Борис Батыршин - Крымская война. Соотечественники [litres]

– Как японцы в Артуре? – усмехнулся миноносник. – Простите, это из нашей истории. Дело было на Дальнем Востоке; неприятель тоже пытался ночью подорвать броненосцы у входа на внутренний рейд, чтобы запереть нашу эскадру в гавани.

– Вот как? Не знал-с… Как-нибудь расскажете поподробнее. Да, вы правы, хорошо бы потопить корабль покрупнее в проходе, авось и закупорим остальных, как в бутылке! Но даже если и не получится, жизнь мы англичанам осложним, и преизрядно. До рассвета они точно не рискнут выводить остальные суда. Нам ведь только и надо, что выиграть день-полтора, чтобы французы проползли Мальтийским проливом. А там ищи нас, свищи!

Краснопольский, подумав, кивнул и стал делать пометки в блокноте.

– Хорошо бы начать атаку на внешний рейд одновременно с катерами. Сумеете?

– Отчего ж не суметь? Миноносцы лягут в дрейф милях в семи мористее и будут ждать сигнала. Катера приблизятся ко входу в гавань, радируют, дадим полные обороты и – приходи, кума, любоваться!

– А как отходить катерам после атаки? – продолжал допытываться вице-адмирал. – Англичане быстро опомнятся и паниковать не будут, это вам не турки!

– Катера пойдут назад не вдоль берега, а напрямик, через внешний рейд. После торпедной атаки там будет твориться черт знает что, их наверняка примут за свои же баркасы, подбирающие команды подорванных кораблей.

– Рискованно… – Истомин с сомнением покачал головой. – В Варне почем зря палили во все стороны…

– В таком деле, Владимир Иваныч, без риска не обойтись. Но, по-моему, куда сильнее мы рискуем на подходах к гавани. Стоит напороться на брандвахту – и все, расчет на внезапность псу под хвост.

– А брандвахта наверняка будет. – Истомин сделал на карте еще одну пометку. – Вот здесь, со стороны форта Сан-Эльмо.

– Западную группу поведет «Аргонавт». У него неподвижный торпедный аппарат, если что, ударит в упор. Ну и на отходе прикроет своей трехдюймовкой.

Истомин посмотрел на часы. Стрелки стояли на пятнадцати тридцати пяти.

– Что ж, господа, времени у нас в обрез. Отправляйтесь по своим кораблям. Эскадре разводить пары; боевые приказы получите по радио. И удачи нам всем сегодняшней ночью!

Форт громоздился по левому борту, подобно титанической стене, уходящей куда-то вверх, в черную бездну. Звезды, по-средиземноморски яркие, перемигивались с оранжевыми огоньками фонарей на брустверах и в бойницах казематов.

Едва слышно шелестит вода под форштевнем. Паровая машина катера размеренно постукивает, отдаваясь дрожью в подошвах. За кормой ни взблеска, ни огонька, только колышется на волнах лунная дорожка. Вот мелькнула, пересекая ее, низкая тень и растворилась в темноте под берегом.

Лязгнул металл: машинист откинул чугунную дверку-заслонку и пошуровал в гудящем пламени длинным железным прутом. На лицо, облитый потом торс ложились из топки оранжевые отсветы. Федя машинально поднял глаза к трубе катера, ожидая увидеть сноп искр.

Ничего. Дефлектор – массивное сооружение, походящее на перевернутый чугунок, – справлялся со своей задачей.

– Удивительно полезное приспособление! Вы, русские, чертовски изобретательный народ. Мне никогда не приходилось видеть столько технических новинок, как на ваших минных носителях!

Красницкий отметил, что американский офицер сказал mine carriers – буквальный перевод слова «миноносец» на английский язык, на котором и шла беседа. Конечно, термины torpedo boat и destroyer, знакомые любому моряку начала XX века, здесь еще не успели появиться…

– Скоро такие же устройства появятся и на вашем флоте, мистер Мори, – вежливо ответил Федя. – А пока вы можете понаблюдать за ними в бою.

Американский морской офицер Мэтью Фонтейн Мори [19] Знаменитый американский океанограф, метеоролог, картограф стал родоначальником минного оружия конфедератов во время войны Севера и Юга. к своим сорока семи годам успел приобрести мировую известность работами в области картографии и метеорологии. В мае 1855 года Мори оказался в Брюсселе, где занимался закупками карт и навигационных приборов для американского флота. Здесь и нашло его письмо военно-морского министра с приказом срочно ехать в Россию, в Sevastopol, для изучения новейших образцов минного оружия. Ведомство вело переговоры с русским Адмиралтейством о закупке этих новинок, которые могли стать серьезным козырем в грядущей войне с Британской империей, и нуждалось в серьезном специалисте, способном оценить приобретение «на месте».

Командующий русской эскадрой вице-адмирал Истомин поначалу наотрез отказывался брать американца в средиземноморский поход, но авторитет Корнилова и великого князя Николая Николаевича сделал свое дело. Путь от Севастополя до Мальты Мори проделал на борту парохода-матки «Буг» и теперь вот напросился в вылазку с Красницким. Федя не видел причин отказывать: раз уж американцы собираются использовать минные катера против англичан, пусть учатся. Пригодится.

– Как ваша нога, мистер Мори? – вежливо осведомился Красницкий. Американец сильно хромал и не расставался с тяжелой дубовой тростью – последствия тяжелого перелома двенадцатилетней давности. – Вы устроились бы на корме – а то здесь такая суета поднимется, как бы вас ненароком не зашибли…

– Боитесь, что я буду путаться у вас под ногами, шкип? – усмехнулся Мори. – Верно, подпорка моя с изъяном, но я все же моряк. И, прежде чем засесть за письменный стол, немало походил на кораблях дяди Сэма.

Феде сделалось неловко: с чего это он, в самом деле, вздумал поучать старого морского волка?

– Вы меня не так поняли, мистер Мори… я хотел сказать – в катере тесно, а наши матросы бывают бесцеремонны и могут случайно…

– Ну-ну, брось, парень! – Американец похлопал Красницкого по плечу, чем окончательно поверг его в смущение. – Кто не хаживал на нантакетских вельботах, тот не знает, что такое бесцеремонность и теснота. А мне, слава создателю, пришлось… Не волнуйся, если ваши парни невзначай отдавят мне ногу, жаловаться не стану. Лучше покажи, как присоединять гальваническую батарею к проводам? Когда мы отходили от корабля, она была отключена, не так ли?

Катера отошли от борта «Буга», когда над морем уже вовсю пылал закат. Багровое солнце садилось в туманное марево за остров, противоположная, остовая сторона горизонта уже тонула в чернильной мгле. Лейтенант Красницкий, командовавший в этом набеге группой из четырех катеров, мог радоваться: им выпало атаковать с востока, а значит, англичанам сложнее будет разглядеть силуэты катеров на фоне темного неба. Зато и действовать придется одним; винтовая яхта «Аргонавт», переведенная после Варны в разряд минных канонерок, сопровождает вторую, западную группу.