Алекс Клемешье - Клинки кардинала

В любом случае здесь, между небом и водой, у нас имеется то преимущество, что мы можем не опасаться шпионов. Шпионов, которыми буквально кишит Лувр.

Хоть и казалось, что дальше уже некуда, но на следующий день Людовику XIII стало еще хуже. От Стена до Компьена – чуть больше пятнадцати лье, и половину этого пути король мужественно провел в карете своей сестры. Однако после недолгой остановки он пожелал пересесть в собственную карету, дабы Генриетта не видела его страданий. И что уж совсем показательно, он не стал приглашать к себе кого-нибудь из придворных, способных развеять его нескончаемую скуку, и предпочел остаться один на один с недугом.

Для барона де Бреку это была прекрасная возможность внимательно осмотреть ауру его величества – достаточно было всего лишь на мгновение переместиться в карету в Сумраке и так же незаметно вернуться обратно. Однако барон опасался, что его опыта не хватит, чтобы найти различия между действием неизвестного смертоносного яда, хитроумного заклинания, насланной порчи и настоящей болезни, перед которой бессильны королевские лекари. Здесь нужен был маг-врачеватель или ведьма-знахарка, но в свите таковых не наблюдалось, брать же с собой случайно встреченного по пути Темного целителя не слишком высокого ранга де Бреку поостерегся – никогда не знаешь, чего можно ждать от незнакомца, даже если он находится под твоим присмотром. Да и неизвестно, сумел бы врачеватель из небольшого убогого селеньица определить причину недомогания короля.

К тому же весь день за вампиром ненавязчиво приглядывал Ля Мюрэн. Если дежурный караул Иных при Людовике знал личного телохранителя Ришелье и не ждал от него неприятностей, а потому мог бы и не придать особого значения перемещениям барона (мало ли, вдруг срочное сообщение от кардинала?), то дозорный родом из Прованса мог любое подозрительное действие вампира объявить угрозой французской короне и устроить расправу.

– Я не понимаю, чего он от меня хочет! – с досадой признал де Бреку в разговоре с Беатрис. – Для чего нужна была вчерашняя демонстрация силы? Он повел себя крайне глупо, попытавшись запугать и выведать мои планы! Даже ребенок понял бы, что таким образом от меня ничего не добиться!

– Не думаю, что он настолько бесхитростен, – ответила Беатрис. – За этой простотой и прямолинейностью что-то кроется, какой-то расчет. Скажи, а если бы ты вчера на самом деле пытался проникнуть во дворец, в котором ночевал Людовик, какой была бы твоя реакция на появление дозорного караула Светлых?

– Не знаю, – пожал плечами де Бреку. – Пожалуй, такой же.

– То есть в итоге ты бы развернулся и ушел прочь? Так, может быть, на это и делал ставку провансальский мальчик?

– На то, что я испугаюсь ареста и сбегу восвояси? – удивился де Бреку.

– Откажешься от замысла. Начнешь лихорадочно искать другой способ и допустишь ошибку. Набросишься на него со шпагой. Какой вариант тебе по нраву, Этьен? Выбирай! Если бы вчера ночью ты действительно должен был что-то совершить – он бы тебе помешал этим своим явлением, признай. А значит, Ля Мюрэн очень удачно выбрал способ, каким можно оставить тебя не у дел.

– Да, он поклялся осложнить мое посмертие…

– И осложнил, насколько я понимаю. Иначе ты бы сейчас не разговаривал со мной об этом.

Не давал покоя и другой вопрос: почему ничего не предпринимают Дозоры? Видя такое удручающее состояние короля, трудно было не задаться мыслью о порче. Все проверили и не нашли следов воздействия? Но ведь приворот Бэкингема также остался ими незамеченным! Не говорит ли сие о том, что и в случае короля Дозоры оказались не слишком бдительны? Если Иные чего-то не обнаружили, это не означает, что вмешательства вовсе не было!

А может, коннетаблей все устраивает? Может, между ними существует тайное соглашение, которое позволяет закрыть глаза на происходящее? И речь не о невмешательстве в жизнь обычного человека, пусть даже он правит целой страной, а о том, чтобы позволить кому-то таким образом избавиться от Людовика? Означает ли это, что коннетабли ведут свою собственную игру, целью которой является возведение на престол более подходящей фигуры? Да, Дозоры связаны Великим Договором, не позволяющим напрямую вмешиваться в политику людей. Но – тысяча чертей! – нужно быть умалишенным, дабы искренне верить, что они не пытаются влиять на какие-то события!

А если это скрытая война между Пресветлым и Претемным? Если каждый из них продвигает по доске свою собственную пешку?

Де Бреку в сотый раз повторял себе, что здоровье и благополучие Людовика – не его забота, однако из головы не шла неразрывная связь между королем и его первым министром. Что бы ни случилось с Людовиком – в ту же минуту пострадает и Арман. А вот этого-то барону допускать никак не хотелось. Значит, следовало хотя бы попытаться разобраться с причинами скверного самочувствия короля, хоть раз поприсутствовать рядом с ним в тот момент, когда Людовик обедает, когда он засыпает, когда лекари проводят свои процедуры. И если окажется, что столь явное угасание – следствие естественных причин, выкинуть из головы эту проблему и полностью сосредоточиться на том, как помочь Ришелье прямо сейчас, пока еще он держит в своих руках бразды правления.

Но чтобы попасть в святая святых и убедиться в наличии или отсутствии пагубного вмешательства, надо было как-то избавиться от скрытой опеки неугомонного Светлого.

– Друзья, нам придется разделиться, – объявил барон, собрав своих людей в отдельную группу, чуть в стороне от основного эскорта. – Мне нужно запутать Ля Мюрэна, отвлечь, заставить его поверить, что мы занимаемся вовсе не тем, чем заняты на самом деле.

День выдался не слишком солнечный, легкие облака покрывали все небо, однако и де Бреку, и Беатрис были полностью задрапированы одеждами, а лицо и руки густо смазали бараньим жиром, смешанным с золой. Вездесущее солнце норовило пробраться сквозь складки ткани, однако пасовало перед такой смесью и не обжигало кожу. В пути вампирам приходилось неустанно отводить глаза многочисленным попутчикам из королевского эскорта, накидывать на себя «полог невнимания», в противном случае их странный внешний вид не просто удивил бы, а наверняка напугал бы и придворных, и мушкетеров гвардейской роты. Обычно, выполняя задания кардинала, отряд старался передвигаться в ночное время, но сейчас выбирать не приходилось. Если же возникала необходимость пообщаться с кем-то из эскорта, всегда можно было наложить на себя «личину».

– Зачем усложнять? – удивился Лёлю, придерживая своего коня так, чтобы собственной тенью облегчить мучения Беатрис, щурящейся на солнце из-под плотной вуали. – Давай мы с Малышом просто выведем его из строя нынче ночью – и вся недолга!