Богдан Дорошин - В плену бессмертия [litres]

Главная беда Джессики, с такой яростью набросившейся на него, заключалась не в недостатке силы , а в нерациональном ее использовании. Потерявшись в своих чувствах, она вложила всю энергию в атаку, совершенно позабыв о защите. И Проклятый этим воспользовался. Создал энергетическое плетение у нее за спиной и мысленно активировал пространственную ловушку. Та взорвалась, всасывая в себя воздух и все, что было в радиусе ее действия. Джессику зацепило лишь частично, но и этого хватило, чтобы полностью вывести ее из строя. Сложное заклятие оторвало ей ноги и повредило спину. Дитя Света упала на землю, но меч не выронила. В ее теле все еще бурлила мощь Эркалота, но сила быстро утекала вместе с кровью…

Герин не успел добить своего противника, так как у него их оставалось еще двое. Астор напрыгнула на него следом за Джессикой, стараясь достать мечом. На нее он энергию решил не тратить, хотя так и свербело желание смять белокурую девчонку в фарш. Все же Герин рассчитывал выжить, а значит, следует сберечь силы для прорыва. К тому же у него появилась идея.

Отбив очередной выпад, слуга Бездны улыбнулся и проникновенно заметил:

– Твоей подруге нужна помощь. Продолжая сражаться со мной, ты добьешься лишь того, что она умрет прямо здесь.

Астор не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что Проклятый прав. Боковым зрением она видела, как Паскуль склонился над Джессикой, но отдавать ей свои силы, необходимые для драки, хранитель не спешил. Лишь кое-как остановил кровотечение, прижигая артерии в культях.

– Тебе все равно не уйти! Ты сгоришь в святом пламени Эркалота!

– О, нечто подобное мне говорили, и не раз. Но знаешь что? Я-то стою здесь, и угадай теперь, где мои убийцы…

После этих слов Герин начал отступление, продумав все возможные варианты. Если оба хранителя бросятся вдогонку, тогда третья – помрет; если останутся, чтобы помочь, то у него будет время, чтобы перевести дух и подготовиться к прорыву. Если же кто-то из Детей Света последует за ним, а один останется, то… Проклятый даже не рассматривал всерьез такую возможность. Он был куда сильнее этих сопляков, и драка один на один при любом раскладе должна закончиться его победой.

А потому он сконцентрировал энергию в ногах и прыгнул, мгновенно оказавшись на карнизе уцелевшего дома. Со стороны это выглядело безумием, попирающим все физические законы, и те зеваки, что краем глаза узрели его прыжок, лишь рты раскрыли в изумлении. Для них это было такое же чудо (четыре этажа плюс мансарда!), как и деяния священников, исцеляющих больных и увечных. Герину вдруг подумалось, что простому люду нет разницы, кто творит чудеса, и эта мысль отдавала кислятиной. При желании он бы и сам мог стать подобием бога для какого-нибудь захудалого народца.

«Тогда почему бы не показать им, насколько злы бывают боги?»

Он бежал по крышам, перепрыгивая с дома на дом, и щедро делился с Арсданом и его жителями своей ненавистью, облекая ее в разрушающие заклятия. Слепыми сгустками волшба врезалась в стены домов, торговые лавки, группы прохожих. Улицы утонули в криках, поднялась пыль, а Герин все нес и нес разрушения. Ему необходима была паника. Не потому, что он рассчитывал затеряться в толпе, а больше из-за того, что массовая истерия и страх сродни магии и отлично видны в магическом фоне. Если тысячи людей начнут до жути бояться, то, вполне возможно, шлейф Бездны, что тянется за его фигурой, будет не столь заметным.

В нескольких домах позади него на черепичную крышу похожим прыжком взобралась и Астор, разве что ей пришлось потратить на подготовку несколько больше времени, чем Герину. Голубые глаза девушки метали молнии бешенства, она ни за что не желала упускать Проклятого, пусть даже это будет стоить ей жизни!

– Что происходит?! – кричал верховный настоятель, брызжа слюной. – Почему над городом поднялась пыль? И этот грохот…

– Магическое сражение, – произнес Даркст сухо; его оруженосцы помогали коммандеру облачаться в зачарованную броню. – Кажется, хранители наткнулись на Проклятого, и он оказался действительно опасным.

– Убейте его! Немедленно! Используйте для этого любые средства! Иначе он камня на камне не оставит от моего города!

– Не беспокойтесь, падре, – Даркст держал шлем с плюмажем на изгибе локтя, – против этого существа я выставлю всех рыцарей. Ему не уйти. Дети Света уже отрезали его от большей части города, и ему остается отступать лишь на северную окраину. Но и там его уже ждут. В любом случае – конец его близок.

– А как же жители? – Кариддо находился в кабинете рыцаря-коммандера, беспокойно вышагивая от окна к столу и обратно. – Пока вы захлопнете ловушку, он сумеет перебить сотни прихожан!

– Эркалот будет милостив к их душам, – благочестиво и чуть угрюмо заметил Даркст. – Да поможет нам всем Господь.

Спустя какое-то время Даркст, собрав всех рыцарей, что оставались в пределах собора, отправился выполнять свой святой воинский долг. Кариддо за ним не последовал. Он был стар и своим главным оружием считал молитвы. Эркалот его обязательно услышит, а нет ничего страшнее в этом мире, чем гнев Господень. Верховному настоятелю оставалось лишь надеяться, что в битве с Проклятым пострадает как можно меньше честных горожан. Он знал, что не все они благочестивы, но души многих еще можно было спасти. Он боялся, что если они умрут во грехе, то бог не примет их…

Старик остался в кабинете, изредка поглядывая из окна на площадь. Люди собирались вместе и тянулись к собору, искали утешения и защиты, и настоятель их понимал. Сбившись в кучки, многие молились. На глаза Кариддо попался стражник, вставший в круг и взявшийся за руки с прихожанами, хотя в его обязанности входило блюсти порядок. То там, то здесь настоятель замечал Детей Света. Не глазами, нет. Те уже давно утратили остроту зрения, но в старческом теле все еще билась жилка дара, пусть слабо и прерывисто. И этого вполне хватало, чтобы видеть вещие сны от Зрящего и ощущать силу себе подобных.

Кариддо продолжал смотрел в окно, когда за его спиной отворилась дверь. Сначала он подумал, что вернулся по какой-то причине рыцарь-коммандер, но этого попросту не могло быть, а потому старик медленно обернулся. На пороге кабинета стоял юноша с осунувшимся лицом. Одет он был странно. На нем висела не по размеру просторная ряса послушника, но на ногах виднелись башмаки из грубой кожи, а не привычные священнослужителям сандалии. Все это наводило на мысль, что ряса молодому человеку не принадлежит, и он добыл ее неправедным путем. Хотя настоятель тут же одернул себя за поспешные выводы.

– Что тебе нужно, дитя мое?

Старик был почти уверен, что парень явился передать какое-то послание Дарксту. Но он ошибся.