Константин Калбазов - Полководец [litres]

– Здрав будь, Митрий! – окликнул Александр парня, распекавшего подчиненных за леность.

– Саня! – обрадовался Дорохин, тут же позабыв о провинившемся. – А где?.. – едва начал и тут же осекся сержант, приметив одинокую фигуру десятника с мрачным выражением лица.

– Прости. Не уберег я братца твоего, – понурился Александр.

– Вот, значит, как… – растерянно произнес Дмитрий.

Он тяжело опустился на неошкуренное бревно. Тут о долговечности никто не заботился, потому и материал шел в работу сырой да с корой. Не успеть завестись жучкам, и гнили не подступить. Главное – как можно быстрее поставить редут.

– Когда? – глухо спросил Дмитрий.

– Сегодня утром, – глянув на закатное солнце, ответил Александр.

– Как?

Рассказал все в красках. Какая разница, что о противнике в тылу было велено не болтать. Десятник знал, кому и что можно говорить, а где попридержать язык. Дорохину довериться можно. Не болтает и не из трусливых. Этот панику по подразделениям не разнесет. Впрочем, на всякий случай Александр его все же упредил, чтобы помалкивал.

– Погеройствовал, выходит, братишка… Схоронить-то получилось? Ты ить сказывал, вы своих не бросаете, даже павших.

– Сказывал. Но там так рвануло, что и баржу, и галеру в щепки разнесло. Агап с собой, почитай, пять сотен шведов прихватил. Только и того, что отпеть.

– Н-да-а… Схожу к полковому попу. Он сегодня едва успевает отпевать православных, – скрипнул зубами Дмитрий.

– Ты прости меня, Митрий, что братца твоего не уберег.

– Тебе-то в чем виниться, – отмахнулся парень. – Эвон нынче я своих солдат потерял. Вроде и учил исправно, и гонял нещадно. А пуля-дура все одно нашла кого пометить. Все, что мог, ты сделал: и выучил толком, и по-глупому не рисковал своими парнями. А уж как сложилось, так сложилось. Вечером поминать наших будем. И Агапа, стало быть. Придешь?

– Извини.

– Вот оно как. Не успел вынуться и опять?

– Ну так служба у лешаков такая. Нам и в мирное время покоя нет, а уж как война, так и вовсе впору за голову хвататься.

– Ты это… Береги себя, что ли. Хватит с Ольги слез и по братцу.

– Не переживай. Я шведу поперек глотки встану. С гарантией.

– Ну, тогда бывай.

– До встречи, Митрий.

Ну наконец-то в коридоре послышались шаги. Похоже, все же надсмотрщики идут раздавать пищу. Ну или то, что здесь таковой именовалось. Вот ни капли сомнений в отвратном вкусе местной баланды. Как и в том, что даже Тимоха с его голодным детством вряд ли на нее позарится. При мысли о еде желудок требовательно заурчал. Хм. Но все же не настолько, чтобы набрасываться на помои.

А вот и желтоватый свет появился в зарешеченном дверном оконце. Судя по звукам, идут двое. И как бы не с двумя фонарями. Это хорошо. Все же шансов на то, что он не останется без освещения, побольше. Мало ли как оно в драке может случиться: если у них в камере, несмотря на долгие сумерки, уже темень такая, что вытянутую руку не увидишь, то о коридорах и говорить нечего. Но так и должно быть, там ведь вообще никакого освещения. Горел вроде факел, но давно погас. Интересно, что это они так припозднились с раздачей еды?

Шаги все ближе. Ага. Света, кажется, прибавилось. И треск послышался. Ясно. В коридоре снова запалили факел. Дело хорошее. Теперь он без света не останется в любом случае. Правда, фонарь все же не помешает. Шагнул в сторону от двери, так чтобы его не рассмотрели в оконце раньше времени.

Лязг замка на засове. Тимофей сжался, как пружина, поудобнее перехватывая цепь кандалов, повисшую в его правой руке.

– Ты куда, Дагер? – донесся из-за двери голос, полный нескрываемого удивления.

– Туда, куда же еще-то.

– Ну и как, по-твоему, они будут есть? Забыл, как их приковали?

Тимоха невольно затаил дыхание, ощущая, как часто бьется сердце. Вот не приведи господь этот надзиратель согласится с напарником. Все. Иди думай, как отсюда выбраться. Он, конечно, худо-бедно заточил о камни ушко наручного браслета. И даже попытался поковырять дверь в районе засова. Но эдак он до утра провозится. Дубовая дверь и не думала сдаваться.

– Почему забыл? Помню, – рассудительно ответил Дагер.

– Ну так и пусть себе висят.

– Да по мне, без разницы. Но Ред сказал глянуть на того, что был без памяти, не окочурился ли. И если сдох, то вытащить на помойку.

– А-а, ну тогда ладно, – явно без энтузиазма произнес второй.

Щелчок отмыкаемого замка. Лязг отодвигаемого засова. Парни вдоль стен замерли. Единственное, что они могут, – это мысленно поддержать своего товарища. Пора! Оно, конечно, не с его массой выделывать такие фортели. Но весь расчет на внезапность. Если не сбить, то по меньшей мере ошарашить получится.

Тимоха ударил в дверь плечом, навалившись всей своей невеликой массой. Хм. Удачно так вышло. Или все же сказалось отчаяние. Створка засветила тучному шведу в лоб. Причем так хорошо, что тот повалился на каменный пол коридора, даже не охнув. Раздался звон разбитого фонаря, и находящаяся в нем свеча потухла.

Едва вылетев из камеры, Тимофей тут же заметил и второго, стоявшего рядом с чаном, наполненным какой-то бурдой. Шага три до него. Парень стремительно сократил дистанцию до двух. Одновременно с этим рука пошла в круговом замахе. Мелькнула мысль об удачно высоком потолке.

Хрясь! Заточенная дужка воткнулась в череп, наверняка добравшись до мозга. А даже если и нет, это не имеет никакого значения. Влажный хруст однозначно указывал на то, что кости черепа были попросту проломлены.

Хм. И этот выронил фонарь. Пусть тот и не разбился, тем не менее погас. Зато факел в торце коридора продолжал гореть с характерным треском, капая горячей смолой. Вот и ладушки. Света пока вполне хватает.

Тимофей подхватил убитого и, кряхтя, поволок безвольное тело в камеру, из которой только что появился сам. Тяжелый, зараза! Похоже, все положенное узникам съедают эти сволочи, а тех кормят чем придется.

Второй так же оказался весьма тяжел. Правда, уже начал приходить в себя. Пришлось приласкать его по затылку, вложившись от души. Хм. Управился с двух попыток. Сразу пробить этого борова не получилось. Все же масса тела и, как следствие, крепость длани подкачали. Нет, если бы насмерть валить, то одно. А вот так, дозированно, когда он еще очень даже может понадобиться… Теперь связать и в глотку запихать кусок, оторванный от его же рубахи.

Связанный Дагер пришел в себя, когда Тимофей уже затащил в камеру ведро с помоями. Ну мало ли кого принесет сюда. Пусть уж все выглядит пристойно. Заодно подобрал и оба фонаря, запалив от факела тот, что остался целым.

Обыск трупа и пленника выявил наличие у обоих по небольшому ножу. Оружием это назвать сложно, а вот как предмет быта – вполне. Впрочем, смотря что с этим делать. К примеру, Тимофей вполне может использовать с толком и эти огрызки. Также нашлась связка ключей на большом железном кольце.