Маргарита Полякова - Курляндский гандикап

Я не возражал против национальной ирландской одежды и местных праздников. Но главное — нас сближала общая нелюбовь к Англии. В той истории, которую я помню, многие ирландцы сражались на стороне Якова Стюарта во время его попытки вернуть себе трон после Славной революции. Однако тогда речь шла больше о защите своей католической веры. А теперь Яков стал воплощением всего того, что ирландцы ненавидели — английского диктата. Многим и Анна из-за этого не слишком нравилась, так что для них я, в качестве неофициального правителя, стал оптимальным вариантом.

Полагаю, ирландцы рассчитывали со временем от нас с Анной избавиться. Однако я методично и неустанно начал их опутывать кредитами, предоставлять новые возможности и помогать увеличивать доходы. Ирландия должна накрепко быть привязанной к Курляндии. Полностью зависеть от наших промышленных товаров и оружия, превратившись в сельскохозяйственную страну. Возможно, позже здесь появятся какие-нибудь свои заводы, но пока я не собирался давать в руки ирландцам лишних козырей.

Разумеется, меры по безопасности следовало усилить. Меня и мою семью охраняли надежные и обученные люди. Я не профессионал, но живя в 21 веке с его обилием информации, трудно не запомнить элементарных вещей по организации охранных служб. Больше всего, разумеется, бдили за детьми. Это было моим самым уязвимым местом. И дочь, и сына, я любил, и прикладывал усилия, чтобы не избаловать их, а воспитать нормальными людьми. Поэтому даже при самых больших авралах я старался выкраивать время, чтобы проводить его с детьми. Тем более, что старшая дочь, несмотря на малое количество лет (всего семь) уже была сговорена.

Признаюсь честно — я планировал помолвку с самого ее рождения, но не слишком рассчитывал на то, что авантюра удастся. Ведь в качестве потенциального жениха я рассматривал ни кого иного, как Петра I. Несмотря на то, что воспитывался он должным образом, и влияние на него имели нужные люди, помолвка могла сорваться. Если бояре начнут ставить палки в колеса — ничего у меня не выйдет. Так что я не торопился и ждал удобного момента. Ждать, надо сказать, пришлось недолго.

Если государственным умом Наталья Нарышкина не отличалась, то житейской смекалки ей было не занимать. И она прекрасно понимала, что лучшее средство укрепиться на троне — это обзавестись наследником. А потому уже начала искать Петру невесту. Наталья почему-то надеялась, что в браке Петр остепенится. С чего бы это, интересно? Короче, ситуацию нужно было брать в свои руки. Как я уже это делал, поставляя Петру нужных любовниц и постоянно проверяя его окружение.

Не зря, кстати. Сколько за Петром охотилось «случайно гуляющих» прелестниц — не перечесть. И Анна Монс, между прочим, в их числе. Правда, избалованный женским вниманием Петр с первого взгляда внимания на ее прелести не обратил, а второй встречи не состоялось. Мой братец за этим проследил. Однако количество дам, стремящихся запрыгнуть к Петру в постель, тоже повлияло на решение Натальи Нарышкиной женить сыночка. И пришлось извернуться, чтобы уговорить ее не торопиться.

Сам Петр вообще не горел желанием жениться. У него и без того проблем было выше крыши. Один только Нерчинский договор чего стоил! Я подозревал, что он ничем не будет отличаться от того, что был заключен в моей реальности, и оказался прав. Собственно, кроме личностей тех, кто вел переговоры, ничего и не случилось эдакого, что могло бы повлиять на результат. Другое дело, что со временем Петр мог вернуться к этому вопросу и изменить расклад в свою сторону, но пока он только злился на договор, считая его личной неудачей. Хорошо хоть у молодого царя хватило мозгов не повторять «подвиг» Голицына и не затевать сразу же нового похода на Крым. Понимал, что пока не готов.

К счастью, в нашем варианте истории на Петра больше оказывал влияние мой брат, чем его мать. Да и кандидатура Лопухиной в качестве невесты, если честно, не выдерживала никакой критики. Что даст этот брак? А я в качестве приданого обещал корабли, пушки, помощь в неизбежной войне со Швецией и постройку нескольких заводов при условии должного соблюдения секретности и разумного дележа доходов. Причем все это не после свадьбы, а прямо сейчас. Не сразу, конечно, а постепенно, но предлагал я более чем щедрые условия.

Если кто-то вдруг решил, что я с чего-то решил заняться благотворительностью, спешу огорчить. Влезть на российский рынок мне самому было выгодно. Полезных ископаемых здесь куда как больше, чем в Курляндии, рабочая сила дешева, а глухих уголков, которые можно закрыть от иностранцев — не сосчитать. И уж конечно, дележ доходов будет идти таким образом, чтобы принести мне выгоду. Плюс, вербовать народ в Курляндию и колонии будет проще, да и с Уралом связь пора было плотнее налаживать. Но одно дело — влезать во все это в качестве правителя чужой страны, и совсем другое — в качестве потенциального царского тестя.

Словом, помолвка между моей дочерью и Петром все-таки состоялась. Ну и прекрасно. А лет через восемь можно будет им встречу организовать. Вместо Великого посольства по всяким Голландиям, затащим царя в Курляндию. Поучиться там есть чему, и проследить за его безопасностью будет проще. Ну а там и в российскую политику можно будет поглубже влезть. Хотя Петр, нужно отдать ему должное, со своей работой неплохо справлялся. Для 17-летнего — так просто превосходно.

Инженерная и Навигацкая школа возникли лет на 10 раньше, чем в реальной истории, как и Приказ Военных дел. А одним из первых указов запрещалось снимать шапку и становиться на колени перед дворцом, а также подписывать прошения на высочайшее имя уничижительными именами. Все-таки, некоторые европейские веяния неизбежно проникали в Россию. Впрочем, Петр старался не нервировать лишний раз бояр, и на торжественных мероприятиях строго соблюдал все традиции.

Царь искренне считал одинаково неудобными и русские, и европейские парадные одежды. Поэтому в узком кругу носил «курляндский костюм» — удлиненный пиджак и брюки. Но больше всего ему нравилась курляндская военная полевая форма. В ней можно было хоть на голове стоять. Она не стесняла движений, была не маркой и удивительно дешево обходилась. А Петр оказался весьма рачительным молодым человеком. Он даже любовницам слишком щедрых денежных подарков не делал, предпочитая обходиться продукцией со своих предприятий.

Словом, воспитали Петра нормально. Надеюсь, что и с другим моим воспитанником получится не хуже. Я последние лет пять прикармливал Ференца II Ракоци. Что называется, с малых лет. Юный потомок трансильванских правителей воспитывался в иезуитских школах, поэтому подсунуть ему своих учителей оказалось не так уж просто. Пришлось договариваться напрямую с его матерью — Илоной Зриньи. Железная дама, должен я сказать. Сдалась она только на обещании поддержки войны за независимость.