ожидать начала боевых действий. А это никак не входило в планы Карпова, о чем он лично поведал Александру Григорьевичу, когда отправлял на службу к воеводе инфлянтскому. Не нужно Пскову, чтобы Острожский сцепился с Августом. И чтобы армию свою распускал, тоже нежелательно. Пусть лучше стоят друг напротив дружки, пыжатся, но не грызутся. Для рокоша дело обычное.

А тут король вроде как удумал что-то. Непорядок. Один из обозов они подорвали с помощью хитрой пули, набитой пороховой мякотью. Прилетит такой гостинец в бочонок с порохом, и привет. От того каравана живых, почитай, не осталось. Но и виновников не искали, посчитав, что те уже наказаны за беспечность и вознеслись на небеса или провалились в ад.

Но вот так, чтобы не вызвать подозрений, все обозы не уничтожить. Станет известно о причастности противной стороны, глядишь, ситуация еще и обострится. А вот если случайно рванет главный пороховой погреб, тут уж дело иное. Непредвиденность, беспечность, но не диверсия.

Склад находился на краю лагеря, который за все это время ни лешаки, ни воевода ни разу не беспокоили. Острожский не хотел лишний раз злить противника. Редькин предпочел дать расслабиться, чтобы иметь возможность укусить особенно больно. Так что никаких опасений при несении службы ни у кого уже давно не было.

Потому и стоит один караульный, пока двое других беззастенчиво дрыхнут в сторонке. Случись появиться начальству, всегда можно будет сказать, что делали обход. Фонарь горит лишь у входа, а вокруг непроглядная темень. Караульным это на руку. Да только не станет никто проверять службу. Капралы да хорунжие тоже расслабились безмерно.

На двери замок. Несложный. Просто здоровый, какие вешают на амбары. Вскрыть такой труд невелик, коли знаком с тем, как он работает. Зато сковырнуть враз не получится. Ну да оно и понятно. Много ли народу знакомо с механикой? То-то и оно. А вот молотом там, топором или ломом приложиться куда проще, и ума особо не требует. Оттого и такие героические размеры, с толстой дужкой и массивными петлями.

Подумав об этом, Агап ухмыльнулся и сунул в скважину заранее приготовленную отмычку. Лешаки, конечно, и кувалдой могут. Но предпочитают все же использовать голову. И учат их самым разным премудростям. Потому как они лучшие из лучших и должны уметь далеко не только стрелять, взрывать, колоть и резать.

Есть! Замок сдался так быстро, словно его вскрыли родным ключом. Агап скользнул внутрь и тут же погрузился в кромешную тьму. Достал из внутреннего кармана небольшой карбидный фонарик и на ощупь провернул вентиль подачи воды. Обождал немного и, нервно сглотнув, крутнул колесико кресала. Пороху-то вокруг сколько! Раз. Другой. Ага. За стеклом заплясал язычок пламени, свет которого многократно усилился за счет зеркального отражателя. Работа одной из замятлинских мастерских.

Подсвечивая себе, протиснулся по узкому проходу между штабелями бочек, пробираясь как можно глубже. Нужно исключить любую возможность обнаружения закладки. Вот тут будет хорошо. Извлек из другого кармана адскую машинку с фунтом пороха. Этого вполне достанет, чтобы разрушить тонкую стенку бочонка и добраться до находящегося внутри зелья. Одна-единственная искра, и погреб разнесет в клочья. Хм. А с ним в довесок, пожалуй, и множество народу.