Джастин Ричардс - Доктор Кто. Легенды Асхильды (сборник)

Странный вой становился все громче и настойчивей. Голос, который звучал ниоткуда и отовсюду, начал отсчет, но он шел в обратную сторону: «Двадцать, девятнадцать…»

Наконец впереди замаячила дверь, через которую я вошла в замок. Откроется ли она? Если нет, мне не выбраться.

– Пятнадцать, – монотонно продолжал голос. Я не знала, что случится, когда он доберется до нуля, но была уверена, что мне это не понравится.

До двери я добралась под бесстрастное «Десять». Секунду мне казалось, что ничего не произойдет, что она не откроется и я застряну в ловушке, которая станет моей металлической гробницей. Но тут дверь скользнула в сторону, и я стрелой вылетела из замка, прочь, к лесу. Только услышав страшный грохот, который никак не мог быть громом, я оглянулась.

Замок – или корабль, или то, чем он был на самом деле, – полыхал. Огонь вырывался откуда-то из-под него, и вся конструкция, казалось, готова была вот-вот подняться в воздух, опираясь на этот столп пламени. Потом башня накренилась. Проросшие насквозь деревья и кусты цепко держали ее даже сейчас. Огонь у подножия разгорался все ярче, башня клонилась все сильнее. Еще одна вспышка – и замок разломился пополам, обратившись в огромный огненный шар.

Я бросилась на землю и закрыла голову руками, пытаясь защититься от идущей на меня волны жара. Она обладала такой силой, что ее прикосновение причиняло почти физическую боль – как если бы меня ударило повозкой. Постепенно тепло рассеялось. Когда я решилась поднять голову, замок исчез. На его обломках все еще полыхало пламя, а среди него, нетронутый, стоял могучий дуб, проросший прямо сквозь башню. Я как во сне наблюдала за огнем, который перекинулся на ветки и принялся плясать по стволу, пока все дерево не поглотили его языки – оранжевые, желтые, красные.

Медленно, очень медленно я побрела обратно к деревне. Что-то подсказывало мне: с гибелью замка погибли и охранявшие его призраки. День клонился к вечеру; обратно в долину я вернулась уже в сумерках.

Эдвард, Мария и несколько других сельчан выбежали мне навстречу еще до того, как я успела спуститься с холма. Всем хотелось знать, что произошло. Все ли со мной в порядке? Видела ли я огненный шар? Отсюда казалось, что это просто молния ударила в дерево, но пламя было таким ярким и поднималось так высоко…

Я не стала вдаваться в подробности, разве что пообещала: больше в лесу Вороньей долины не будет никаких призраков. Мария предложила мне суп и хлеб, которые я приняла с благодарностью.

– Вы должны остаться с нами, – настаивал Эдвард. – Мы стольким вам обязаны и с радостью примем в наш круг – это меньшее, что мы можем сделать. Вам ведь все равно, куда идти, вы сами признались в этом.

Неужели? Что ж, возможно, так и было. Его слова грели мне душу. Я пообещала дать ответ утром: как известно, оно мудренее вечера.

Конечно, я уже знала, как поступлю. Пусть местные жители добры и отзывчивы, мне нужно было другое.

Я проспала несколько часов, а когда в доме все стихло, бесшумно спустилась вниз и вышла на улицу. Лошадь по-прежнему паслась возле кузницы; я оседлала ее, и мы покинули деревню.

Над лесом все еще алело зарево пожара, но я не стала туда сворачивать. Вперед, только вперед, в вечной надежде отыскать что-то, чего я сама пока не знаю. На этом пути мы будем только вдвоем: я и моя лошадь.

Копыта мягко переступали по проселочной дороге, приближая нас к неизвестному. Я потрепала лошадку по шее. Может быть… Да, может быть, все-таки стоит дать ей имя.

Имя «Асхильда» образовано сочетанием двух древнескандинавских слов: «áss» (ás) – «бог» и «hildr» – «битва». – Здесь и далее примеч. перев.

Религиозное движение «бичующихся», возникшее в XIII веке. В качестве одного из средств умерщвления плоти флагелланты использовали самобичевание, которое могло быть как публичным, так и келейным.