Александр Михайловский - В закоулках Мироздания

Пока я размышлял, Змей и Док освободили клиента от шлема и доспехов, попросту разрезав скрепляющие их ремешки, потом сняли с него поддоспешную кожаную куртку, на которой также имелись руны СС и знаки различия, а над нагрудным карманом была нашита полоска ткани с вышитой готическими буквами надписью «Ральф Вернер». Оставив пленного в одной исподней рубахе, изрядно пованивающей, ребята посадили его спиной к стволу небольшого деревца, связав руки сзади. Под курткой у этого кадра, кроме всего прочего, обнаружилась кобура с донельзя затертым Вальтером ППК, калибра 7,65, оружие было скорее статусным, чем боевым, потому что в обойме находилось всего три патрона весьма сомнительной сохранности.

Клиент оказался рыжим дородным детиной неопределенного возраста, с неровно остриженной клочковатой бородой, и имел довольно развитую мускулатуру, ничуть не напоминая европейцев нашего времени. Но это и понятно – доходягам в рыцарях не место, потому что даже парадно-выходной доспех должен был весить не мене десяти килограмм, а полные рыцарские латы могли оказаться примерно втрое тяжелее. Кстати, то, что этот тип на операцию напялил именно легкий доспех, говорило о том, что он не ждал никакого серьезного сопротивления и не рассчитывал на то, что ему придется вступать в бой…

Но об этом мы подумаем позже, потому что клиент уже очнулся и пялится на меня своими мутно-серыми зенками.

– Name, Dienstgrad, Einheit? (Фамилия, имя, воинское звание, должность и часть?), – прошипел я ему в лицо, – Sofort antworten, sonst wird ein Finger gebrochen. (Отвечай скорее, иначе тебе сейчас сломают палец).

Очевидно, моя размалеванная черно-зеленым тактическим гримом физиономия и костюм «Кикимора» ввели унтерштурмфюрера СС в полный стопор, потому что он только молча пялился на меня своими буркалами и ничего не отвечал.

Я сделал Змею знак и тот, зайдя за спину допрашиваемому, сломал ему крайнюю фалангу левого мизинца. Ничего личного, только дело, но этот баран завопил так, будто мы его совсем зарезали, из-за чего даже пришлось затыкать ему рот. Ну, никакой совести нет у людей – отвечал бы сразу, никто бы ему ничего не ломал.

– Фамилия, имя, воинское звание, должность и часть? – повторил я свой вопрос, когда клиент перестал извиваться. – Отвечай немедленно, иначе тебе сейчас сломают еще один палец. Какой у тебя лишний?.

– Унтерштурмфюрер СС Ральф Вернер, 3-й конный панцергренадерский регимент, командир взвода, – нехотя ответил клиент.

– Gut! – кивнул я и продолжил: – Следующий вопрос, Вернер: Численность вашего подразделения, поставленная задача и кто руководит операцией? Отвечай скорее, иначе каждую минуте тебе будут ломать по одной кости, пока не заговоришь. За нами не заржавеет.

Клиент сглотнул и посмотрел на меня своими блеклыми глазами, похожими на два заросших тиной озерца, в которых отражалась вся порочная суть этого человека.

– Что я получу, если расскажу все сразу и без утайки, господин незнакомец? – спросил он, – Я вижу, что вы совсем не похожи на тех дикарей, с которыми нам обычно приходится иметь дело, и думаю, что вы, подобно нашим предкам, попали в эти края совсем недавно.

– О твоих предках мы еще поговорим, – ответил я, – а сейчас отвечай на мой вопрос, или мой помощник продолжит ломать твои кости. Все, что я могу тебе обещать – это легкая и безболезненная смерть, которая отправит тебя прямо в объятия твоего Господина.

– Хорошо, господин незнакомец, хотя это тоже не очень-то приятная перспектива, – вздохнув, ответил унтерштурмфюрер. – В операции был задействован весь мой взвод, двадцать два конных кнехта и я сам. Командует экзекуцией командир нашего эскадрона штурмбанфюрер (майор) Макс Лемке. Нам поставили задачу отыскать двух нездешних женщин, старика и одного мальчишку и в целости и сохранности отправить их в главный замок ордена Мальборг. По всем расчетам, они еще вчера должны были выйти к этому селению, но эти тупые местные начали запираться, что никого не видели. Тогда мы загнали их всех, за исключением самых вкусных и нетронутых курочек, в храм их бога и подожгли все там с четырех концов. Правда, меня там уже не было, Лемке послал меня сюда, ловить тех, кто успел убежать, чтобы я пропустил самое интересное.

– Почему этот Лемке так поступил? – спросил я. – Разве не ты сам должен командовать своими людьми, а для начальства над постом хватило какого-нибудь унтершарфюрера?

– Поторопился, начать лапать симпатичную курочку, а она оказалась девственницей. Лемке дал мне по морде, сказал, что я замахнулся не по чину и вместе с двумя залетчиками из моих молодцов сослал подальше от веселья. Ему-то какое дело, ведь он уже не совсем человек и получает удовольствие, когда убивает бабу, а не когда задирает на ней подол.

– Gut! – сказал я и сделал знак Змею, чтобы он немедленно кончал этого отморозка. Тот вставил унтерштурмфюреру Вернеру в ухо ствол ПСС и нажал на спуск. Как я и обещал, смерть его была быстрой и безболезненной. Меня сейчас совсем не интересовала история предков этого эсэсовца, а поговорить о ней я обещал только потому, чтобы клиент заранее не догадался о моменте своей смерти.

– Так, – сказал я, – лошадей стреножить, трупы раздеть – быть может, еще пригодится воды напиться, и оттащить подальше. Работаем, парни, работаем, это дело уж больно мерзко воняет.

Полчаса спустя. Там же. Анна Сергеевна Струмилина.

Ну вот, началось… Так я подумала, проснувшись и увидев эту зловещую струю дыма, нарушающую идиллию прекрасного раннего утра – и мое сердце сразу наполнили дурные предчувствия. Тут же начались движения среди спецназовцев – командир коротко и деловито отдавал приказы, после чего четверо бойцов, измазав себе лица тактическим гримом и накинув маскировочные костюмы, отправились вперед по пути нашего следования. Несмотря на то, что все делалось четко, спокойно и без суеты, в воздухе повисло давящее ощущение опасности. Дети проснулись и тоже почувствовали что-то недоброе. Они сгрудились вокруг меня, притихшие и серьезные, заглядывая мне в глаза с тревогой и молчаливым вопросом. Я старалась успокоить их, говоря, что военные сейчас во всем разберутся. Антона так вообще трясла нервная дрожь, он то и дело ронял свою кепку, переводя свои испуганные глаза со струи дыма на меня, и в его взгляде также стоял немой вопрос, словно я могла пролить ясность на то, что происходит. К его чести, он тоже старался приободрить детей, хотя у самого голос срывался от страха. Он даже затеял с ними какую-то игру и тем самым хоть немного отвлек от начавшейся суеты.

Затем мы быстро позавтракали тем холодным мясом, что осталось от ужина, и отправились вслед за ушедшей вперед группой. Мы шли широким шагом по тропинке, петляющей вдоль подножья холма через заросли кустарника и камыша, ведомые невозмутимым и сосредоточенным капитаном Серегиным. Нам тоже передалось его настроение угрюмой сосредоточенности, и мы шли тихо, почти не разговаривая между собой, и каждый из нас думал – что ждет нас там, за следующим поворотом реки, за следующим холмом? Этот мир был для нас настоящей Терра Инкогнита.