Джастин Ричардс - Доктор Кто. Легенды Асхильды (сборник)

Увы, недолго.

Вскоре перед нами появилась новая фигура. Она на глазах ткалась из теней, постепенно обретая четкость. И снова каждому явилось разное. Эдвард перекрестился и что-то пробормотал – наверное, молитву.

Я же опять столкнулась со старым знакомцем: чумным доктором из другого мира, который вынес приговор моим умирающим детям. К моему удивлению, силуэт его оставался немного размытым, и я не сразу поняла, что виной тому слезы, через пелену которых я смотрела на призрака. Что бы ни порождало эти видения, оно знало, куда вонзить нож и как повернуть его, убедившись, что лезвие вошло достаточно глубоко.

Для рыжебородого увиденное оказалось последней каплей. Он пробормотал: «Простите меня», развернулся и быстро зашагал прочь. Почти сразу же за ним последовали еще один мужчина и девушка.

– Вы в порядке? – спросил меня Эдвард.

Должно быть, он заметил слезы, бегущие по моим щекам. Я поспешно вытерла их рукавом и кивнула:

– Конечно. А вы?

– Думаю, да, – ответил он, хотя голос его дрожал. Я хотела спросить, кто явился ему на дороге, но испугалась, что могу причинить этим новую боль.

– Тогда вперед. – Я решительно взяла его за руку. Вместе мы сделали еще несколько шагов по тропе, почти не обращая внимания на тех, кто шел следом.

Едва мы подошли ближе, призрак снова исчез – но не все смогли выдержать это испытание. Кроме нас с Эдвардом, в отряде остались только двое: юноша, который в прошлый раз встретил на развилке умершую дочь, и женщина средних лет. Сейчас на ее лице был написан лишь страх, хотя я видела, что улыбка ей привычнее.

Когда из тени перед нами выступила третья фигура, женщина в ужасе вскрикнула. Юноша упал на колени и закрыл лицо руками. Сделав несколько шагов назад, его спутница вдруг развернулась и бросилась по тропинке прочь.

Эдвард тоже побледнел, по его лицу прошла судорога. Отвернувшись от духа, он подошел к юноше и положил руку ему на плечо. Я не услышала тихих слов, но в них наверняка заключалась просьба вернуться домой к жене. Юноша медленно поднялся на ноги, бросил на меня испуганный взгляд, потом отвернулся и зашагал обратно.

Призрак снова повторил свое предупреждение. Не знаю, что видел Эдвард, но ему было очень тяжело. Мне и самой стоило невероятного труда просто передвигать ноги. «Это все не на самом деле, – твердила я. – Она ненастоящая». И все же… Шаг за шагом я шла навстречу своей мертвой дочери.

Продолжать путь – или опуститься на колени и дать волю чувствам. Теперь уже Эдвард сжал мою руку, и мы двинулись вперед. Я хотела закрыть глаза, но не могла отвести взгляд от образа, который помнила в мельчайших деталях, от той, о ком вспоминала с таким отчаянием. Казалось, мы шли целую вечность, хотя на деле едва ли минуло несколько секунд. Еще шаг – и мы оказались совсем рядом.

Эсси смотрела прямо на меня, на ее личике отражалась смесь грусти и разочарования. Потом она покачала головой.

«Мама, – услышала я (или мне просто показалось?). – Ах, мама…»

В следующий миг видение исчезло, но я понимала, что воспоминание о нем будет преследовать меня так же долго, как и воспоминание о ее смерти.

– Мне жаль. – Эдвард сжал мою руку и привлек к себе.

– Мне тоже, – прошептала я. – Если то, что вы видели, задело вас хотя бы вполовину так сильно…

Он покачал головой:

– Я имел в виду не это. С каждым разом становится только хуже. И тяжелее.

– Это значит, что мы приближаемся к цели.

– Я не могу так. – Эдвард снова качнул головой, и я увидела на его щеках блестящие дорожки слез. – Не могу идти дальше. Мы попытались. Сделали все, что могли. Но, кажется, сейчас лучше остановиться.

– Но мы уже так близко!

– И все же…

По тому, как Эдвард держался, как сжимал мою руку, – по всему его облику было ясно, что он говорит правду. Дальше идти он не мог. Почему-то это придало мне сил и решимости завершить путь хотя бы в одиночку.

– Возвращайтесь домой, – мягко сказала я. – Идите к Марии. Не мучайте себя.

– Разве вы не вернетесь со мной? – нахмурился он, осознав истинный смысл моих слов.

Я попыталась улыбнуться. Не знаю, удалось ли мне ободрить его – или это лишь выдало мой страх.

– Я пойду дальше. – Высвободив руку, я прижала палец к его губам, чтобы избежать споров. – Я уже далеко зашла и, думаю, смогу пройти еще немного. Если повернуть сейчас, все наши усилия будут напрасны.

– Я понимаю, – кивнул он. – Сожалею, что не могу остаться с вами.

– Не стоит. Вернитесь к Марии. Вам обоим есть что терять – в отличие от меня.

Поймав его удивленный взгляд, я заговорила прежде, чем он задал вопрос:

– Я уже потеряла все, чем дорожила. Много раз. Не спрашивайте. Просто уходите.

Вместо ответа Эдвард снова сжал мою руку, на секунду поднес ее к губам, а затем кивнул и пошел прочь. Может быть, он останавливался. Может, даже оглянулся. Этого я не знаю, потому что сразу отправилась вперед, к следующему призраку.

Тени на тропе ожили, стали гуще, формируя новую фигуру, – и я поняла, что это будет последний дух, которого я встречу на своем пути. Кто бы ни стоял за этими видениями, он забрался так далеко в мою память, что это создание было первым образом в ее недрах.

Прямо передо мной, выжидая, стоял тот, кого я почти забыла, тот, чья внешность за века стерлась из моего сознания. И все же я узнала его. Человек – если, конечно, он был человеком, – по чьей вине я погибла тогда, много столетий назад. Убив, он приговорил меня к вечной жизни, обрек наблюдать, как те, кого я любила, растворяются в небытии – словно призраки.

Я с силой прикусила губу, надеясь, что физическая боль заглушит боль в сердце. Потом обернулась в надежде, что Эдвард по какому-нибудь невероятному стечению обстоятельств передумал и остался рядом. Увы, он уже ушел. Я обернулась и подняла глаза, чтобы оказаться лицом к лицу с Одином.

Он смотрел на меня глазом, не скрытым повязкой; доспехи бога, которым он притворялся, тускло поблескивали в лесном сумраке. Даже в воспоминаниях Один оставался подделкой. Ни тогда, ни сейчас он не был тем, чем казался.

– Ступай прочь, женщина, – велел он, выставив руку в предупреждающем жесте.

Меня охватили сомнения. Мне отчаянно хотелось поступить так, как приказано: просто взять и уйти. Вернуться в деревню, сказать, что я сделала все возможное, и сожалею, что этого оказалось недостаточно. Но это было бы неправдой. Я могла сделать больше. Я могла продолжить путь.

– Это твой последний шанс, Асхильда, – сказал Один. Думаю, в тот миг меня больше всего поразило собственное имя из его уст – имя, которое я давно позабыла. – Ты не хочешь знать, что скрыто в этом лесу.

Значит, там и правда что-то скрыто – я была права! В это мгновение, осознав, что все было не зря, я почувствовала невероятный прилив сил и поняла, что улыбаюсь. На сей раз это была искренняя, широкая улыбка, а не гримаса, призванная скрыть мои истинные чувства.