Богдан Дорошин - В плену бессмертия [litres]

В мраморном зале продолжались обсуждения, но Максим уже просочился бесплотным телом сквозь потолок и вновь парил под облаками, подставляя лицо солнечным лучам. Он потерял счет времени и просто растворился в окружающем мире. Странно, но мысли не посещали голову юноши. Он даже не спросил себя, почему может летать и как у него получается замечать столько вещей сразу. Это ведь сон, верно? А во сне можно все…

Целую вечность спустя, а возможно, лишь через несколько мгновений, Максим приметил, что мерцающие точки, которые были людьми, не только различаются между собой гаммой оттенков, но и гаснут. В одном месте это происходило особенно отчетливо. Жизни утекали из тел, из-за чего ауры вспыхивали в последний раз и затухали навечно. Панин подлетел туда, к большой площади, где собралось множество народу. Целая толпа. Им нравилось происходящее, но молодой человек не мог разделить их чувства. Виселицы, позорные столбы и кострища выглядели жутко, и было ясно, что созданы они лишь для одной цели: причинять жертвам боль и нести смерть.

Вид этих злых орудий заставил вспомнить о чем-то очень неприятном. О сыром подвале, запахе крови и рвоты, о менторском голосе брата-инквизитора, бесконечном потоке вопросов. И истязаниях. Долгих и мучительных.

Но разве это произошло с ним? Он не чувствует боли.

С эшафота вещал старик в серой рясе, воздев руки ввысь. Он кричал об избавлении, еретиках и неверных, которые долгие годы находились среди честного люда. Но пришло время устранить эту несправедливость, отправить нечестивцев к богу, чтобы тот очистил их души. Целое море людей бесновалось и гудело, выкрикивая слова одобрения, угрозы, шутки. Они верили: все, что происходит на их глазах, – правильно.

Максим бесплотной тенью остановился возле одной из виселиц. Как и прежде, его не заметили, а он и не спрашивал почему. Палач в черной маске только что надел петлю на шею совсем еще молоденькой девчонке. Каштановые спутанные волосы, босые ноги, изорванное платье. Ее аура горела ярко, несмотря на страх.

На толпу девушка смотрела с вызовом, ненавистью. Панину неожиданно захотелось прикоснуться к ней, но, когда он потянул вперед руку, палач дернул за рычаг, и под ногами несчастной разверзся проем. Веревка натянулась, ломая позвонки, и тело забилось в судорогах. Дружный рев возвестил, что толпа в восторге. «Долой еретиков!» – кричали они.

Огонек жизни угасал в девочке, и Максим думал уже отвернуться, как кто-то неожиданно окликнул его:

– Ты ангел?

– Кто? – не понял он. Перед ним стояла все та же девушка, которую минуту назад повесили. Выглядела она несколько иначе – ее свечение изменилось. Максим непонимающе поглядел сначала на нее, а потом на мертвое тело в петле.

– Пришел проводить меня, да? Я не знаю дороги.

Лицо девушки было спокойным и невинным. Максим не ощущал за ней грехов: если они и были, то остались в плену плоти. Перед самой смертью человек в серой рясе даровал ей очищение.

– Нет, я не ангел, – произнес Макс. – Я… кто же я такой?

– Не уходи, – шепнула душа девушки. – Я не знаю, куда мне идти. Пожалуйс…

В это мгновение что-то резко изменилось. Максим ощутил, как нечто мощное, злое и голодное давит ему на плечи. Развернувшись, он увидел, что под виселицей, аккурат там, где висел еще теплый труп, разверзлась матово-черная воронка, которой не хватало лишь зубов для сходства с хищной пастью. Мощно она начала всасывать в себя незримые нити силы, и душа девушки, до этого спокойная, вдруг зашлась в крике. Панин понял, что неожиданно появившаяся черная дыра пытается поглотить душу, а та не в силах ей противостоять.

– А-а-а! – закричала девушка, пытаясь улететь прочь. – Почему?!

Некоторое время Максим ошарашенно глядел на черную воронку, ощущая исходящую от нее энергию. Очень отчетливо он понял, что подобных ловушек, пожирающих чужие ауры, в Арсдане великое множество. Чья-то рука заботливо расставила их в тех местах, где часто умирали люди. Зачем? Это не заинтересовало Панина. Вместо поиска ответов он попытался помочь несчастной душе, схватив девушку за руку, но у него ничего не получилось.

Соприкоснувшись с темной энергией, колючей и злой, он сам ощутил боль. Бесплотное тело девушки стало растворяться на глазах. Словно сахар, попавший в воду. Руки стали прозрачными, ноги и туловище – тоже. Душу поглощал не Свет и не Хаос, но Тьма. Максим старался изо всех сил, но ничем не мог помочь.

Потоком его уносило обратно, дальше от всепоглощающей воронки. Мир смазался, а восприятие всех и вся исчезло. Боль при этом нарастала непрестанно. Спустя мгновение он был уже не хозяином Вселенной, а лишь пленником собственного тела. Умирающего и больного.

– Акг-ха… – тяжело простонал Аксир; в горле пересохло, ему очень хотелось пить. На прикроватной тумбочке он увидел кувшин и кружку, но дотянуться к ним силы не хватило. Тогда он позвал:

– Герин? Кто-нибудь меня слышит? В-воды…

Но полутемная комната, с полуистлевшим огарком свечи, ответила пришельцу с планеты Земля лишь гробовым молчанием.

Братья Стоуны, коих насчитывалось в душной комнате семь человек, чувствовали, что к ним заглянул очень опасный человек. Высокий, крепкий, с мечом на поясе. Он внушал трепет, и братья не могли понять почему. На своем веку они повидали и не таких верзил и многих отправили под землю жестокими ударами своих топоров. За Хата, Ната и Бута в Святом царстве была даже назначена награда – двадцать золотых эрков за каждого. Стоуны часто шутили, что если им перестанет сопутствовать удача на большой дороге, то они по очереди будут отправлять стражникам нерадивых братцев.

Но человек, у которого был всего один глаз, казался намного ужаснее этой троицы. В пламени свечи, когда на его лицо падали тени, он выглядел демоном.

– Такмо чегой ты хотел? – прокашлявшись, осведомился Лут, старший из братьев. Он храбрился, боясь показать перед родственниками свою робость. В волчьей стае – волчьи законы. – И как отыскал нашу семью?

– Мне вас рекомендовали.

– Кхто? – вперед выступил Цут, коренастый и с гнилыми зубами. – Мы токмо неделю в городе. Тайком прибыли пополнить припасы.

– Оран Лаффе, – спокойно ответил незнакомец.

– У него крутой норов, – кивнул Хат, признавая авторитет криминального босса. – И чегой тебе надобно от нас, здоровяк?

– Ваши услуги. – При этих словах на стол шлепнулся мешочек, в котором присутствующие отчетливо услышали глухой стук монет. – Здесь десять золотых серебром. Серьезная сумма.

– Угу, – согласился Лут. – Ош серьезна. Чегой делать-то за нее попросишь?

– Ничего такого, чего бы вы уже не делали. Нужно наказать кое-кого. Одну женщину. Дворянку.

– Можно. Но токмо сейчас с города ходу нет. Надо ждать подходящего случая. А там уж, как твоя баба выедет на тракт…