Юрий Гельман - Перекресток Теней (СИ)

— Ну, а ты? — спросил рыцарь у Луи после паузы. — Что скажешь ты?

— Меня отвели в соседнюю комнату, и епископ Моро спрашивал меня о том же, о чем в это время спрашивали Тибо. Но я ведь ничего не знал тогда, ничего не знаю и теперь. Ни вы, сеньор, ни Тибо не говорили мне, куда мы должны поехать и с кем встретиться. Я только сейчас узнал о каком-то письме…

— Гм, предположим, — согласился де Брие. — Но для меня все же остается загадкой, как папские прелаты узнали, в каком направлении вы отправились из Парижа?

— Я сам удивляюсь, — произнес Луи, переводя взгляд с де Брие на Тибо. — И зачем еще вы понадобились самому папе?

— Ну, теперь нашему папе не понадобится вообще никто, — ответил рыцарь.

— Почему? — спросил Луи, преданно заглядывая в глаза де Брие.

— Потому что не далее как два дня назад папа Климент навсегда оставил сей бренный мир и вскоре предстанет перед Господом.

— Как! Папа умер? — с искренним отчаянием воскликнул Луи.

Тибо молча смотрел на рыцаря, не веря своим ушам.

— А разве не говорил о скором ответе папы перед судом божьим Великий магистр Жак де Моле, восходя на костер? — Голос де Брие стал звонким и пафосным. — Ничто в этом мире не может быть случайным. И ни одна причина не может обойтись без следствия.

— Упокой, господи, его душу! — воскликнул Луи и неистово перекрестился. Потом добавил поникшим голосом: — Как же теперь… без папы?

— А что теперь изменится? — спросила вдруг Эстель, глядя на своего покровителя.

— Этого я не знаю, — ответил де Брие. — Могу сказать только одно: с этим папой или с другим, которого изберет конклав, с его высокопреосвященством или без него — но жизнь будет продолжаться, и главное, чтобы в душе каждого оставался жить Бог. А с этим, поверьте мне, ничего не страшно.

В это время от стола, за которым безудержно пили матросы с португальской галеры, отделилась неясная, расплывчатая фигура. С трудом преодолевая зигзаги между другими столами, эта фигура приблизилась к нашим собеседникам.

— Луи! — воскликнул пьяный матрос. — Луи, это ты, сто чертей мне в глотку!

Луи поднялся из-за стола. С удивлением и испугом он таращился на пьяного, а де Брие тем временем наблюдал за Луи.

— Ну, Луи, черт рыжий! — не унимался матрос. — Не признал, что ли? Да это же я, твой подельник Пьер! Не узнаешь? Эх, сколько кошельков мы в свое время с тобой срезали в Париже! Ну, Луи, вспомнил? Да! А теперь я в матросы подался, вот, завтра уходим. Не помню, правда, куда и зачем, но все равно! Эх, а ты как? Это твои новые друзья, что ли? Ну, познакомь! И девчонка тоже с вами? А как поживает твой старый друг, аббат Лебеф? Увидишь его, передай привет от меня.

С этими словами пьяный протянул руки, намереваясь обнять приятеля. Тот отступил назад.

— Я тебя не знаю! — воскликнул, опомнившись, Луи. Потом повернулся к де Брие и развел руками. — Я его не знаю! Он просто пьян и обознался!

— Как это обознался?! — Не смотря на сильное опьянение, матрос, назвавшийся Пьером, был искренне возмущен. — Да я твою рыжую голову из тысячи узнаю! Ты мне еще три су должен! Не помнишь? Так я тебе сейчас напомню…

Не дожидаясь ответа, матрос бросился на Луи, но тот ловко увернулся, и Пьер, пролетев мимо, рухнул на пол, как бревно. Ударившись при этом головой, пьяный потерял сознание и быстро затих, лежа ничком между двух столов.

— Эй, ребята! — позвал де Брие, поднимаясь. — Отнесите-ка его на галеру. Да и самим вам пора бы отдохнуть, если уже завтра нужно отправляться в плавание.

— Да, сеньор, вы правы, мы так и сделаем, — с трудом подбирая слова, согласились друзья Пьера и нерешительно приблизились.

Тибо и Луи помогли им поднять с пола бездыханное тело. Матросы закинули обмякшие руки Пьера к себе за шеи и поволокли товарища прочь из харчевни.

— Это правда твой знакомый? — спросила Эстель, с легкой тревогой глядя на Луи.

— Нет, он обознался! — не теряя самообладания, ответил парень.

— Надо же, какие бывают удивительные встречи! — сказала Эстель. — Он до завтра проспится и ничего, наверное, не будет помнить.

— Бывает и наоборот, — задумчиво ответил де Брие. — Я знавал людей, которые напивались до полусмерти, но они никогда не забывали ни имен, ни лиц своих давних приятелей.

Луи чувствовал неловкость от случившегося, но понимал и то, что любые оправдания, прозвучавшие сейчас, не покажутся рыцарю убедительными. Поэтому он молчал, хмуро поглядывая исподлобья на своих новых друзей.

— Пора спать, — сказал де Брие, обращаясь к Тибо. — Эмильен-левша приготовил для вас комнатку. Мы с Эстель будем ночевать в другой, по соседству. Обо всех делах поговорим завтра.

— Спокойной ночи, месир, — пожелал Тибо.

— Я очень надеюсь, что эта ночь будет спокойной, — ответил рыцарь.

Рано утром, лишь только солнце показалось из-за скал и вонзило в морскую гладь свои огненные клинки, Венсан де Брие был уже на ногах. Он осторожно разбудил Тибо, и вместе они вышли из харчевни.

В порту начиналось движение, слышны были отрывистые голоса и возня торопливой погрузки. По сходням на галеру с грохотом катили тяжелые бочки, на спинах грузчики таскали увесистые мешки.

Рыцарь с оруженосцем обогнули портовые сооружения и вышли к просторному пологому берегу, серпом уходящему вдаль. Отыскав удобный валун, они устроились на нем спиной друг к другу.

— Расскажи, как вам удалось бежать из-под стражи, — сказал де Брие. — О каком случае вчера говорил Луи?

— Это удивительная история, мессир! Нам помогла женщина!

— Какая женщина?

— Одна из послушниц монастыря.

— А с какой стати? И она не побоялась гнева папских прелатов? Ведь ей несдобровать, если прознают, что она помогла вам.

— В том и дело, сеньор!

— Вы успели поговорить? Она объяснила, почему решилась на это?

— Мы обмолвились всего несколькими фразами. Она сказала, что знает вас, сеньор, и только поэтому решилась помочь нам.

— Откуда же она узнала, что вы связаны со мной?

— Случайно подслушала допрос, где называлось ваше имя.

— А потом?

— Когда нас поместили на ночь и заперли в одной из комнат, эта женщина пробралась мимо спящей стражи и открыла дверь. Потом провела во двор монастыря и указала место, где можно было выбраться наружу через ограду. Я предлагал ей уходить вместе с нами, но она отказалась, сеньор.

— Но она хотя бы сказала, как ее зовут?

— Да, мессир. Она сказала, что вы должны помнить ее имя, и назвалась Ребеккой.

Тибо почувствовал, как вздрогнула спина де Брие, но сделал вид, что ничего не заметил. Рыцарь помолчал некоторое время, потом тихо сказал:

— В своей жизни я знал только одну Ребекку. Это было так давно, что в правдивость той истории уже трудно поверить. Но если это та самая Ребекка, то хвала Господу за то, что он иногда устраивает нам подобные случайности!