Богдан Дорошин - В плену бессмертия [litres]

Саавах решил не вступать с врагом в ментальную связь, дабы не открываться перед ним, а потому вперед выступил зомби, у которого еще сохранились гортань и язык. Лич заговорил его устами:

– Это было предначертано еще четыре тысячи лет назад. Забавно, не так ли? Много столетий я знал, что однажды окажусь здесь, и кто-то из высших иерархов Света предстанет предо мной…

Нардан, которого окружали сотни трупов, лишь поджал губы. Выглядел он далеко не внушительно в сравнении с личем: мальчишка против большого и ужасного монстра. Но у этого «юнца» при себе был Кинжал Урхаэля – Великое оружие Света, – а сам он прожил не одну сотню лет, являясь одним из сильнейших существ на Землях Скарга. И вступать в полемику с порождением Тьмы отец-магистр не собирался.

Ва Цорри вытянул правую руку в сторону, и вокруг его ладони замерцал свет, в котором постепенно начали проглядывать контуры Регалии. Саавах зашевелился, все его шесть рук изготовились к битве. У верховного лича при себе было больше Великих артефактов, да и по силе он превосходил выскочку из небольшого измерения, но о полноценном сражении двух невероятно могущественных созданий не могло быть и речи. Несмотря на то что их разделяло всего десять метров, находились противники на разных Осколках. Схлестнуться они могли лишь на самой границе Разлома, да и то не в полную силу. Впрочем, и ее могло хватить, чтобы сровнять Арсдан с землей…

– Прежде чем начнем, – заговорил Саавах устами все того же зомби, – я дам тебе один ценный совет, «светлый». Подсказку, которая, возможно, спасет ваше измерение от краха. Следуй за необъяснимым, это приведет тебя к цели.

– О чем ты?

– Случившееся – не случайно. Мой приход в этот город был прописан в Великой Книге Тьмы еще четыре тысячи лет назад. Это… начало конца. И тебе лучше не знать, как развернутся события в дальнейшем.

– Зачем ты мне об этом говоришь? – фыркнул Нардан ва Цорри; слова верховного лича он ни в грош не ставил.

– Некоторые верят: то, что должно случиться, – неизбежно произойдет. Я не в их числе, «светлый». Все процессы во Вселенной динамичны и могут видоизменяться под воздействием внешних факторов, другими словами – будущее не предопределено. Пусть даже сами боги порой утверждают обратное. Зарукки – дурак. Он пытается поглотить огонь, совершенно забыв, что для пламени он такая же связка хвороста, как и все остальные.

– Ты говоришь загадками, лич! И при чем здесь один из Тринадцати?!

– Мальчишка… – прохрипел с подвыванием зомби. – Убей мальчишку, который явился из другого, совершенно не похожего на остальные, мира! Мира, где нет богов! Воспользуйся всеми правдами и неправдами, «светлый», но убей. Я тоже попытаюсь, но… сама Судьба будет оберегать его, дабы он мог исполнить свое предназначение: низвергнуть десятки измерений в Пустоту.

– Мне нет дела до пророчеств Тьмы! Ты лжешь!

– Плохое решение, – безразлично отозвался лич посредством зомби. – Очень скверное. Ведь твой мир, «светлый», будет уничтожен в первую очередь…

Ситуация сложилась патовая, и Макс был близок к тому, чтобы запаниковать. Впрочем, он быстро взял себя в руки. Помогла рана, оставленная когтями монстра. Присев на каменные плиты, молодой человек стащил исполосованный ботинок, критически осмотрел царапины, а после кое-как перевязал их полосками ткани, оторвав их от подола рясы.

– Что будем делать? – спросил послушник, нервничая; за его спиной сквозь решетки тянули руки ожившие мертвецы, но беглецы позаботились запереть дверь на ключ. – Может быть, рыцари уже очистили собор и сейчас там безопасно?

«Вот уж с кем мне совсем неохота видеться, так это с храмовниками, – подумалось Максу. Второй раз проходить через пытки студент не собирался. Хватит. И так уже повезло, что он исцелился. Правда, тут же вспомнилась Кейт, бездыханная и иссохшая, верховный настоятель Кариддо, принесенный в жертву, а также сотни и тысячи погибших мирных жителей. – Что же я наделал?!»

Человек, совершивший нечто плохое, всегда пытается найти оправдание своему поступку. Такова уж природа смертных, и Панин не стал исключением. Он не хотел брать на себя груз вины, он его не заслужил! Это они бросили его в темницу, они его пытали, и из-за них он оказался на волосок от гибели! И Кейт погибла тоже по их вине, а также все те люди… тысячи отнятых жизней. Не он, Максим, повинен в их смерти, а проклятые храмовники! Гнусные фанатики, что каленым железом жгли его плоть, выворачивали суставы и ломали кости! Убить их мало…

– Как думаешь, эта решетка долго выдержит? – спросил Аксир, чтобы отвлечься. Его, как и послушника, весьма беспокоили покинувшие свои могилы мертвецы.

– Она железная, но очень старая, – пожал плечами здоровяк, а потом пугливо выпалил: – Давай уйдем от них подальше! Это же… отродья Тьмы! Подумать только… в святом-то месте!

– Помолись, – с сарказмом бросил Макс, но послушник принял его совет за чистую монету и опять заладил свои песни. Правда, декламировал их он очень тихо, почти беззвучно, но все равно Панина это раздражало.

Как выбраться из сложившейся ситуации, Аксир не представлял, но упорно гнал от себя мрачные мысли. Сознание отчаянно твердило, что хуже все равно не станет, а потому можно пробовать все что угодно. Тем более что одна здравая мысль уже пришла молодому человеку в голову.

– Как тебя зовут, священник? – спросил он.

– Я не священник, всего лишь послушник. А ты разве нет? Я Лонн, пою в хоре по воскресным мессам, а еще…

– Скажи мне, Лонн, – сухим, безжизненным голосом произнес Максим. – Испугаешься ли ты вида крови… если она будет принадлежать тебе?

Тон Аксира не понравился послушнику, и он пугливо сделал шаг назад, чуть не споткнувшись о мертвое тело с разорванным животом.

– Ты чего удумал? – сглотнув, пролепетал здоровяк.

Битву между верховным личем Саавахом и отцом-магистром Нарданом ва Цорри могли бы воспеть в балладах и пересказывать из уст в уста многие века, но так уж получилось, что мало кто увидел, как сошлись высшие иерархи на площади Эркалота. А кому «посчастливилось» увидеть – тот уже рассказать никому ничего не мог. Свет и Тьма столкнулись столь мощно, что наблюдать за буйством красок магии было попросту невозможно.

Те из смертных, кто спрятался в домах и до кого не добрались умертвия, в полной мере ощутили мощный выброс энергии, и заслониться от него удалось далеко не каждому. Некоторые впоследствии даже помутились рассудком, а те, кто рискнул выглянуть из окна в момент схватки, – навеки ослепли, успев заметить лишь смутную картину страшного, пусть и недолгого сражения.

На стороне ва Цорри стояло родное ему измерение, в то время как верховный лич, по сути, даже не находился на Землях Скарга. Свои удары противники посылали через Разлом, круша все на своем пути. Ни один из них не мог пройти сквозь незримую черту, но это не мешало непримиримым врагам обмениваться боевыми заклятиями страшной разрушительной силы. Магия сталкивалась с магией, шипя, взрываясь и искрясь. Некоторые заклятия поглощали друг друга, какие-то прорывались сквозь защитные барьеры, а иные даже не успевали сформироваться в пространстве и сразу гасли.