Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

По отзывам учителей: «С первых же дней работы в школе оказалось, что пользоваться переработанным учебником очень трудно»

Активности реформаторов несколько помешала война, но процесс реформ она не остановила. В 1943 г. была создана Академия педагогических наук (АПН) РСФСР. Среди её членов-учредителей почему-то сразу оказались два математика-реформатора — А.Я. Хинчин и В.Л. Гончаров. Они взяли под контроль методику и стали готовить нужные им для реформы кадры «научно апробированных» методистов. В 1945 г. на первых официальных выборах в АПН приняты были ещё три математика-реформатора — П.С. Александров, Н.Ф. Четверухин, А.И. Маркушевич. Ни один из них ни дня не работал в школе, не знал педагогики, и внезапно они стали академиками педагогических наук.

Задача «математического развития» была абстрактно сформулирована Г.М. Фихтенгольцем еще в 1936 г. А.И. Маркушевич подсказал академикам педагогики путь решения поставленной задачи — «математическое развитие» на основе «обобщающих идей, принципов, понятий, от общего к частному. В результате дальнейшей «научной» разработки академия выдала два инновационных метода обучения — «по системе Занкова» и «по системе Давыдова». По рекомендациям Хинчина появилась новая высоконаучная методика. Учителям, соглашавшимся применять эту «методику», делали прибавку к зарплате.

Александр Яковлевич Хинчин умер в 1959 году, и основным проводником реформаторских идей после него стал Алексей Иванович Маркушевич.

Атака на школьную программу велась сразу по нескольким направлениям – дискредитация используемых учебников А.П. Киселёва, широкая пропаганда установок предстоящей реформы и формирование в обществе убежденности в ее неизбежной необходимости, «научное» обоснование установок будущей реформы и подготовка заинтересованных в ней кадров, замена «устаревших» программ новыми, отвечающими «требованиям жизни», создание новых учебников. Цель была поставлена перед АПН в докладе 1949 г., в нём было намечено, в каком направлении следует вести перестройку программы. «Направление» состояло в максимальном усечении традиционного материала ради высвобождения места для высшей математики. В частности, курс арифметики должен был заканчиваться в 5-м классе, а весь 10-й класс отводился на аналитическую геометрию, анализ и теорию вероятностей.

В 1956 г. учебники Киселёва для неполной средней школы были заменены «пробными», но пока ещё не «реформаторскими». Новые учебники и задачники готовили пока ещё классические методисты И.Н. Шевченко, А.Н. Барсуков, Н.Н. Никитин, С.И. Новосёлов. Это, отчасти, смягчило противодействие, которое оказывали эти и многие другие опытные учителя и методисты идеям реформаторов.

Именно с 1956 г., с момента «изгнания» учебников Киселёва, началось снижение качества знаний школьников. В министерство стали поступать «жалобы вузов на недостатки знаний поступающих». Этот факт отметил сам А.И. Маркушевич, к тому времени зам. министра образования, выступая на совещании-семинаре учителей в декабре 1961 г. Но он, как всегда, искажал суть дела: жалобы учителей на заметное, сравнительно с прошлыми годами, снижение качества знаний, подавалось им как «отдельные недостатки» новой, ещё не до конца отработанной программы. (См. https://almavest.ru/ru/node/1256)

Об этом же писал в своей статье 1956 года («О положении в средней школе» http://ideaidealy.nsuem.ru/nauchnoe-nasledie/o-polozhenii-v-srednej-shkole/print) биолог и философ, профессор Александр Александрович Любищев, отмечая на многих примерах, что снижение общего уровня образования началось ещё с 1949 г, не только по математике, но комплексно по всем предметам.

Никита Сергеевич сам не имел возможности оценить ситуацию. Ему доложил о проблеме академик Мстислав Всеволодович Келдыш, проследив её по присланной подборке информации, где нашлись несколько статей на тему школьного образования и короткий файлик с перечнем неудачных реформ.

Келдыш, сам будучи математиком, оценил ситуацию со всей серьёзностью, и попытался объяснить её Первому секретарю:

– Товарищи во главе с Маркушевичем предлагают ввести в школьную программу элементы высшей математики, и сделать это как можно раньше. Ну, и когда? В начальной школе? Когда дети и чисел ещё не знают? Это значит, что складывавшийся на протяжении столетия курс школьной математики должен быть разрушен и заменен курсом, заново придуманным.

– А что, действительно есть в этом такая насущная необходимость? – уточнил Хрущёв.

– По моему мнению – нет, – ответил Келдыш. – Товарищи мотивируют это необходимостью строго логичного научного изложения материала. Я мог бы понять такой мотив, если бы речь шла о выступлениях на научном конгрессе. Но в школе? Чтобы оценить строгость логики доказательства, надо сначала эту логику изучить и научиться применять. Но не в четвёртом же классе?

– Я, по-моему, ещё в 1958 году товарищу Афанасенко не рекомендовал менять учебники без крайней необходимости, – напомнил Хрущёв. (АИ, см. гл. 03-01). – Есть же учебник математики… Кто там его автор?

– Учебник Киселёва, – подсказал Келдыш. – Но замена на «переходные» учебники была в 1956 году.

– Вы сами, как математик, как учебник Киселёва оцениваете? – спросил Первый секретарь.

– Очень удачный. Содержит всё необходимое, и хорошо, понятно изложен. Сейчас пришли новые учебники, там всё намного сложнее для детского понимания. Такие учебники, способны полностью уничтожить не только интерес к математике, но и к точным наукам вообще.

– Шнирельман, я вижу, умер ещё до войны, а Хинчин и Фихтенгольц – совсем недавно.

– У них хватает последователей, – ответил академик.

– И какие аргументы приводят товарищи… – Хрущёв заглянул в записку академика, – товарищи Маркушевич, Люстерник и прочие?

– Они заявляют, что учебник Киселёва «устарел», – пояснил Келдыш. – Что за чушь? Как может устареть школьный курс математики или геометрии?

– Его можно дополнить, при необходимости, но зачем менять то, что работает? – добавил Хрущёв, ещё раз перечитывая записку. – Гм…

Он снял телефонную трубку, набрал номер Серова:

– Иван Александрович, выясни для меня один вопросик. Вот тут Мстислав Всеволодович у меня, по вопросу школьной программы по математике. Оказывается, у нас ещё с 30-х некие товарищи, – он прочитал по записке, – Шнирельман, Хинчин, Фихтенгольц пропихивали, а их последователи – Маркушевич, Люстерник, Сегал, Гантмахер, Тартаковский продолжают пропихивать новые учебники математики. Можешь узнать, по какому учебнику учат математику в Израиле?

– Прямо сейчас не отвечу, но выясню, – ответил Серов.

Продолжение истории последовало через несколько дней. На этот раз вместе с президентом Академии наук к Никите Сергеевичу пришёл с докладом и председатель КГБ.