Сергей Кротов - Ленинград-34

Открываю свой новый чемоданчик и начинаю раздачу слонов: швейцарские часы "Longines" — две штуки, одна логарифмическая линейка и десятикратная лупа (не забыть выцыганить у Павла микроскоп!) обрели своих хозяев.

— Ты куда сегодня, к себе? — Спрашивает Ощепков.

"Как же, к себе… Ещё перед отъездом сдал комнату, формально я уже служу в Москве. Что то меня ждёт в столице? Жилищный вопрос там ещё острее".

— Нет, к тебе, — щёлкаю никелированными замками. — я теперь в Ленинграде без крыши над головой, как и в Москве…

За окном крупными хлопьями валил снег.

Москва, Петровский парк.

8 ноября 1935 года, 17:00.

Ягода.

Тяжёлый автомобиль, плавно затормозив на подтаявшем за день первом снегу, медленно сворачивает с Ленинградского шоссе на Новую Башиловку, узкую безлюдную улочку, огибающую мелкий пруд и останавливается, перегородив собой проезд.

— Оставайтесь в машине, — коротко бросаю тоном не терпящим возражений и сам открывая дверь. — я ненадолго.

— Товарищ Ягода, — занудил с переднего сиденья Демидов, новый охранник из Оперода. — не положено…

— Сиди уж, не твоего ума дело. — Слышу за спиной неодобрительный голос всё понявшего Чертока, неоднократно бывавшего здесь. — Иван включи фары. Впереди блеснули и погасли огни другого авто, скрытого поворотом дороги. По тропинке, плохо различимой в наступивших сумерках, бреду к белой деревянной беседке, хорошо выделявшейся на фоне темных молодых ёлочек.

— Здравия желаю, товарищ Ягода. — Со скамейки поднимается высокий военный.

— Добрый вечер, Михаил Николаевич.

Вижу, что невдалеке позади беседки на дощатом мостике через пруд на фоне светлого неба виднеется тёмная фигура.

"Молодец, позаботился об охране места встречи. Ну так это и была его инициатива. Примаков с Путной, старые троцкисты, похоже, беспокоятся. Ну хотя бы по такому поводу встретиться, а то я уж думал, что после отставки Авеля Тухачевский меня и узнавать перестанет: в целях конспирации и за ненадобностью. Ан, нет! Нужен я, оказывается, ещё. У самих силёнок не хватает".

— Что произошло в Америке? — Нетерпеливо спросил маршал.

— Пока ещё получена информация не от всех источников, — мстительно неспешно начинаю свой рассказ. — но кое-что удалось узнать. Боев, начальник Амторга, ранее служивший на бронепоезде Троцкого, а позднее по моей протекции на ответственных должностях во Внешторге за границей, по моему приказу связался через американских троцкистов с Львом Седовым и предложил тому двадцать тысяч долларов помощи. С условием, что Седов поможет скомпрометировать Чаганова связью с Троцким, точнее сделать их совместную фотографию на фоне долларов. Боев передал деньги в коробке из-под конфет Гольдману, переводчику Амторга, а тот, по его словам, Чаганову с просьбой отнести конфеты по адресу гостиницы, где остановился Седов с охранником. Что произошло потом, мы знаем со слов Чаганова, Седова и мальчика-посыльного из компании, в которую обратился Чаганов. Ну и из газет, конечно.

— Почему Чаганов сам не отнёс деньги? — перебивает меня Тухачевкий.

— Потому что, — продолжаю в своём темпе. — ему позвонил представитель ГАЗа у Форда Василий Грозный и сообщил, что нашёл ему оборудование, о котором тот просил. Чаганов срочно выехал в Детройт. Седов (через нанятого троцкистами адвоката) и посыльный (наши люди отыскали и его) подтвердили, что в момент передачи коробки их задержали сотрудники ФБР. Что было в коробке они не видели. Чаганов также сказал в разговоре с нашим резидентом, что коробку не открывал. Деньги пропали. Их могли взять Боев, Гольдман, Чаганов, посыльный и ФБР.

— Что сказал Гольдман?

— Ничего не сказал, — опускаюсь на скамейку и приглашаю маршала последовать моему примеру. — он после того как узнал, что Седов арестован, возомнил себя мстителем, начал преследовать Боева и Чаганова. Пришлось его ликвидировать при попытке скрыться. Вещи Чаганова удалось проверить дважды, на корабле и на таможне в Ленинграде. Никаких следов денег. Стоимость подарков не превышает выданной ему суммы. То же самое по заключенным им договорам.

— Чем это происшествие грозит нам сейчас? — Тухачевский присаживается рядом.

— Мне — ничем. — Весело смотрю на собеседника. — НКВД провело успешную операцию по нейтрализации Льва Седова. В результате её проведения от рук троцкистов в Париже и Нью Йорке погибли наши сотрудники. Особенно удачно сложилось во Франции: постпред во Франции Потёмкин надавил на премьера Лаваля и сейчас французская полиция охотится за троцкистами, те бегут из страны. Кроме того, вчера на параде ко мне подходил Киров и поздравил НКВД с успехом. Конечно, это не совсем то, что мы планировали, но и так вышло неплохо.

— Я, конечно, рад тому, что у вас лично всё в порядке, — ядовито усмехается Тухачевский. — но не кажется ли вам, что наша общая цель от этого страдает. Для некоторых наших единомышленников в армии ваши действия могут быть восприняты как объявление войны.

"Об общих целях вспомнил, барчук-зазнайка…. предупреждает об опасности и при этом в его словах слышится угроза".

— Я, Михаил Николаевич, — выдерживаю напряжённый взгляд маршала. — в отличии от вас, всегда был за более плотную координацию нашихдействий. И об этой операции вы были также заранее предупреждены и даже участвовали в ней, отослав Ощепкова на Дальний Восток. Согласен принять на себя часть вины за провал… последствия его купированы, угрозы нам нет никакой. Напротив, я надеюсь, что разгром троцкистов во Франции поможет мне на следующем пленуме ЦК войти в кандидаты в члены Политбюро, а это — совсем другой для нас уровень доступа к верхам — присутствие на заседаниях. Что же касается троцкистов в ваших рядах, то советую вам быть поосторожнее с ними. Если Путна ведёт себя достаточно сдержанно, то Примаков когда подопьет, а вино в том вертепе, что он со своей женой Лилей Брик устроил в собственном доме, льётся рекой, позволяет себе разные шуточки в адрес Сталина и других руководителей и даже угрозы. В присутствии "богемы", между прочим, которая там днюет и ночует у него. Эти деятели искусства потом пишут доносы Агранову, а тот докладывает их мне. Пока я этот материал придерживаю, но если Примаков не угомонится я буду вынужден дать ему ход. Поступают также сигналы на Якира, Корка, Уборевича и других.

"Примолк, нечем крыть, угрожать он мне вздумал… поручик, укравший маршальский жезл. Надеюсь хватит ума сообразить, что если со мной что-то случится, то их компании крышка".

— Спасибо, что предупредили, — поднимается со скамейки погрустневший Тухачевский. — вы правы, нам надо чаще встречаться и согласовывать наши действия.

— Очень рад, товарищ Тухачевский, — поднимаюсь и пожимаю протянутую руку. — нашему взаимопониманию. До свидания.