Константин Калбазов - Полководец [litres]

– Дагер, дружище, ты жить хочешь? – пусть и с акцентом, но вполне внятно спросил Тимофей.

Ответом ему были энергичные кивки и громкое мычание. Лешаку даже пришлось приложить к губам палец и шикнуть. Мол, не шуми. И кивок в сторону трупа. Швед все понял мгновенно и тут же прекратил всяческие попытки что-либо предпринять.

– Я сейчас выну у тебя изо рта тряпку. Попробуешь крикнуть – зарежу. Ты меня понял? – приставив нож к горлу, произнес парень.

Снова энергичный кивок и только сопение. Наверное, нос заложен. Ну да это его проблемы. С трудом, но дышит. Значит, не задохнется. А это главное. Когда Тимофей выдернул кляп, Дагер невольно простонал и тут же осекся, бросив испуганный взгляд на лешака. Тот только благосклонно хмыкнул, мол, все ты делаешь правильно, продолжай в том же духе.

– Дагер, мне бы друзей расковать. Где находится кузня?

– Направо по коридору последняя дверь слева.

– В соседних камерах пленники есть?

– В этом коридоре никого нет, в соседнем полные.

– Это хорошо. А кто-нибудь здесь еще есть?

– Наверху, – пленник скосил глаза влево, указав направление, – старший надсмотрщик, палач и его помощник играют в кости.

– Вот и ладушки. Посиди тут молча, пока я прогуляюсь. Клим?

– Давай его сюда, – поняв, о чем его просят, согласился скованный товарищ.

А когда Тимофей подтянул к нему толстяка, тут же зажал его голову между своих ног.

– Дагер, я не хочу тебя убивать. Но если ты сделаешь глупость, он сломает тебе шею. Так что веди себя тихо.

Вновь оказавшись в коридоре, Тимофей повернул сначала влево. В торце обнаружилась глухая дверь, запертая на внутренний замок. Прислушался. Тихо. Подобрал ключ, отпер, вышел в коридор. Лестница наверх. Два пролета. Еще одна дверь. Вновь подобрал ключ. Коридор с двумя рядами дверей. Одна слегка приоткрыта. Несмотря на горящий на стене факел, оттуда явственно пробивается луч света.

Подобрался, заглянул и прислушался. Так и есть. Трое. Играют в кости. Сквозь недовольный бубнеж двоих игроков слышится смешок счастливчика. Похоже, засели надолго, что не может не радовать.

Две двери, другой этаж. Возможно, и не расслышат, как будут срубаться заклепки. Но придется подстраховаться. О том, чтобы разобраться с ними, он и не помышлял. Нет, в том, что в итоге кончит всех, сомнений никаких. Вот только при этом может поднять шум. Придется вернуться с напарником. А лучше с двумя. Так, на всякий случай. Ну их эти неожиданности.

Кузница нашлась именно там, где и указывал Дагер, и была совмещена с пыточной. Для тюремных казематов обычное дело, подобное практикуется повсеместно.

Так. Помощник палача – аккуратист. Ну а кто еще будет заниматься инструментом? Разве что под строгим присмотром начальства. Все необходимое нашлось сразу. Вон несколько молотков, от маленьких до практически молотов. А вот и пара хорошо заточенных зубил. Так. Вот этот небольшой молот, средних размеров молоток и вот это зубило вполне подойдут. И еще прихватить с собой рогожу. Не помешает немного приглушить звук.

По возвращении, пока прилаживался, чтобы срубить заклепку у Клима, успел поведать о результатах разведки. Заклепки срубались легко. Это без инструмента справиться с ними непросто. А при наличии такового и умелых рук стальное жало зубила срезает сырое железо, как масло. Ну, во всяком случае, когда за дело взялся сам десятник. У Тимофея с его сложением не особо получалось.

Пока освобождали остальных, трое первых скользнули в коридор с ключами и фонарем наперевес. Надо бы обезопаситься от ненужных случайностей. Тимофей хотел было присоединиться к ним, но Клим его остановил.

– Попытай этого насчет Матвея Богдановича, – кивая на пленника, приказал десятник.

– Так ты же сказал, что казнили его.

– Доподлинно знаю только про парней. А мы своих не бросаем. Вдруг где в отдельной камере держат. Все же не простой боец, мало ли зачем еще может понадобиться, – сказал и вновь принялся орудовать молотком и зубилом.

– Дагер, где русский, которого пытали? – вновь выдернув кляп изо рта пленника, спросил Тимофей.

– Он на верхнем этаже, в сухой камере. Третья справа от лестницы, – тут же сообщил надсмотрщик.

– Это еще зачем? – удивился лешак подобному подходу.

– Здоровьем слаб, вот и поместили, чтобы не умер раньше времени.

– Ладно. Посиди еще, – и вновь кляп на место. – Командир, ну что, этого кончать будем?

– А что нам с его смерти, – отмахнулся десятник, освобождая очередного подчиненного. – Главное, чтобы шум не поднял.

– Понял. Сделаю.

Еще раз проверив путы пленника и убедившись, что связан тот на славу, Тимофей поспешил выполнить очередное распоряжение десятника, отправившись на поиски взводного. О том, чтобы освободить остальных, а русских тут хватало, не могло быть и речи. С таким числом народу из города попросту не выбраться. Но за своих они горой.

Парни уже управились с игроками и даже обзавелись какой-никакой одежонкой. Ну и вооружились трофейными ножами. Другие внизу разбирают инвентарь кузницы и пыточной. Для драки все сгодится. А без нее, родимой, им никак не уйти.

Ключ удалось подобрать без труда. Их на кольце всего-то шесть штук, от всех дверей и запоров. А вот стоило открыть дверь и заглянуть вовнутрь, как Тимофей тут же замер в растерянности. Ну никак не походил этот тщедушный старичок на их статного взводного. Ты хоть как пытай, но вот так усохнуть у их сержанта точно не получится.

– Дядя, ты кто таков будешь? – уже решив, что ошибся дверью, все же поинтересовался он на русском.

– Овечкин я, Кузьма Платонович.

– Быть того не может, – опешил парень, подавшись назад.

– Отчего же, – садясь на топчане и звякая цепью кандалов, возразил Кузьма. – Он и есть.

Хм. А ведь и впрямь заботу о нем проявляют. И браслеты на руках тряпицей обмотаны, и бинты видны, что говорит о врачевании ран, и сухо тут, и топчан с тюфяком и одеялом имеется. Словом, создали условия, хотя и видно, что досталось старику изрядно. Хм. Именно что старику. Видел его раньше Тимофей, но сейчас в сильно изменившемся Овечкине с трудом узнавал прежнего. А ведь ему не было и пятидесяти.

– Я так гляжу, из лешаков будешь. Из тех, которых прихватили на подворье Кляйна.

– А ты откуда…

– Ну так уши-то у меня есть. И надсмотрщики здесь очень даже поговорить не дураки, коли с ними по душам, а не клацать зубами, подобно озлобленному волку. От злобы пользы в основном никакой. Разум застит. Ладно о том. Я так понимаю, выниматься отсюда решили?

– Есть такое дело.

– Ну тогда и меня с собой забирайте.

– Да куда же мы денемся. Прознает боярин, что бросили тебя, так головы поотрывает. Кузьма Платонович, но коль скоро ты все ведаешь, так, может, скажешь, где держат нашего взводного?